Леонид Васильев - Древний Китай. Том 2: Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.) Страница 27

В сообщении «Цзо-чжуань» от 620 г. до н. э. приводятся слова сановника Ци Цюэ, посоветовавшего Чжао Дуню вернуть территории, аннексированные в свое время Вэнь-гуном у царства Вэй. История конфликта вкратце такова. Когда в 632 г. до н. э. Вэнь-гун готовился к войне с Чу и затевал сложную интригу с его потенциальными союзниками, царствами Сун и Вэй, вэйский Чэн-гун, сын правителя, разгневавшего в свое время Чжун Эра неуважительным к нему отношением и тем навлекшего беду на Вэй, был изгнан и бежал сперва в Чэнь, а затем к вану. Вэнь-гун просил вана наказать Чэн-гуна, но тот не согласился, а Чэн-гун в 630 г. до н. э. вернулся в Вэй. В 623 г. до н. э., после того как Чэн-гун приехал на поклон к цзиньскому Сян-гуну, преемнику Вэнь-гуна, отношения начали улучшаться. И вот в 620 г. до н. э. Дунь решил вернуть Чэн-гуну территории, все еще остававшиеся под управлением Цзинь, — шаг, безусловно, разумный и сделанный с дальним прицелом [114, 8-й год Вэнь-гуна; 212, т. V, с. 250 и 251].

Сплотив вокруг себя Срединные царства, цзиньский Чжао Дунь обратил серьезное внимание на своих наиболее грозных потенциальных соперников, Цинь и Чу. Цинь, не забывшее серии поражений от цзиньских войск, буквально каждые два года (619, 617, 615 гг. до н. э.) оказывалось в состоянии войны с Цзинь. Эти войны, включая наиболее заметную из них, 615 г. до н. э., завершившуюся кровопролитным сражением близ крутого поворота Хуанхэ (Хэцюй), не принесли решительной победы ни одной из сторон. Зато они в определенной мере связали руки Цзинь, что косвенно способствовало активизации южного Чу.

В Чу в 626 г. до н. э. некогда привечавший Чжун Эра престарелый Чэн-ван был убит своим сыном, Му-ваном. Му-ван (625–614 гг. до н. э.), не забывший о поражении чуской армии при Чэнпу, счел, что после смерти цзиньского Сян-гуна и воцарения малолетнего Лин-гуна наступило подходящее время для реванша. В 618 г. до н. э. он организовал экспедицию против Чжэн. Чжао Дунь, собрав коалицию (Цзинь, Jly, Сун, Вэй и Сюй), выступил на помощь Чжэн. И хотя чуская армия, не ввязываясь в бой, отступила, царства Чжэн и Чэнь оказались под постоянным и все усиливающимся давлением со стороны Чу. Ощущая военный нажим со стороны Цинь, Цзинь не могло должным образом воспрепятствовать этому. В результате влияние Чу распространилось на царство Сун, а ряд мелких княжеств (Цзюнь, Цао) были аннексированы чуской армией [114, 9-й и 10-й годы Вэнь-гуна; 212, т. V, с. 253256; 103, гл. 39; 71, т. V, с. 169]. Совершенно очевидно, что назревало решительное столкновение Цзинь с Чу, но смерть чуского Му-вана изменила ситуацию: пришедший ему на смену Чжуан-ван (613–591 гг. до н. э.) первые несколько лет своего правления не занимался государственными делами, предаваясь развлечениям [103, гл.40; 71, т. V, с. 187].

Этих лет цзиньскому Чжао Дуню оказалось достаточно, чтобы упрочить верховенство Цзинь. В 614 г. до н. э. при посредничестве луского Вэнь-гуна произошло очередное сближение царства Чжэн с Цзинь, а в 613 г. до н. э. события, связанные со смертью чжоуского Цин-вана и правителей царств Ци и Чжу, послужили удобным предлогом, чтобы сплотить Чжунго вокруг Цзинь. У Сыма Цяня сказано, что в домене чжоуского вана началась борьба за власть, и чтобы прекратить смуту, Чжао Дунь с армией ряда царств (800 боевых колесниц) прибыл в Лои и возвел на трон Куан-вана [103, гл. 39; 71, т. V, с. 169]. В «Цзо-чжуань» события изложены иначе. О борьбе вокруг трона там сказано мало и неопределенно, зато значительное место уделено коалиции чжухоу и ее армии, направленной в царство Чжу, чтобы вмешаться в процесс назначения нового правителя и тем предотвратить смуту [114, 14-й год Вэнь-гуна; 212, т. V, с. 265 и 267]. Для нас, однако, важно не расхождение в версиях, само по себе заслуживающее внимания, а перечень чжухоу, составивших коалицию. Из него явствует, что снова объединились царства Цзинь, Сун, Вэй, Лу, Чэнь, Чжэн, Цао и Сюй. Это означает, что южные княжества в момент смены власти в Чу вновь сочли за благо примкнуть к Цзинь. Мало того, цзиньский сановник Ци Цюэ летом 612 г. до н. э. организовал военную экспедицию против еще одного южного княжества, Цай, именно за то, что его не было среди собравшихся. Княжество, естественно, подчинилось силе, тем более что принадлежность к Чжунго всегда считалась более престижной, чем лояльность по отношению к Чу. В результате на совещании чжухоу в конце 612 г. до н. э. были представлены правители всех упомянутых царств и княжеств, включая Цай [114, 15-й год Вэнь-гуна; 212, т. V, с. 269 и 272]. Это был триумф политики Чжао Дуня. Чжоуский ван был обязан ему восстановлением порядка в домене, чжухоу дружными рядами шли за ним. Цинь на некоторое время перестало беспокоить покой царства Цзинь. И даже грозное южное Чу приутихло. Разумеется, речь не идет об идиллии. Не прекращались смуты в Ци и некоторых других государствах, вторгались варвары — жуны, суровым был голод 611 г. до н. э. в Сун, терял свою власть луский правитель, продолжались междоусобицы и интриги. Но верховенство Цзинь оставалось вне всяких сомнений. Это в очередной раз проявилось в 610 г. до н. э., когда Цзинь созвало совещание чжухоу для обсуждения обострившегося положения в Сун. Правда, не явился правитель царства Чжэн, но он прислал письмо с извинениями и признанием верховенства Цзинь, хотя и не преминул заметить, сколь трудно приходится Чжэн и другим южным государствам, расположенным рядом с могущественным Чу и испытывающим давление с его стороны [114, 17-й год Вэнь-гуна; 212, т. V, с. 276 и 278].

