Гарт Лиддел - Стратегия непрямых действий Страница 29

В связи со значительным ослаблением армии Фридрих был вынужден оставить русских в покое и снова выступить против австрийцев. Следующее поражение Фридриха при Хохкирхе (70 км восточное Дрездена) произошло вследствие излишней самоуверенности. Он считал, что его старый австрийский противник Даун никогда не осмелится начать действовать первым. В результате Дауну удалось окружить ночью войска Фридриха. Последний избежал разгрома только благодаря коннице Цитена, державшей открытым проход для его выхода. В 1759 г. война продолжалась, а силы Фридриха все больше уменьшались. Под Кюнсдорфом (Кунерсдорф) он потерпел от русских самое тяжелое поражение за всю свою жизнь, а при Максене - второе поражение от Дауна, и все из-за излишней самоуверенности. С тех пор он не мог предпринять ничего большего, как только пассивно блокировать противника.

Но в то время как над Пруссией сгущались сумерки, в Канаде ярко сияло солнце. Успехи Вулфа в Канаде дали возможность Англии направить свои войска непосредственно в Германию, и в результате победы над французами при Миндене англичане спасли Фридриха от окончательного разгрома.

Тем не менее наиболее слабым во всех отношениях Фридрих стал в 1760 г. На востоке он получил передышку, хитростью подсунув русским сфабрикованное им донесение, в котором говорилось: "Сегодня австрийцы потерпели полное поражение, теперь очередь русских. Действуйте, как мы договорились". Хотя русские быстро отреагировали на этот тонкий намек и отошли, однако слишком запоздалый разгром австрийцев под Горгау оказался для Фридриха новой пирровой победой. Парализованный собственными потерями, имея всего лишь 60 тыс. человек, он больше не мог отважиться на какое-либо сражение и даже оказался изолированным в Силезии и отрезанным от Пруссии. К счастью, стратегия австрийской армии была, как всегда, безынициативной, а работа тыловых органов русских войск беспрерывно нарушалась, что, между прочим, всегда являлось характерным для них недостатком. Как раз во время этого затяжного кризиса умерла русская царица. Ее преемник не только заключил мир, но и начал подумывать об оказании помощи Фридриху. В течение нескольких месяцев Франция и Австрия продолжали отдельные стычки и перестрелку, однако силы Франции были подорваны поражениями в ее колониях, а Австрия также оказалась утомленной войной. Вскоре был заключен мир, причем все воевавшие государства были истощены и ни одно из них, за исключением Англии, ничего не выиграло из семилетнего обильного кровопролития.

Хотя из кампаний Фридриха II можно извлечь много уроков, главный из них, по-видимому, состоит в том, что его непрямые действия были слишком прямыми. Он считал, что стратегия непрямых действий заключается в сочетании маневра с подвижностью, упуская из виду внезапность действий. На самом деле стратегия непрямых действий заключается в сочетании маневра с подвижностью и внезапностью. Таким образом, несмотря на блестящее мастерство Фридриха, его принцип экономии сил оказался несостоятельным.

Глава VIII.

Французская революция и Наполеон Бонапарт

Прошло 30 лет, и поднялся занавес "Великой войны", которая была озарена гением Наполеона Бонапарта. Как и в предыдущем столетии, Франция представляла для других стран серьезную угрозу, перед лицом которой объединились государства Европы. На этот раз война развивалась иначе. Революционная Франция имела много сторонников, но они не входили в состав правительств и не контролировали вооруженные силы своих государств. И все же, начав войну в одиночку, насильно изолированная, как будто пораженная чумой, Франция не только отразила объединенный удар, нанесенный с целью сокрушить ее, но и после революции представляла серьезную военную угрозу для остальной Европы и в конце концов стала властелином над большей ее частью. Ключ к объяснению такого роста ее могущества следует искать в сочетании благоприятных условий и стимулирующих факторов во Франции того времени.

Эти условия и факторы были созданы революционным духом национальных армий Франции. Этот дух сделал невозможной педантичную муштру, он дал волю развитию способностей и инициативы отдельной личности. В результате была разработана новая гибкая тактика. Теперь французы совершали марш со скоростью 120 шагов в минуту, в то время как их противники придерживались общепринятой нормы - 70 шагов в минуту. Эта элементарная разница в дни, когда армия еще не была обеспечена техническими средствами передвижения, дала возможность производить быструю переброску и перегруппировку войск, благодаря чему французы могли, по выражению Наполеона, умножить "массу на скорость" как при проведении стратегических операций, так и при выполнении тактических задач.

