Лев Лопуховский - 1941. Вяземская катастрофа Страница 28

Командир 2-й стрелковой дивизии (бывшей 2-й дно) генерал-майор В.Р. Вашкевич

На Вязьме к нам прибыло около 2 тысяч солдат и сержантов призывного возраста. Это позволило доукомплектовать роты и батареи, создать дивизионную школу по подготовке сержантов численностью 800 человек из солдат молодых возрастов, к тому же имевших уже боевую подготовку.

На реке Вязьме дивизия и ее полки были переформированы по штатам регулярных войск Красной Армии и получили общеармейскую нумерацию. Дивизия стала называться 2-й стрелковой дивизией. 4-й полк переименовали в 1282-й, 5-й — в 1284-й, 6-й — в 1286-й стрелковый полк и артполк — в 970-й артиллерийский полк. Здесь же мы получили и оружие. Стрелковым отделениям выдали по две винтовки СВТ и ручные пулеметы. В каждую пулеметную роту поступило по 12 станковых пулеметов, в минометную роту — по шесть минометов. Полковые батареи получили по четыре 76-миллиметровые пушки образца 1927 г. Артиллерийский полк расстался со своими старыми пушками, получив взамен 24 отечественных 76-миллиметровых орудия, восемь гаубиц и четыре мортиры. Пополнился и автотранспорт дивизии. Транспортная проблема была в основном разрешена, но тягачи для орудий по-прежнему отсутствовали. Только в конце сентября, уже на Днепре, в дивизию поступили артиллерийские лошади. Артиллерийской же амуниции [для них] получить так и не удалось.

На реке Вязьме дивизия построила главную полосу обороны с передним краем по этой реке и полосой заграждения, а также вторую (тыловую) полосу обороны. Эта полоса имела передний край по линии Ломы — Марьино — Пекарево — Богородицкое и далее на юго-восток по восточному берегу болотистого ручья Бебря общим протяжением около 18 километров (выделено мною. Читателю стоит запомнить этот, по существу, отсечный рубеж. — Л.Л.).

Солдаты и здесь день и ночь рыли в сухом глинистом грунте окопы и создавали противотанковые препятствия. Если на Ламе работы протекали в относительно спокойной обстановке, то на Вязьме почти не было дня, когда одиночные самолеты противника, а иногда и целые группы не обстреливали бы из пулеметов работавших солдат.

На боевую подготовку, как и раньше, отводилось по два утренних часа. Роты и батареи поочередно выводились в тыл на стрельбища и полигон.

К середине августа дивизия уже представляла оформленное воинское соединение. В ответ на приказ № 270 от 16 августа 1941 г., требовавший резкого повышения выучки, боеспособности и стойкости войск в бою, умелого управления ими, а также беспощадной борьбы с трусами, паникерами и дезертирами, командир дивизии в 19 часов 30 минут того же числа доложил Верховному командованию, что 2-я дивизия народного ополчения напряженно работает и учится, что она в предыдущих походах и в работе показала высокие моральные качества, свою преданность Родине и партии.

Со второй половины августа начались боевые стрельбы и тактическая подготовка рот. К концу августа дивизия уже имела подготовленные роты и вчерне сколоченные батальоны и полки. Но отсутствие средств борьбы с самолетами противника, артиллерийской тяги (лошадиных упряжек или сильных машин повышенной проходимости) и радиосредств связывало маневренные возможности дивизии и в значительной степени затрудняло управление ею. Последнее обстоятельство особенно тяжко сказалось в октябрьских боях.

1 сентября 2-я дивизия народного ополчения сменила на Днепре 133-ю стрелковую Сибирскую дивизию на участке Серково — Спичино — Яковлево, седлая автомагистраль и железную дорогу Москва — Минск. Свой левый фланг она протянула на 2 километра южнее железной дороги. 133-я стрелковая дивизия ушла в район Ельни для участия в контрударе 24-й армии.

Полосе, занятой для. обороны 2-й стрелковой дивизией, придавалось особо важное значение. Она прикрывала главнейшее направление на Москву. Поэтому шоссейный железо-бетонный и железнодорожный мосты через Днепр были подготовлены к взрыву огневым и электрическим способом. Подрывные команды, состоявшие из саперов Резерва Главного командования, влились в состав дивизии.

<…> В каждом батальонном районе обороны имелось по два-четыре дота, вооруженных противотанковыми орудиями. Строительство дотов продолжалось. По всей долине левого берега Днепра мы возвели две полосы проволочных заграждений и плотно заминировали противопехотными и противотанковыми минами. Между первой и второй позициями главной полосы обороны на участках Шатилово — Яковлево и Горяиново — Костенки были установлены электризованные проволочные сети. Построенные 133-й стрелковой дивизией ячейковые окопы ополченцы превратили в сплошные траншеи с ходами сообщения, которые связывали все позиции главной полосы обороны. Пулеметные и орудийные окопы пополнились двумя-тремя запасными позициями.

