Егор Иванов - Честь и долг (Вместе с Россией - 3) Страница 27

- Да, вы правы, милорд! - подтвердил Ллойд Джордж. - Царь не хочет терять выгодных позиций для прыжка в Европу. А немцы упорствуют - слава богу - на пользу Британской империи. Тупица Гинденбург настаивает на создании после войны Польши под германским протекторатом, ввел мобилизацию в германскую армию даже на территории "русской" Польши. Это так возмутило царя, что он пока остыл с сепаратным миром...

- Но дипломатический зондаж по этому вопросу продолжается! - возмущенно ввернул Черчилль.

- Да, и он вызывает резкую активизацию думской оппозиции царю, спокойно, словно приглашая собеседников умерить свой пыл, продолжил Ллойд Джордж.

- В каком же направлении господин премьер предлагает воздействовать на оппозицию и на царя, чтобы добиться выгодных империи результатов? - поднял бровь Мильнер.

- Наша главная задача, - поднял назидательно палец премьер, - любыми средствами не допустить выхода России из войны! Вот послушайте, что предсказывает сэр Самюэль...

В этот момент заиграли куранты каминных часов, и нежный звонок оповестил джентльменов о том, что настал час дня - время ленча для всякого уважающего себя британца.

Ллойд Джордж, как хозяин дома, поднялся первым и радушно пригласил гостей в столовую.

В просторном зале со сводчатым крестовым перекрытием, обшитом дубовыми панелями и устланном огромным, в осьмую футбольного поля ковром, было тепло, уютно и приятно пахло заморскими фруктами. Экономный у себя дома, граф Мильнер устремился к вазе с бананами, а чуть сгорбленный сэр Уинстон - к столику, на котором в хрустальных карафах искрились в свете многосвечовых люстр и бра различные напитки.

Хозяин дома, словно пай-мальчик, уселся на свое место и положил салфетку на колени. Гости расположились по правую и левую руку от него.

Официант подал салат.

- Итак, на чем мы остановились?.. - напомнил премьер о долге государственного деятеля всюду думать о делах. - Мистер Хор отмечает вызывающие действия русских правых и предсказывает три возможных исхода в России. Первое - переворот, возглавляемый Думой, армией, одним из великих князей, который приведет к созданию нового, конституционного, то есть зависящего от общественности, а не царя, правительства. Однако Хор считает Думу неспособной пойти на решительные действия, хотя в российском парламенте есть оппозиционные круги, которые готовы на переворот. Они планируют удалить царя и царицу, посадить на трон маленького наследника, а регентом при нем сделать брата царя великого князя Михаила Александровича... - с трудом произнес наборы русских имен Ллойд Джордж.

Черчилль опять вмешался, пережевывая кусок холодного ростбифа:

- Это не тот ли дылда, который искал убежища в Англии после того, как царь рассердился на него за морганатический брак с графиней Брасовой?

- Именно он, - подтвердил премьер и добавил: - Кажется, СИС установила с ним неплохой контакт в Лондоне, а его графиню прямо-таки взяла на содержание. Известно, что брат царя горит желанием занять русский трон и готов пойти на любые уступки, чтобы добиться этого...

- Что еще полагает мистер Хор? - холодно задал вопрос Мильнер, которого явно заинтересовала ситуация, складывающаяся в России.

- Он считает, что в известной степени нельзя исключить, что царь пойдет на уступки общественности, как это было во время революции 1905-1907 годов.

- Боюсь, что это исключено, - отложил свою салфетку лорд Мильнер и занялся бананом.

- Может быть, - отозвался премьер и, пристально глядя на графа, высказал главное соображение: - Самое страшное, что может быть, это прогрессирующее ухудшение положения в России, может случиться, что и царь, и Дума будут сметены народным негодованием.

- Что же делать, джентльмены?! - вопросительно обвел глазами собеседников Черчилль. - Британия никогда не оставалась безучастной перед лицом угрозы...

- Скоро в Петрограде состоится очередная союзническая конференция... бросил мысль Ллойд Джордж.

Мильнер тут же подхватил ее:

- Господин премьер-министр! Как член военного кабинета я мог бы возглавить британскую делегацию в Петроград. Мне было бы очень интересно лично проинспектировать, в каком состоянии находятся наши русские союзники, и услышать на месте о способах, каковыми можно было бы убрать Николая и Александру Романовых с пути, по которому русский народ пойдет к демократическим институтам парламентаризма...

