Наталья Павлищева - Небо славян. Велесова Русь Страница 3

Но именно так выглядят бесконечные «находки» основополагающих древностей Мусиным-Пушкиным. И что поразительно: их многие видели, переписчики даже копировали, но, как назло, все, что вызывало сомнение, вовремя сгорало, исчезало, бывало утеряно. Надо сказать, что уровень подделок тех лет был очень высок, чего стоит коллекция Сулакадзева, в которой нужные материалы вдруг всплывали по первому требованию, вернее предоплате.

Как вы полагаете, где мог купить Мусин-Пушкин Лаврентьевский список, тот самый, с которого пошла гулять ПВЛ? Ему продали наследники (внуки) Крёкшина! Почему сам Крёкшин в споре с Ломоносовым ни словом не обмолвился о существовании такого документа? Еще не успели изготовить или не рискнул недоверчивому Михайле Васильевичу подделку показывать? – тот ведь крутехонек был, мог и рукоприкладством заняться! А может, никакого списка у Крёкшина не было, и его именем позже просто воспользовались?

Подозрительно, кстати, обнаружились такие документы, как «Слово о полку Игореве» и Лаврентьевский список Мусиным-Пушкиным; Ипатьевский, который ну просто в завалах библиотеки Академии наук, где была учтена каждая страница, вдруг «откопал» везучий Карамзин; Троицкая летопись, которую тогда же и тоже «случайно» обнаружил в ризнице монастыря (бесхозная ризница была, что ли?) Миллер… Все находки исключительно вовремя, как раз для подтверждения норманнской теории. Раньше ни сном ни духом, а тут как из рога изобилия – одна за другой. И что удивительно – в трех списках текст ПВЛ о призвании варягов – почти под копирку. Вот и возникает смутное подозрение: не сулакадзевские ли добры молодцы постарались, тем паче водяные знаки на бумаге всех трех списков одинаковые, хотя написаны они якобы в разное время и в разных местах.

О Радзивилловском списке и его проблемах вы помните… Те же водяные знаки с головой быка, кстати. А вот у Холмогорской летописи – водяные знаки в виде кувшинчика без ручки.

А к ПВЛ мы все же вернемся, потому что она основополагающая и потому, что вызывает вопросы, ответы на которые могут оказаться полезными.

Но не все в мире сошлось на наших летописях, есть и другие источники. Подробно старались описать дальние страны и народы, в них живущие, арабские авторы, причем не из праздного любопытства, а токмо пользы для. Ради купцов и часто с их слов составлялись эти описания, авторы не были ангажированы или вынуждены кромсать историю – ни к чему.

Им можно доверять часто больше, чем летописцам. В этих трудах не пересказ событий настоящих или вымышленных, а рассказ о том, какие народы живут в каких землях, чем отличаются друг от друга и чем могут быть полезны. Во времена, когда понятие дипломатической неприкосновенности даже на послов не всегда распространялось, знание особенностей быта, привычек и нравов жителей той или иной земли могло стать залогом выживания.

Ими мы воспользуемся, особенно теми, где содержатся только описания.

А еще есть фольклор, но не сказки, хотя они несут рациональное зерно, которое бывает трудно отделить от плевел выдумки, а, например, скандинавские саги. Понятно, что хвалебные произведения, за откровенное вранье в которых никто никого к суду не привлекал, едва ли объективны. В них все успехи суперменов нужно делить на десять, а неудачи на столько же умножать. Но упоминаниям каких-то земель или народов, там живущих, вполне можно верить, особенно если упоминания сделаны ради возвеличивания какого-то бандитствующего героя. То есть, если автор саги пишет, что герой-бандит ходил в Финнмарк защищать тамошних жителей от других … «героев», вполне можно верить, что на территории Финнмарка уже тогда жили те, кого можно пограбить, и были те, кто грабил.

Конечно, рассматривать стоит не одну «Повесть…», к тому же говоря о севере Руси (именно о нем пойдет речь), написанную или, по крайней мере, редактированную в Киеве по заказу киевского князя. Князя Владимира Мономаха мало заботили какие-то там кривичи или ильменские словене, но ему было важно доказать, что основатель рода Рюриковичей «не хуже» разных европейских ярлов. Если вспомнить, что его бабка – жена князя Ярослава Ингигерда – была шведкой, то требовался предок и по мужской линии оттуда же, чтобы «не хуже» был!

