Вольфганг Акунов - Грюнвальд. Разгром Тевтонского ордена Страница 3

При покорении Пруссии западными христианами вовсе не произошло геноцида прусского населения и замены его немецкими колонистами.

Вопреки этим широко распространенным, но оттого не менее ложным представлениям, Тевтонский орден совершенно не стремился к поголовному истреблению не только пруссов, но и других прибалтийских племен (и тем более — славян). В его задачу входило обращение язычников в христианскую веру, и это являлось как бы единственным оправданием всех его завоеваний. Большинство пруссов, приняв (пусть и не всегда и не совсем добровольно) Святое Крещение, продолжало жить на прежнем месте, хотя и под новыми, христианскими, именами, в качестве арендаторов орденских земель или горожан, составляя вспомогательные дружины ордена Святой Девы Марии в военное время — подобно «чуди» (эстам-эстонцам) в орденской Ливонии. Эти прусские слуги Тевтонского ордена (проживавшие частично в орденских замках, частично — в предоставленных им орденом «мариан» на правах военного бенефиция (поместья) имениях, расположенных в сельской местности), именовались «витингами», «вейтингами» или «вайтингами».

«Тевтонам» (как, скажем, и крестителю Руси святому равноапостольному князю Владимиру Красное Солнышко) приходилось порой насаждать христианство огнем и мечом. Поэтому не представляется удивительным, что в 1260 г. на покоренных землях вспыхнуло восстание пруссов, продолжавшееся до 1273 г. Лишь ценой огромных усилий, большой крови и при помощи «гостей», то есть крестоносцев-«интернационалистов», съехавшихся для вразумления язычников со всех концов Европы, Тевтонскому ордену удалось наконец подавить восстание пруссов (при помощи части прусской знати — «витингов», — сохранивших верность христовой вере и Ордену, как своему «коллективному сюзерену»).

Необходимо заметить, что среди пруссов еще до появления на их землях «тевтонов» шла ожесточенная борьба за власть между военными предводителями — «куни(н)гасами» — и языческими жрецами, приводившая во многих случаях к переселению прусских военных вождей с их дружинами в соседние земли — например, в Литву или в Новгород, где даже возник целый «Прусский конец (квартал)»[9]. Душой восстания против власти христианского Тевтонского ордена были как раз языческие жрецы («криве») пруссов. Поэтому не представляется удивительным, что многие военные вожди пруссов, в поисках союзников против своих врагов-жрецов, принимали в этой борьбе сторону «тевтонов», враждебных, будучи христианскими миссионерами, врагами языческих жрецов «по определению».

При достижении поставленной цели «орденские братья», как и все тогдашние «крестители», не слишком-то стеснялись в выборе средств. Покоренные пруссы были поставлены перед выбором: «Крещение или смерть» (нем.: Taufe oder Tod). В конце концов они «покорились вере и братьям», по выражению орденского хрониста. После покорения пруссов начался процесс их постепенной германизации, сопровождавшийся колонизацией прусских земель переселенцами из Германии. Базой для нее являлась «Кульмская грамота» (нем.: Kulmer Handfeste) 1233 г., гарантировавшая будущим переселенцам — как крестьянам, так и горожанам — в прусские владения Тевтонского ордена широкие права и заманчивые привилегии. Свои завоевания в Пруссии орден Девы Марии закреплял и защищал, возводя все новые замки (бурги), которые первоначально представляли собой деревянно-земляные укрепления, а впоследствии (в особенности после восстания пруссов 1260–1273 гг.) строились из кирпича или из камня[10]. Крупнейшими из этих замков были Торн (1231), Мариенвердер (1233), Эльбинг (1237), Христбург (1247), Мемель (1252), Кёнигсберг (1252) и Мариенбург-на-Ногате (строительство которого началось в 1274 г.).

Прусские простолюдины, добывавшие себе хлеб насущный в качестве сельскохозяйственных рабочих и арендовавшие небольшие участки земли у «витингов», именовались «гертнерами». Представители этой категории прусских подданных Тевтонского ордена в случае войны сопровождали своих помещиков-«витингов» в качестве пеших воинов, вооруженных достаточно просто (обычно — боевым топором и ножом) и имевших из защитного вооружения в лучшем случае щит и шлем (железный колпак).

Многие прусские военные вожди, отчаявшись в победе над «марианами», но не желавшие им покориться, бежали со своими дружинами в соседнюю Литву или в Новгород, где даже возник целый «Прусский конец (квартал)».

