Вячеслав Манягин - Герои и подлецы Смутного времени Страница 3

Все эти изменения никак не способствовали социальному миру в стране. Они превратили более-менее мирно уживавшиеся прежде сословия во враждебные друг другу классы. Большинство «деяний» Годунова были вызваны не потребностями государства, а текущими задачами, вернее, одной, самой важной для него задачей – удержаться у власти, укрепить свою династию. В своих действиях он шел на поводу обстоятельств.

Годуновские реформы стали началом конца Московского государства. Пресечение династии Калиты привело к тому, что некому было поддерживать систему сословного равновесия. На вершине власти была утеряна сама идея сословного общества.

A.C. Пушкин считал, что «Борис Годунов погиб потому, что от него отвернулся собственный народ. Крестьяне не простили ему отмены старинного Юрьева дня, ограждавшего их свободу» (Р.Г. Скрынников).

Глава 1 Федор Иванович ЗАБЫТЫЙ ЦАРЬ

В марте 1584 года умер первый русский царь Иоанн Грозный, отравленный кем-то из придворных, подкупленных иезуитами. Точно так же, немного ранее, осенью 1581 года – от ядовитого зелья – умер старший сын и наследник Ивана IV, царевич Иван Иванович.

Нет никаких документальных подтверждений того, что царевич Иван пал от руки своего отца, зато исследования останков царской семьи неопровержимо подтверждают, что сам царь и все его ближайшие родственники были отравлены [2] .

В останках царя Иоанна Грозного и его сына Ивана содержание ртути превышает предельно допустимую концентрацию в 32 раза! Естественное содержание ртути составляет в печени не более 0,02 мг, в почках – 0,04 мг, а мышьяка – до 0,07 мг и 0,08 мг соответственно. В останках Ивана IV было обнаружено 1,33 мг ртути и 0,15 мг мышьяка. Таким образом, по ртути превышение ПДК в 32 раза, а по мышьяку – в 1,8 раз.

Следы отравления царевича Ивана тоже просто нельзя не заметить. В останках царевича ртути нашли ровно столько же, сколько и в останках царя Иоанна, а мышьяка почти в два раза больше, чем у отца – 0,26 мг.

В первую очередь, такое совпадение может свидетельствовать о том, что царя и царевича начали травить одновременно. Одним ядом. И возможно, один человек. Кто?

После смерти царя Иоанна в Москве восстал народ. Восставшие требовали покарать ближнего свойственника Бориса Годунова, боярина Богдана Бельского, который, как сообщает Татищев, «извел царя Иоанна Васильевича и хочет умертвить царя Феодора». О Бельском – отравителе царя – писал Исаак Масса.

На престол вступил Федор Иванович, третий сын Ивана Грозного от его первой жены, Анастасии Романовой [3] . Его правление длилось 14 лет, было наполнено многими важными событиями, но и историки, и публицисты о нем вспоминают не часто. Иностранцы (а вслед за ними и российский исторический истеблишмент XIX–XX веков) считали царя Федора «слабоумным» за его полное равнодушие к власти и повышенную религиозность. Английский торговый агент Джером Горсей сообщал о Федоре Ивановиче, что тот «прост умом». Французский наемник на русской службе Жак Маржерет писал несколько резче: «…власть унаследовал Федор, государь весьма простоватый, который часто забавлялся, звоня в колокола, или большую часть времени проводил в церкви». Наиболее развернутая характеристика русского государя принадлежит перу Д. Флетчера, английского дипломата. В частности, он пишет: «Теперешний царь (по имени Феодор Иванович) относительно своей наружности: росту малого, приземист и толстоват, телосложения слабого и склонен к водяной; нос у него ястребиный, поступь нетвердая от некоторой расслабленности в членах; он тяжел и недеятелен, но всегда улыбается, так что почти смеется. Что касается до других свойств его, то он прост и слабоумен, но весьма любезен и хорош в обращении, тих, милостив, не имеет склонности к войне, мало способен к делам политическим и до крайности суеверен. Кроме того, что он молится дома, ходит он обыкновенно каждую неделю на богомолье в какой-нибудь из ближних монастырей».