- Джентльмены! - учтиво обратился сэр Уинстон к присутствующим. Благодарю вас за информацию. Можете рассчитывать также и на меня в осуществлении великих целей, к которым стремится Британская империя.

Сэр Уинстон поковырял вилкой в седле барашка, поданного на завтрак, отрезал кусок и, не донеся его до рта, словно что-то вспомнив, обратился к Ллойд Джорджу:

- Сэр! Польский вопрос, как известно, может служить важным орудием посрамления России, если поляков превратить в верных друзей Англии. Но будет ли ваш военный кабинет проводить соответствующую политику в отношении других западных славян? Я имею в виду Богемию, Моравию, Словакию и юго-славянские земли? Естественно, что сейчас, во время войны, мы широко используем эмигрантов из этих стран для целей разведки и пропаганды... Очевидно, уже сейчас следует подумать, что мы будем делать с этими народами после войны. Ни в коем случае их нельзя отдать под влияние России, какой бы блистательной победой эта война ни закончилась.

Видимо, после войны следовало бы создать цепь из этих государств, которая наглухо отделила бы Россию от Европы и способствовала бы ее экономическому удушению... - закончил Черчилль и положил кусочек баранины в рот.

Премьер-министр, слушая эту тираду, настолько увлекся выраженной в ней мыслью, что даже перестал жевать. Один Мильнер методично работал сильными челюстями, а его крупные уши двигались в такт зубам. Но эти уши также не пропустили ничего существенного.

Глаза Ллойд Джорджа заблестели - он очень любил яркие и острые мысли собеседников, которые позволяли и ему блеснуть осведомленностью и прекрасной памятью.

- Я помню, сэр Уинстон, - обратился он к Черчиллю, отложив на время вилку, чтобы в экстазе не размахивать ею и не нарушать правила хорошего тона, - я помню, что еще в мае 15-го года профессор Масарик направил нашему государственному секретарю по иностранным делам записку под заглавием "Независимая Богемия". Он предложил создание "демократической и конституционной чехословацкой монархии" в составе Моравии, Богемии, Силезии и словацких районов Венгрии. Профессор проводил несколько иную мысль, чем ваша, а именно, что подобное государство в сочетании с будущей независимой Сербо-Хорватией послужило бы эффективным барьером для проникновения Германии на Ближний Восток. Джентльмены из Уайтхолла сочли тогда эту идею несколько преждевременной, хотя и плодотворной. Они передали документ своему соседу сэру Реджинальду Холлу...

- И что старина Реджи? - справился Черчилль, которому не терпелось продемонстрировать, что он по-прежнему в обойме крупных политиков, хотя временно и не у дел.

- Я могу доверительно сообщить своим старым друзьям, - Ллойд Джордж заговорщически наклонился, как бы делая их своими соучастниками, - чехи оказывают нам наиболее ценную помощь из всех националистических организаций, имеющих своих представителей в Лондоне. Недавно, например, мы назначили главой английской разведки в США мистера Уайзмена. Так председатель Чехословацкого национального совета Масарик сразу передал ему на связь группу своих людей в Америке, насчитывающую свыше восьми десятков агентов!

- Вот это подарок мистеру Холлу! - довольно осклабился из-под усов лорд с замашками плебея. Но тут же посуровел.

- Как бывший подданный германских государей, - вставил Мильнер, - я очень хорошо понимаю господина Масарика. Однако у сэра Реджинальда в этой связи есть проблема, которую трудно решить...

Черчилль, считавший себя экспертом в вопросах тайной войны потому, что в свое время военно-морская разведка, возглавлявшаяся адмиралом Холлом, служила ядром Сикрет интеллидженс сервис и подчинялась ему, как первому лорду Адмиралтейства, насторожился, не желая пропустить и словечка, связанного с секретными операциями. Он надеялся вернуться в политику, а секретные службы всегда составляли важнейшую деталь государственного механизма Великобритании.

Ллойд Джордж, изображавший иногда из себя простачка и "валлийского весельчака", тоже сделался серьезным. Речь шла об очень важных вещах. Сэр Альфред, заметивший особый интерес к его словам, надулся от важности.

- Дело в том, что в Богемии, Моравии и на словацких землях действует разветвленная организация, симпатизирующая России. Если люди, составляющие ее сеть, не перейдут на службу британской короне, то эффективность действий господина Масарика резко снизится...

- Так в чем же дело? - удивился Черчилль, также отложив свою вилку. Давайте купим их или пообещаем дать им то, что они хотят!