Казимеж Куманецкий - История культуры древней Греции и Рима Страница 3

Еще в начале нашего века эти древнейшие обитатели страны были для ученых Нового времени какой-то неуловимой тенью. Лишь эпохальные раскопки английского археолога А. Эванса (1851–1941) на Крите, в результате которых была открыта великолепная догреческая культура, показали нам древнейший и неизвестный мир. То, что история греческого народа начинается не с Гомера, стало ясно еще раньше, благодаря трудам немецкого археолога Г. Шлиманна (1822–1890), которому удалось откопать на холме Гиссарлык в Малой Азии Трою, а в другом месте — Микены и Тиринф. Дальнейшие раскопки, проведенные в Эпидавре, Амиклах, на Эгине и в других местах, открыли так называемую микенскую культуру. На Крите поиски шли еще до Эванса, но только он, раскопав Большой и Малый дворцы в Кноссе, обнаружил целый мир культуры, названной им минойской — по имени мифического критского царя Миноса. Археологи работали также на островах Аморгос, Парос, Сифнос, Сирое, Наксос, Тера, Мелос, Делос. В результате всех этих изысканий сложился целостный образ многовековой эгейской культуры, созданной догреческим населением, а во II тысячелетии до н. э. и при участии предков позднейших греков — ахейцев, которые не только заимствовали достижения этой культуры, но и творчески развивали их, став создателями микенской культуры.

Итак, в районе Эгейского моря существовали и взаимодействовали три культурные общности: древнейшая из них критская, или минойская, с центром на Крите (3000–1200 гг. до н. э.); кикладская, расцветшая на островах; и элладская — в собственно Греции. Отражением критской культуры в материковой Греции была культура микенская: в формировании ее немалую роль сыграли, очевидно, художники и ремесленники с Крита, привезенные в качестве рабов победителями-ахейцами.

КРИТСКАЯ КУЛЬТУРА

Если не считать эпохи неолита, критская, или минойская, культура делится на три периода: раннеминойский (3000–2300/ 2100 гг. до н. э.), среднеминойскйй (2300/2100 — 1600 гг. до н. э.) и позднеминойский (1600–1200 гг. до н. э.). Каждый из периодов, в свою очередь, распадается на ряд подпериодов, причем этому хронологическому делению соответствует в основном хронология и двух других крупных культурных общностей — кикладской и элладской.

Первый период пышного расцвета Крита и его гегемонии в эгейском мире начался на рубеже III–II тысячелетий до н. э., примерно тогда, когда предки позднейших греков, называемые протоэллинами, вторглись на Балканский полуостров, заложив основы раннеэлладской культуры. Но это был уже среднеминойскйй период, о котором на Крите можно говорить как о периоде «первых дворцов». В предшествующие эпохи успешно развивались, скорее, восточная и южная части острова, отныне же центр власти и культуры переместился в Кносс, Фест и Маллию. Дворцы, постоянно перестраивавшиеся и становившиеся все более пышными на протяжении двух с половиной веков, украшены колоннадами и фресками. Монументальная архитектура дворцов и фресковые росписи — главные черты, отличающие Крит от современных ему кикладской и элладской цивилизаций, носивших куда более примитивный характер. В расцвете фресковой живописи, наивысшее развитие которой приходится уже на эпоху «вторых дворцов» (XVII в. до н. э.) и на позднеминойский период, справедливо видят проявление характерной для критян любви к ярким краскам. Еще в первых дворцах в Кноссе и Фесте некоторые стены покрыты были разноцветными рисунками. Довольно рано появились и изображения человеческих фигур.

Влияния Крита на Европейский континент в эпоху «первых дворцов» еще очень слабы даже там, где такие влияния должны были бы быть наиболее ощутимы. Это связано с передвижениями народов, ареной которых стали на рубеже III–II тысячелетий до н. э. балканские земли. Весь Восток затронули последствия этих крупных миграций. Начало правления XII династии в Египте (около 2000 г. до н. э.) ознаменовано тяжелой борьбой за оборону страны; в тот же период пала Троя II. Протоиталийцы вторглись на Апеннинский полуостров, протоэллины — на Балканы. Ахейцы остановились в Фессалии, подчинив себе местных пеласгов. Период догреческий, или раннеэлладский, всюду завершается руинами и пожарами, что ясно указывает на приход новых, народов. В среднеэлладскую эпоху возник обычай хоронить мертвых в так называемых шахтных гробницах, появились также новые формы керамики. Изготовлявшаяся тогда в Центральной Греции керамика отличается от раннеэлладской не только составом глины, характерной блестящей черно-серой или желтой поверхностью к весьма скупым орнаментом, но прежде всего сильно расчлененной формой сосудов, напоминающих металлические.

