Вячеслав Софронов - Отрешенные люди Страница 29

- Отойдемте-ка в сторонку, - взял его под локоток Кураев и что-то негромко стал объяснять. Потом полез за пазуху и вытянул оттуда свернутый в трубочку помятый лист белой бумаги, развернул его и дал прочесть сотнику. Тот сразу подобрался, вытянулся и с готовностью заявил:

- Рад помочь, ваше высокоблагородие. Даю в ваше полное распоряжение урядника, а с ним десять человек казаков, каких сами пожелаете выбрать.

- Да ладно вам, - остановил его поручик, - не тянитесь так, не на смотру. Казаков дадите опытных, чтоб могли в степи дорогу находить и вообще... добрых ребят. Договорились?

- Рад стараться, ваше высокоблагородие, - продолжал тянуться перед столичным офицером сотник, - все будет исполнено. - Потом помялся и добавил как бы через силу, - только рапорт напишите, не забудьте.

- Напишу, непременно напишу, - успокоил его поручик, - и его сиятельству графу доложу о вас лично при первой возможности.

От услышанного сотник чуть не подпрыгнул, взвился, встал на цыпочки и рявкнул во все горло:

- Открыть ворота для господ купцов! Разместить в офицерской казарме и накормить отдельно.

Офицерским корпусом оказался похожий на сарай длинный деревянный дом с двумя маленькими подслеповатыми, слюдяными оконцами. Какие-либо перегородки внутри отсутствовали, а вдоль стен тянулись сложенные из самана топчаны, покрытые грубым солдатским сукном. Здесь же висели седла, конская упряжь, стояли кадки с водой и грубо вытесанный из ствола дерева стол. Вместо стульев служили ременные трехногие сооружения, которые при необходимости легко сворачивались и столь же легко расставлялись. Вся посуда на столе была, судя по всему, самодельной из плохо обожженой глины. В казарме вились роем черные мохнатые мухи, отчего в воздухе стояло непрерывное гудение и хотелось скорее выскочить на улицу. К счастью, приоткрылась дверь, и Ивана окликнул не пожелавший заходить внутрь поручик:

- Эй, купецкий сын, выйдите на улицу, чтоб здесь спокойно поговорить. Иван с радостью покинул казарму, и они вместе с Кураевым прошли в тень стены. - Не сообщайте никому, что везете с собой выкуп, - посоветовал ему поручик. - Я вас правильно понял, дело идет именно о выкупе?

- Конечно. Я должен буду выкупить у них своего брата. Но об этом легко может догадаться каждый.

- Значит, с вами имеется определенная сумма... Кому вы уже успели сказать про пленного брата и про выкуп?

- Да никому... Лишь казаки на воротах и слышали, - Зубарев с удивлением глядел на Кураева, не понимая, куда он клонит разговор.

- Дело в том, что в крепости находятся в услужении несколько инородцев, и я боюсь, как бы весть о вашем появлении с выкупом раньше времени не разнеслась по степи. Тогда дело необычайно усложнится.

- Но ведь они здесь, в крепости. Как они могут сообщить обо мне в свои становища?

- Кто их знает, как. Сообщают. Сами слышали. Я попрошу сотника никого не выпускать из крепости до самого нашего отъезда, да и потом не мешает денька два подержать ворота закрытыми. Хорошо, отдыхайте пока, а уже завтра, возможно, придется выступать с утра пораньше, - и поручик, круто повернувшись на каблуках, зашагал вглубь крепости, оставив Ивана одного.

Рано утром, когда на дворе было еще серо, Ивана разбудил Никанор Семуха, сообщив, что лошади оседланы. У ворот собрались десять человек приданных им в помощь казаков во главе с урядником. Не было пока лишь поручика, но вскоре появился и он в сопровождении двух своих молчаливых денщиков и велел открывать ворота. Вышел из своего домика, стоящего у самой крепостной стены, сотник и, сладко позевывая, невыразительно махнул им рукой на прощание, прокричав вслед:

- Через недельку обратно ждать будем. Чуть чего, шлите вестового, поможем...

Казаки ехали попарно, держа направление на юг. Выползающее из-за горизонта огненно-рыжее солнце заливало землю нежным желто-розовым светом, зажигая изнутри каждый кустик, каждую былинку, делая их выпуклыми и почти прозрачными. У казаков за плечами висели короткие кавалерийские нарезные штуцера, в руках они держали пики с флажками и довершали вооружение неизменные сабля и кинжал, прицепленные к поясу. Иван Зубарев ехал рядом с Гаврилой Андреевичем Кураевым, а чуть в стороне от них - казачий урядник Харитон Зацепа, с огромными усищами, свисающими едва не до плеч. Замыкали их небольшую колонну ординарцы поручика и Тихон Злыга с Никанором Семухой. Первый час скакали, почти не разговаривая, лишь изредка обмениваясь отдельными словами. На пути им попалось несколько пологих холмов, над которыми парили, широко раскинув крылья, степные орлы. Но вот в отдалении блеснула водная гладь, ярче зазеленела трава, послышалось утиное кряканье.

