История Франции - Марк Ферро Страница 25

растянувшиеся от Пюи до Байонны. Но брак этот был несчастлив, потому что король, страстно влюбленный и ревнивый, по словам Элеоноры, был «скорее монахом, нежели королем». Насколько он был сговорчив, неотесан и набожен, настолько же она была образованна и кокетлива, не отличалась набожностью и любила проводить время в обществе трубадуров. Вместе с Людовиком VII Элеонора отправилась в крестовый поход, однако во время этого похода у нее сложились более чем тесные отношения с ее дядей, Раймоном Аквитанским, князем Антиохийским.

Король не мог допустить того, чтобы к горечи бесславного возвращения из неудачного крестового похода добавилось еще и унизительное бесчестье: Церковь одобрила развод супругов под предлогом, что они состояли в слишком близком родстве.

Для французской короны этот развод стал настоящей катастрофой, так как Элеонора, которой в ту пору было двадцать семь лет, сразу же вышла замуж за девятнадцатилетнего Генриха Плантагенета, сангвиника с бычьей шеей, такого же чувственного, как и она сама; в это время Генрих носил титул графа Анжуйского и, будучи герцогом Нормандии, готовился стать королем Англии. В нарушение феодальных обычаев, Генрих не явился просить согласия на брак у французского короля, своего сюзерена, а благодаря заключенному браку стал самым могущественным из государей Запада. Это означало войну.

Людовик VII был простодушен как дитя; он был настолько наивен, что предоставил графу Анжуйскому командовать своими войсками в качестве сенешаля. Генрих же был энергичен и властолюбив, но он начал растрачивать силы, ввязавшись в конфликт сначала с собственными клириками, а затем со своим канцлером Томасом Бекетом, который, став архиепископом, быстро превратился в эдакого несговорчивого святого.

Генрих II выигрывал битвы, но Людовик VII выигрывал перемирия: он обладал умением всегда склонить на свою сторону Церковь.

Так, он приютил у себя опального архиепископа Кентерберийского, а потом, когда подручные Генриха II убили Бекета, молился на его могиле.

Сын Людовика Филипп был по характеру полной противоположностью своему отцу; он принял кормило власти из рук Людовика в пятнадцать лет, решив править самостоятельно и избавиться от опеки со стороны своей матери, Адели Шампанской, и своих дядьев. Чтобы сохранить доверие Церкви, он начинает преследовать евреев (этот пример с него возьмут потомки), а затем дает им свободу за огромный выкуп, который добавляется в королевскую казну: так одним ударом он убивает двух зайцев. Он уменьшает территорию Фландрии, отделяя от нее графство Эно, и, будучи еще пятнадцатилетним, женится на наследнице местных графов; он присоединяет к домену графство Артуа и сокращает владения графов Шампанских. Ему нет еще и двадцати, а он уже получает прозвище Август, от латинского augere[19], т. е. «тот, кто увеличивает свою вотчину».

Слабость Плантагенетов заключалась в постоянных ссорах старого Генриха II со своими сыновьями: Генрихом Молодым (который рано умер), Джеффри Бретонским, Ричардом по прозванию Львиное Сердце и самым младшим, Иоанном Безземельным. Братья особенно ненавидели друг друга, а королева Элеонора, рассорившись с мужем, только подливала масла в огонь. Филипп Август сразу начал играть на этом соперничестве и даже привлек любимого сына Генриха II, Иоанна Безземельного, на свою сторону и вовлек его в коалицию против брата. Узнав об этом, старый и уже больной король, пораженный поступком сына, скончался.

Сумев завязать мужскую дружбу с Ричардом Львиное Сердце, Филипп Август ослабил бдительность зорко охранявших свои границы Плантагенетов. Но, так как брат Ричарда Джеффри скончался раньше Генриха II, новым королем Англии стал Ричард. В его лице Франция получила соперника иной закалки, нежели его отец.

Прозвищем Ричард был обязан своим рыцарским качествам: например, после смерти отца он покарал предавших его баронов из областей Мэн и Анжу и вознаградил англичан, хранивших верность его отцу, Генриху II, в том числе и тех, кто выступал против него самого.

Ни Ричард, ни Филипп не желали выступать в крестовый поход и постоянно уклонялись от него, следя за действиями друг друга. Ричард не уезжал под предлогом, что не может отправиться без своего младшего брата Иоанна. Когда же, наконец, им пришлось выступить в поход, Филипп и Ричард решили вместе освобождать Гроб Господень. Однако в походе отношения между ними превратились в постоянные ссоры, поскольку Филиппа крайне задевало то, что у Ричарда было больше денег и вассалов, чем у него самого. На Сицилии они сделались настолько ненавистны друг другу, продолжая без конца ссориться и враждовать, что посреди похода им пришлось подписать мирное соглашение, словно они по-прежнему воевали на французской земле.

При осаде крепости Акра (Сен-Жан-д’Акр) оба короля заболели, и Филипп Август воспользовался первым же случаем, чтобы покинуть крестоносный лагерь: он заявил, что отправляется умирать. Он уезжал под градом насмешек, держа в голове единственную мысль: отомстить за нанесенные ему оскорбления. И Ричард, и Филипп поклялись не причинять вреда друг другу, пока они находятся в Святой земле. Но, вернувшись во Францию, Филипп решил, что клятва больше не действует; воспользовавшись тем, что прибыл первым, он пустил слух, что Саладин и Ричард хотели его убить, а затем начал укреплять свои позиции в Артуа и Вермандуа.

В свою очередь, Ричард, овладев Акрой, также покидает Святую землю. Однако по дороге домой он был захвачен в плен герцогом Австрийским, чей стяг Ричард бросил в грязь во время осады Акры; герцог выдал Ричарда германскому императору. Филипп просто не мог не воспользоваться таким шансом. Польузясь отсутствием Ричарда, он возвел Иоанна Безземельного в качестве своего вассала на трон короля Англии, получив за это Нормандию. В январе 1193 г. Филипп и Иоанн вместе предложили 50 тысяч марок герцогу и 30 тысяч марок императору за то, чтобы тот удержал Ричарда в тюрьме до праздника Св. Михаила, который отмечается в сентябре, и еще тысячу марок за то, чтобы Ричард просидел в тюрьме еще один месяц. В противном случае они были готовы заплатить разом 150 тысяч марок за то, чтобы им выдали самого Ричарда. Представ перед рейхстагом в Майнце, напуганный Ричард согласился признать себя вассалом императора Генриха VII и заплатил более 100 тысяч ливров, собранных англичанами в качестве выкупа за его освобождение.

Узнав эту новость, Филипп написал Иоанну Безземельному: «Будьте осторожны: дьявол