Предки позднейших греков были народом одаренным и умеющим использовать достижения чужих культур. После уничтожения раннеэлладских поселений на том же месте вскоре возникли новые: так, на смену Орхомену II в Беотии пришел Орхомен III. Новые завоеватели заселили также Пелопоннес, а особенно Арголиду с центром в Микенах. Помимо неизвестного ранее погребального обряда и новых форм керамики протоэллины принесли с собой и особый тип жилища с обширным прямоугольным залом — мегароном.

Между тем на Крите среднеминойский период завершился катастрофой. В середине. XVIII в. до н. э. от дворцов в Кноссе, Фесте, Маллии остались одни развалины. Но спустя еще 50 лет Крит вновь вступил в пору расцвета, еще более пышного, чем прежде, — наступил период позднеминойский. Этот новый взлет критской культуры длился до 1400 г. до н. э., когда остров был окончательно завоеван ахейцами. О том, что обитатели Крита в позднеминойский период чувствовали себя в безопасности, свидетельствует прежде всего почти полное отсутствие укреплений у «вторых дворцов». Это объясняется безусловным преобладанием древнего Крита на море. Воспоминанием о таком преобладании является греческая традиция о «талассократии», морском владычестве Миноса.

Могучий флот позволял критянам в тот период развернуть необычайно оживленную торговую деятельность. Их экспорт превосходного вина и оливкового масла, а также изделий художественного ремесла (посуда, ткани, украшения и оружие) охватывал уже не только ближайшие Кикладские острова или Балканский полуостров, но и Египет, Сирию, Малую Азию, Сицилию и даже отдаленный Иберийский (Пиренейский) полуостров. Из Египта критяне привозили цветное стекло и фаянс, с Кипра — медь, с сирийских пастбищ — коней, из Ливии — пахучий сильфий, слоновую кость и драгоценные металлы, в которых нуждалось быстро развивавшееся критское ремесло.

Новая гегемония Крита в Эгейском море началась около 1700 г. до н. э., когда на месте монументальных построек, уничтоженных в 1750 г. до н. э., поднялись новые дворцы в Кноссе, и Фесте, «царская вилла» в Агиа Триада и дома крупных вельмож в Тилисе. В Кносском дворце нашли себе место многочисленные царские архивы. Величественные лестницы, колоннады кипарисового дерева, фрески и гипсовые рельефы, покрывавшие стены дворцов, составляли роскошный фон придворной жизни, поражавшей изысканностью и великолепием.

В XVI в. до н. э. дворец в Кноссе подвергся перестройке. В архитектуре его, как впрочем и в архитектуре других дворцов на Крите, проявились некоторые характерные черты критского строительства. Хотя Кносский дворец несет на себе и признаки восточной пышности, его отличают, скорее, живость линий, открытость просторных помещений; одни и те же архитектонические элементы непрестанно повторяются; огромное количество залов соединены между собой столь же многочисленными коридорами вокруг центрального двора. Не монументальность является решающей, но выгода и комфорт, поскольку, хотя построен дворец с виду хаотично и представляет собой конгломерат отдельных сооружений, включенных в единый комплекс, архитектура его цельна и в совершенстве приспособлена к требованиям местного климата. В залы дворца проникал свет с обширного центрального двора; если же до какой-либо точки он не доходил, архитектор помещал световые отверстия в перекрытиях, как это имеет место, например, в тронном зале, или же делал специальные окна верхнего света. Световые дворики — одна из наиболее характерных идей критского строительства. Необычны и интересны монументальные лестницы, раскопанные Эвансом с северо-западной стороны Кносского дворца, а также лестницы, обнаруженные во дворце в Фесте. Служили они, как предполагается, не только для коммуникации, но, возможно, и как своеобразные трибуны для зрителей, откуда можно было наблюдать за играми или иными зрелищами. С моря дворец выглядел особенно живописно; ряды колоннад как бы карабкались вверх, создавая впечатление обширного архитектурного пространства.

На стенах дворцов, воздвигнутых в эпоху «второй гегемонии» Крита, можно видеть великолепные фрески. Художник здесь уже в полной мере владеет техникой живописи. Перед нами предстают сильно декольтированные дамы, сверкающие драгоценными камнями, мужчины, элегантные и стройные. Наряду со сценами из придворной жизни есть изображения растений и животных. Прекрасна большая живописная композиция в одном из залов в Агиа Триада, представляющая кабана в натуральную величину, преследующего зайца, а также кота, подкарауливающего петуха. Совершенство живописной техники, тонкость и живость красок поразительны. Здесь во всей полноте ощущаются очарование природы острова, красота скал и цветущих лугов, богатство лилий, крокусов и фиалок. В каждом штрихе видна любовь к природе, видно понимание движения. Несмотря на некоторую стилизацию в изображении животного и растительного мира, композиции этого периода дышат живым, непосредственным чувством; мотивы не повторяются; бросаются в глаза богатство и неистощимость фантазии мастера.