Другое благоприятное условие состояло в разделении армии на постоянные самостоятельные соединения (дивизии), которые, действуя независимо друг от друга, могли осуществлять взаимодействие между собой для достижения общей цели.

Эта внутренняя реорганизация французской армии теоретически была разработана еще Бурсе и до некоторой степени практически осуществлена в 40-х гг. XVIII в. Она была официально одобрена маршалом де Брольи, когда он был назначен главнокомандующим в 1759 г. Дальнейшие теоретические и практические усовершенствования были проделаны другим оригинальным мыслителем, Гибером, во время военных реформ 1787 г., т. е. накануне революции.

Третье условие, связанное с предыдущим, состояло в том, что хаотическая система снабжения и слабая дисциплина в революционных армиях Франции заставили возвратиться к старой практике довольствия за счет местных ресурсов. Разделение армии на дивизии означало, что такая практика снабжения оказывала меньшее влияние на боеспособность армии, чем раньше. Если прежде различные подразделения армии нужно было предварительно собрать вместе, прежде чем использовать их для проведения операции, то теперь каждое из них могло выполнять свою задачу самостоятельно, обеспечивая себя продовольствием.

Более того, в результате движения налегке подвижность французских войск увеличилась и они могли свободно передвигаться по гористой и лесистой местности. Так как французские войска не могли надеяться на получение продовольствия и обмундирования из своих войсковых складов и обозов, голодные и плохо обмундированные французские солдаты были вынуждены нападать на тылы противника, который имел такие прямые формы снабжения и зависел от них.

Кроме этих условий, решающее значение имела личность полководца Наполеона Бонапарта, военные способности которого были развиты благодаря изучению военной истории и еще больше благодаря размышлению над теориями Бурсе и Гибера, двух наиболее выдающихся и оригинальных военных мыслителей XVIII в.

У Бурсе Наполеон усвоил принцип преднамеренного рассредоточения сил с целью заставить противника распылить свои силы. Затем Наполеон снова быстро сосредоточивал свои силы, в то время как силы противника продолжали оставаться разбросанными. Кроме того, он правильно оценил значение плана, имеющего несколько вариантов, и действия на направлении, на котором может быть создана одновременная угроза нескольким объектам. Более того, Наполеон осуществил в своей первой кампании план, составленный на основе проекта, разработанного Бурсе полвека назад.

Читая Гибера, Наполеон в полной мере оценил чрезвычайное значение подвижности и гибкости действий войск, а также потенциальные возможности, созданные разделением армии на самостоятельные дивизии. Гибер предвосхитил метод Наполеона, когда он писал почти полвека тому назад: "Искусство заключается в умении развернуть свои силы, не подвергая их опасности удара со стороны противника; в охвате противника без разобщения своих войск; в проведении маневра или удара во фланг противнику без обнажения своего фланга". Рекомендуемый Гибером удар по тылам противника как средство нарушения устойчивости стал излюбленным методом Наполеона. От Гибера же Наполеон заимствовал метод сосредоточения подвижной артиллерии для прорыва фронта противника на решающем направлении. Более того, именно практические реформы, осуществленные Гибером во французской армии незадолго до революции, определили ту структуру армии, которую Наполеон использовал в войне. Главным же образом предвидение Гибера о приближающихся коренных изменениях в войне, которые будут осуществлены человеком, появившимся в революционной стране, разожгло фантазию и честолюбие юного Наполеона.

Хотя Наполеон не добавил ничего существенного к воспринятым им идеям, однако он реализовывал их на практике. Без энергичного претворения Наполеоном этих идей в жизнь новая подвижность могла остаться только теорией. Поскольку теории, которые изучал Наполеон, совпали с его инстинктивными стремлениями, а последние получили простор благодаря сложившимся условиям, он смог до предела использовать большие возможности, заложенные в новой дивизионной системе организации армии. В разработке более широких, ставших возможными стратегических комбинаций и состоит главный вклад Наполеона и стратегию.