Стоит задаться вопросом: а имел ли вообще Вещий Олег отношение к Рюрику? И Игорь Старый тоже. Слишком велик временной разброс по линии Рюрик – Олег – Игорь – Святослав даже с учетом того, что за Игоря долго правил Олег, а за Святослава Ольга. Что-то там не так, у этих первых князей, и Рюрик ну ни малейшего отношения, например, к Киевской Руси не имел тоже. Он сел у Ильменя, а в Киев Олег, прихватив под мышку маленького Игоря, почему-то спешно отправился через несколько лет фактически покорять новые земли и племена.

Вся изначальная история Рюриковичей спорна и явно подогнана под генеральную линию: Рюриковичи – продолжатели дела Скъельдунгов. Зачем? Влияние шведской бабушки сказалось.

Но меня меньше интересует шведская бабушка Владимира Мономаха и ее родственники, а куда больше – Русь доваряжская, а если и варяги, то те, о которых летописец сказал, что они «русь», подчеркиваю: русь, а не свеи, норманны или еще кто-то пришлый с северо-запада, как бы ни пытались нас убедить, что без оных местным ну никак не организоваться.

Согласно официальной теории, Русь стала Русью у Ильменя, а до того была непонятно чем – разрозненными племенами, которые, меж собой разодравшись, позвали варягов-русь править.

Кто позвал? Обсуждению не подлежит, утверждено и законодательно закреплено: «…чудь, словене, кривичи и весь…». Русь – славянское государство, хотя и организованное варягами? Да, конечно, русские себя к славянскому братству извека относили. Но чудь – не славяне, и весь тоже, и даже кривичей, которые сидели на огромных пространствах, подковой огибая Приильменье, автор ПВЛ к славянам не относит, разве только тех, кто на реке Полоте.

Откуда в Приильменье взялись призвавшие Рюрика – тоже вопрос. Кривичи якобы двигались от Дуная и южнобалтийского Поморья и расселились очень широко. Если ориентироваться на нынешнюю карту, то это северо-восточная и восточная Беларусь, Псковская, Смоленская, часть Новгородской, часть Московской, Тверской и даже Ленинградской областей. Такой территорией не могли похвастать даже ильменские словене, им было «тесней».

Интересно, что прибалты до сих пор зовут русских «криви» и всегда считали это племя воинственным, хотя кривичи отличались как раз редкой способностью к быстрой ассимиляции.

Кривичей с их прежних земель где-то, то ли на Дунае, то ли на южном берегу Балтики, якобы «выдавливали» словене. То есть теснили с юго-запада на северо-восток, да так, что сами оказались дальше тех, кого оттесняли.

Кто бы объяснил, как можно оказаться в тылу тех, кто тебя преследует? Почему словене сели в Приильменье, а кривичи широченной полосой вокруг них, но словно позади? Посмотрите на карту, кто кого отдавливал, куда и откуда, если земли словен северо-восточней кривичских? Следуя логике, как раз наоборот: это словене выдавливали кривичей из Приильменья большим полукругом на запад, юго-запад и юг – именно такой дугой кривичи и жили. Тем более в Приильменье кривичские длинные курганы захоронений появились раньше словенских примерно на век.

Тогда откуда к Ильменю пришли сами словене?

Почему чудь летописцем упоминается дважды, словно, как и русы, была в двух экземплярах?

«Иафет же получил страны северные и западные… В странах же Иафета сидят русь, чудь и всякие народы: меря, мурома, весь, мордва, заволочская чудь, пермь, печера, емь, литва, угра, зимигола, корсь, летгола, либь. Ляхи же и прусы, чудь сидят близь моря Варяжского… Потомство Иафета также: варяги, шведы, норманы, готы, русь, англы, галлы, волохи, римляне, немцы, корлязи, венецианцы, генуэзцы и прочие…»

Последняя фраза удивительна, в ней варяги выделены в отдельный народ наряду со шведами, норманнами, римлянами, готами… русью…

Что это за винегрет в тексте, то «…варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готы…», то они же в строчку с остальными как отдельный народ?

Появляется ощущение, что летописец вообще ничего не знал о том, что творилось и даже располагалось северней Днепра до захвата Вещим Олегом Киева, иначе не говорил бы о Новгороде IX века, который тогда не существовал.

Если попытаться ответить на все вопросы, которые возникают при внимательном, дословном прочтении летописи, возникает картина, скажем прямо, далекая от той, какая присутствует в учебниках истории.

В качестве примеров буду цитировать «Повесть…», чтобы было понятно, откуда вопросы. На них уже ответили профессиональные историки, рассказав свою почти сказочную версию призвания варягов, которая многое не объясняет. Чтобы вопросы возникали снова и снова, достаточно просто положить перед собой карту европейской части России.