Каждый взвод располагал надежным блиндажом. Командный пункт дивизии и двух стрелковых полков состоял из долговременных железобетонных сооружений. Дивизии придали 57-й тяжелый артдивизион и 596-й гаубичный артиллерийский полк. Количество боеприпасов доходило до восьми комплектов для стрелкового и до шести комплектов для артиллерийского оружия. Таким образом, полоса обороны дивизии представляла собой развитую и сильно укрепленную полевую позицию с элементами долговременных оборонительных сооружений, с большой плотностью артиллерийского и ружейно-пулеметного огня. Ее занимали стойкие и мужественные люди, готовые беззаветно драться с врагом» [37].

Вспоминает А. А. Леляичев, рядовой 1286-го стрелкового полка (6-го полка 2-й дивизии народного ополчения Сталинского района Москвы):

«Первый батальон двумя стрелковыми ротами и одной пулеметной ротой занимал оборону по обеим сторонам шоссе отсела Иванники до села Ильино. Одна рота первого батальона находилась в боевом охранении за Днепром в селе Надежда. Между селами Надежда и Камчаткой были минные поля, охранявшиеся этой ротой. Боевое охранение полка находилось в 6–7 км от Днепра на высоте 288 у отдельных бараков. Второй батальон занимал позиции по Днепру между шоссейной и железной дорогами. Третий батальон, седлая железную дорогу, занимал оборону по Днепру до села Звягино, что 1,5 км восточнее железной дороги. Штаб полка разместился в блиндажах, вырытых в кустах, что 500 м юго-восточнее села Иванкино. Штаб дивизии разместился в Каблуково»[54].

К сожалению, оборонительные рубежи строились параллельно линии фронта и оборона была рассчитана в основном на отражение фронтальных ударов противника. Возможность прорыва его в полосе соседней армии или фронта недооценивалась, поэтому отсечные рубежи и позиции, за редким исключением, построить не успели. Проверка готовых участков оборонительных полос Резервного фронта показала, что места расположения многих сооружений, в том числе и долговременных, были выбраны без учета условий местности. Большинство из них были рассчитаны только на ведение фронтального огня, хотя в директиве подчеркивалось, что промежутки между ними должны простреливаться косоприцельным и фланкирующим огнем. В этом случае сами долговременные сооружения было бы легче укрыть в складках местности, повысив тем самым их живучесть. Из многих построенных огневых сооружений невозможно было простреливать фасы инженерных заграждений (противотанковые рвы, эскарпы и контрэскарпы) и естественные препятствия наиболее эффективным косоприцельным и фланкирующим огнем. Многие из обнаруженных недостатков устранить было невозможно, на исправление других — не было времени. К сожалению, оборудовать оба оборонительных рубежа (Ржевско-Вяземский и Можайскую линию обороны) в полном объеме до начала оборонительной операции не успели — к концу сентября их готовность не превышала 40–50 % от плана[55].

Отдельного рассказа заслуживают моряки-артиллеристы, принявшие самое активное участие в боях под Вязьмой. Еще в начале июля 1941 г. по указанию Генерального штаба Военно-Морской Флот сформировал особую артиллерийскую группу, состоявшую из двух артиллерийских дивизионов, укомплектованных опытными комендорами боевых кораблей Балтийского флота и курсантами ленинградских военно-морских училищ. На их вооружение поступили 100, 130 и 152-мм орудия, предназначавшиеся для вновь строившихся кораблей и береговой обороны. Несколько орудий прибыло с Черноморского флота. Кроме того, в состав группы были включены две 152-мм батареи: одна экспериментальная на механической тяге и еще одна, имевшая на вооружении орудия, снятые с крейсера «Рюрик» после его подрыва на мине во время Первой мировой войны (они использовались на одном из кронштадтских фортов).

Оба дивизиона были направлены на Ржевско-Вяземский оборонительный рубеж. 199-й отдельный артиллерийский дивизион (оадн) под командованием майора Я.А. Кочеткова и батальонного комиссара М.Н. Шаинского занял позиции на ржевском направлении в районе станции Оленино и был подчинен командующему войсками 31-й армии. В состав дивизиона входили три стационарные батареи: одна — 152-мм орудий (командир батареи — капитан А.Д. Малинин) и две — 100-мм, всего 10 орудий.