Впрочем, политическая стабильность длилась недолго. Уже в 608 г. до н. э. активизировался чуский Чжуан-ван, вынудивший царство Чжэн принять участие в военных экспедициях против Чэнь и Сун. И хотя Чжао Дунь дал отпор этому вторжению, в следующем году Чжэн при поддержке Чу нанесло Сун сокрушительный удар, захватив богатые трофеи и множество пленных, включая видного сановника Хуа Юаня, командовавшего сунскими войсками [114, 1-й и 2-й годы Сюань-гуна; 212, т. V, с. 285 и 286, 287 и 289]. Обеспокоенный обострением ситуации в Чжунго, Чжао Дунь решил наладить отношения с Цинь, но не добился успеха. После очередной стычки с циньской армией цзиньские войска попытались было изменить в свою пользу положение дел в Чжэн, но, встретив там сильную чускую армию, вынуждены были отступить. И как раз на фоне этих первых ощутимых неудач резко осложнилась обстановка в самом царстве Цзинь.

«Цзо-чжуань», «Го юй» и Сыма Цянь дают подробное ее описание. Суть дела в том, что за несколько лет малолетний цзиньский Лин-гун превратился в великовозрастного жестокого и кровожадного тирана, проводившего жизнь в роскоши и разврате. Он развлекался тем, что стрелял с башен своего дворца в проходивших мимо людей шариками из самострела, а как-то даже убил повара за то, что тот плохо приготовил медвежью лапу, и велел прислужницам вынести труп в корзине через тронный зал. Чжао Дунь и другие сановники, хорошо зная обо всем, попытались было урезонить распустившегося правителя. Но тот не только не стал их слушать, но приказал убить Чжао Дуня. Силач, которому было поручено выполнить роль палача, прибыл в его дом, но, увидев, сколь велик и благороден этот почтенный сановник, предпочел умереть сам, разбив себе голову с разбега о дерево. Тогда Лингун пригласил Чжао Дуня к себе на прием, спрятав воинов, которые должны были напасть на него. Однако преданные слуги вовремя узнали о заговоре и спасли Чжао Дуня, после чего младший брат его, Чжао Чуань, убил Лин-гуна [114, 2-й год Сюань-гуна; 212, т. V, с. 288 и 290; 85, с. 143; 29, с. 190; 103, гл. 39; 71, т. V, с. 169–170] (см. также [1, с. 61–63]).

Если убрать из этой истории ее дидактическую окраску и чудодейственную силу добродетели, то ситуация в целом очевидна: подросший правитель решил устранить всесильного сановника, но потерпел неудачу и погиб. И далеко не случайно в источниках фиксируется тот факт, что официальный цзиньский историограф зафиксировал результат следующим образом: «Чжао Дунь убил своего правителя», хотя убивал не Чжао Дунь и вообще не он, судя по рассказу, был инициатором интриги. Факт остается фактом: правитель убит в государстве, где власть принадлежала Чжао Дуню. Согласно «Цзо-чжуань», Конфуций, оценивая эту ситуацию, будто бы заметил, что если бы Чжао Дунь в момент гибели правителя находился вне границ царства (т. е. бежал бы от преследований), то вина не пала бы на него. В этой оценке содержится сожаление, что такой достойный человек не сумел избежать обвинения в убийстве[52].

Как бы то ни было, но Чжао Дунь остался у власти и еще некоторое время продолжал активную политику противостояния при преемнике Лин-гуна Чэн-гуне (606–600 гг. до н. э.). Однако силы одряхлевшего сановника были уже не те, что прежде. Попытки остановить активизировавшееся Чу становились все менее результативными. Запись в хронике «Чуньцю» [133, 6-й год Сюань-гуна] об экспедиции Чжао Дуня в 603 г. до н. э. с войсками царства Вэй в Чэнь, склонявшееся к союзу с Чу, была последней, где упоминается об этом сановнике. Его время уходило в прошлое. Вместе с ним уходило в прошлое безусловное верховенство Цзинь.