- Озерцо там небольшое, - пояснил урядник, - остановимся ненадолго.

Вся земля вокруг озерца была испещрена следами от копыт коней, но чуть в стороне виднелось множество узких, острых следов маленьких копытц, похожих на оленьи.

- А это кто тут был? - спросил урядника Зубарев.

- Сайгаги, кто ж еще, - небрежно ответил тот, - их тут тьма тьмущая.

- Охотитесь? - поинтересовался Иван.

- Бывает... Только бегают они так, что ни один конь не догонит.

- И как вы с ними управляетесь? - разбирал Ивана интерес.

- Загоняем. На два отряда разбиваемся: один их гонит, а другие в логу или в специальных ямах укрываются, а потом выскакивают и бьют. Сайгак - он на нашего оленя похож, но ростом меньше. Зато в беге никто с ним не сравнится.

- Конные, - закричал один из караульных казаков.

- Много? - спросил Зацепа.

- Нет! Двое всего... - ответил тот. - Постояли чуть и обратно завернули.

- Ну вот, о нас уже известно, - усмехнулся поручик, - теперь надо ждать гостей. Так, урядник?

- Сами они не сунутся, - со знанием дела пояснил Харитон Зацепа, - вот ежели бы их сотни две, а то и три было, тогда другое дело.

- Ружей боятся?

- А как же. Но закон у них один: вдесятером на одного идти, чтоб без промашки совладать с неприятелем, значит. Но мы их сами не задираем и вам не советуем, а то... - неопределенно махнул рукой урядник.

- А то что? - не унимался Зубарев.- Засаду устроят? Или ночью перережут?

- Это вряд ли... Не те нынче киргизы пошли, что ране были, - утер взмокший от испарины лоб урядник, - эти могут или лошадей попортить, или пожар устроить в степи, и сам на свою башку смерть сыщешь.

- Расскажи как, - разговор все больше занимал Ивана, ему хотелось подробнее узнать о неизвестном ему народе.

- Да лучше не знать, - перекрестился Харитон, - а то, не приведи Господь, помирать тут придется ни за что ни про что. Поболтали и ладно. Надо и дальше ехать. А здесь я засаду оставлю из двух казаков. Они после нас непременно наведаются, - кивнул он в сторону степи, - как саранча кидаются на наши стоянки, ищут, авось, чего интересное для них оброним. Если повезет, то может, и изловим кого, - и он отправился отдавать приказания.

К вечеру добрались до небольшой речушки, через которую имелся неглубокий брод по отмели. Там и встали на ночлег, направив четверых казаков в караул, из-за опасения внезапного нападения со стороны степняков.

- Это еще нашей землей считается, - показал он вокруг себя, - а на той стороне уже киргизская. Туда в одиночку лучше не суйся, потом и костей не сыщешь.

- А как же купцы? Братовья вон мои до самой Кяхты ходят, и ничего? продолжал расспрашивать урядника с любопытством Зубарев.

- Купцы другое дело, - отвечал рассудительно тот, - они с иноверцами торг ведут, товары им везут, скот скупают. Купцов по ихним законам трогать нельзя, Аллах накажет.

Казаки тем временем быстро поставили захваченные с собой палатки так, чтоб вход смотрел в сторону степи, коней стреножили, загасили костерок и, как ни в чем не бывало, завалились спать. Иван Зубарев, умаявшись с дороги, чуть задремал, но его тут же одолели комары, и, как он ни закрывался с головой, ни ворочался с боку на бок, сон не шел. Поняв, что не уснуть, осторожно выбрался из палатки, направился к речке. Услышал в темноте сбоку, как щелкнул курок пистолета.

- Кто? - раздался приглушенный голос, и он узнал Кураева, различил его напряженный силуэт.

- Свои, - ответил Иван небрежно, - тоже не спится?

- Комары чертовы заели вконец, - опустил пистолет поручик, - как только киргизы живут в этой степи?

- Комаров и в Тобольске хватает, да ничего, живем, - поддержал разговор Зубарев. - А что, в Петербурге их совсем нет?

- Как нет? Царь Петр город на болотах ставил, а где болота, там и комар.

- Оно, конечно, - поддакнул Иван и замолчал, не зная, о чем говорить далее с поручиком.

- Так значит, не приходилось в Санкт-Петербурге бывать?

- Нет пока, - смущенно отвечал Иван, но тут же добавил,- но собираюсь быть. Надобность у меня... Вот брата выручу и поеду.

- Зачем же вам в Петербург? - и хотя в темноте не было видно лица поручика, но, судя по тону, он улыбался, говорил с явным превосходством. Поди, при дворе ждут?

- Может, и при дворе. Дело мое важное, государству и императрице прибыток хочу принесть... Прииски золотые сыскать.