Эти три высказывания сделаны иностранцами, у которых не было оснований относиться к Федору Ивановичу с особенной приязнью или, напротив, с ненавистью. Из их слов видно общее мнение: русский монарх «прост» и не блещет интеллектом, но это добрый, спокойный и благочестивый человек.

Царь Федор Иванович

К сожалению, вот уже несколько поколений отечественных историков и публицистов большей частью опираются в своих выводах не на эти свидетельства, а на другие, гораздо более радикальные. Их цитируют намного чаще. Без конца приводится фраза из шведского источника, согласно которой Федор Иванович – помешанный, а собственные подданные величают его «русским словом durak». Кто, когда и за что обозвал так государя, остается за пределами этого высказывания, то есть оно бесконтекстно. Другая излюбленная фраза из того же ряда принадлежит польскому посланнику Сапеге, который счел, что у Федора Ивановича вовсе нет рассудка. Наверное, имеет смысл напомнить, что и польско-литовское государство, и шведское находились тогда в натянутых отношениях с Россией, а конфликт со шведами в конечном итоге был решен оружием. Ни у поляков, ни у шведов не было ни малейших причин испытывать сколько-нибудь добрые чувства к русскому царю. В государственной летописи сохранилось описание начальных дней царствования этого государя. Нигде не видно никаких признаков слабоумного поведения – напротив, когда проходил обряд венчания на царство, Федор Иванович дважды публично выступал с речами, утверждая свое желание повторить эту церемонию, впервые введенную при его отце. Конечно, сейчас трудно судить, сколь точно передано летописцем содержание монарших речей. Но сам факт их произнесения никаких сомнений не вызывает: англичанин Горсей, беспристрастный свидетель происходящего, тоже пишет о том, что царь прилюдно держал речь [4] . Дьяк Иван Тимофеев дает Феодору Ивановичу такую оценку: «Своими молитвами царь мой сохранил землю невредимой от вражеских козней. Он был по природе кроток, ко всем очень милостив и непорочен, и, подобно Иову, на всех путях своих охранял себя от всякой злой вещи, более всего любя благочестие, церковное благолепие и, после священных иереев, монашеский чин и даже меньших во Христе братьев, ублажаемых в Евангелии самим Господом. Просто сказать, – он всего себя предал Христу и все время своего святого и преподобного царствования, не любя крови, как инок проводил в посте, в молитвах и мольбах с коленопреклонением – днем и ночью, всю жизнь изнуряя себя духовными подвигами» [5] .

Федор I Иванович. Реконструкция М.М. Герасимова

И в завещании Ивана Грозного 1572 года оба брата – Иван и Федор – представлены одинаково дееспособными, и разница между ними была лишь в старшинстве. Младший сын Федор получал по данному завещанию отца удел с 14 городами, главным из которых был Суздаль. Предсмертное завещание Ивана Грозного до нас не дошло. Оно лишь упоминается в описи Посольского приказа 1614 года. В этой духовной грамоте также ничего не говорится о слабоумии и недееспособности Федора Ивановича, а лишь то, что после смерти старшего сына Ивана Ивановича Иван IV сделал Федора своим наследником, а младшему Дмитрию отвел в удел город Углич. Так что говорить о «слабоумии» царя Федора Ивановича никаких оснований, кроме субъективного мнения некоторых иностранных «гостей» Москвы нет.

Историческая справка

Феодор I Иванович прозванный Блаженным [6] (11 мая 1557; Москва – 7 января 1598, Москва) – царь всея Руси и великий князь Московский с 18 марта 1584 года, третий сын Ивана IV Грозного и царицы Анастасии Романовны, последний представитель московской ветви династии Рюриковичей.

По словам иноземцев на русской службе Таубе и Крузе, Федор Иванович должен был стать наследником опричной половины Русского царства (что, впрочем, весьма сомнительно, так как опричная территория не была постоянной, а в завещаниях Ивана Грозного ничего о таких намерениях не сообщается). Участвовал в Ливонском походе осенью 1572 года. Числился кандидатом на польский престол в 1573, 1576 и 1577 годах. Женился в 1580 году на Ирине Федоровне Годуновой.