К 1253 г. восстание пруссов было подавлено «марианами» и пришедшими им на помощь крестоносцами. Не располагая осадной техникой, повстанцы оказались не в состоянии овладеть орденскими замками и вытеснить «тевтонов» из Пруссии, лишив их опорных баз.

В 1254 г. в Пруссию прибыло многочисленное крестоносное ополчение под командованием богемского короля Оттокара II Пшемысла, маркграфа Оттона Бранденбургского и графа Рудольфа фон Габсбурга (которому, по велению судьбы, было суждено впоследствии разгромить и убить Оттокара в борьбе за престол Священной Римской империи).

Крестоносцы замирили прусские племена севернее реки Прегеля (Преголи) и заложили на высоком холме («горе») близ реки крепость Кёнигсберг[11], назвав ее «Королевской горой» в честь чешского короля Оттокара.

К 1283 г. все уцелевшие к тому времени прусские вожди-«куни(н)гасы» присягнули на верность Тевтонскому ордену Святой Девы Марии. Этот год считается годом окончательного замирения Пруссии. Первоначально «тевтоны» оставляли простым пруссам их свободу, а знатным — их привилегии (если пруссы принимали крещение). У отказавшихся креститься конфисковали имущество, а самих изгоняли. Во время и после восстаний пруссы были поставлены вне закона. Многих из них убивали, а тех, кто остался в живых, обращали в рабов — «дреллов» (нем.: Drellen) или расселяли по другим землям. Кроме того, орден Приснодевы Марии постоянно мобилизовал прусских мужчин в свое войско во время походов.

В то же время очень многие вожди местных племен добровольно принимали христианство и активно участвовали в военных походах Тевтонского ордена. Орден Девы Марии весьма ценил их за верную службу и старался по достоинству вознаградить. Как правило, в качестве награды отличившимся неофитам предоставлялись земельные наделы, освобождение от податей и т. д. Поэтому с течением времени даже те из пруссов, куршей, ливов, лепов, латгалов, земгалов (семигалов) и эстов, кто поначалу оказывал ордену активное сопротивление, постепенно смирялись с положением вещей и начинали ему служить. Немалую часть орденского войска составляли воины-прибалты, принявшие христианство или склоняющиеся к его принятию.

В орденских хрониках историков Петра из Дусбурга, Иоганна (Иоганнеса, Иоанна) из Посильге (Посилие), кёнигсбергского капеллана Николая (Николауса) из Брошина и др. зафиксированы имена многих крещеных пруссов, верно служивших делу ордена и своей кровью, пролитой на поле брани, засвидетельствовавших свою верность Христу и Верховному магистру, — Глаппо, Стовмел, Конрад-Дьявол, Мартин из Голина и многие другие прусские «витинги».

Правда, некоторые из окрещенных прусских «витингов» — например, известный своим участием в «Великом восстании пруссов» 1260 г. ренегат Генрих Монте (Геркус Мантас) — изменяли ордену, но такие были скорее исключением из правила. Как правило, «тевтоны» расправлялись с изменниками не менее беспощадно, чем, скажем, святой благоверный князь Александр Невский. Генриха Монте, например, поймав его в лесу (возможно, почитавшемся жрецами прусских язычников священным), в котором он укрывался, привязали к дереву, сорвав с него рубаху, и пригвоздили мечом к древесному стволу (или повесили). Был казнен и изменивший ордену вождь пруссов Гланде. Другой Гланде (вероятно, родственник казненного предводителя мятежников) бежал из Пруссии в Новгород. Возможно, именно он был тем самым знатным пруссом Гландой Камбилой, который, приняв христианскую веру в ее православном варианте, под именем Андрея Кобылы, стал на Руси прародителем рода Романовых, взошедших в 1613 г. на царский престол.

В походах орденского войска «витинги» выступали под собственной хоругвью (баннером, или знаменем).

Прусские подданные ордена Девы Марии вели со своим коллективным сюзереном переговоры через особого представителя их интересов — «ландкеммерера» (Landkaemmerer), которому помогали подчиненные ему «пакморы» (Pakmore). Аналогичных представителей, именовавшихся «флодерами» или «влодерами» (Vloder), имело и вассальное по отношению к Тевтонскому ордену поморское (померанское) дворянство.

Аналогичные процессы происходили и в Ливонии, где «Воинству Христову» («братьям-рыцарям Христовым») — ордену меченосцев (шадиферов или «братьев Меча», нем.: Schwertbrueder) — оказывали активную поддержку, например, окрестившийся вождь (король) угро-финского племени ливов (по которому завоеванная крестоносцами-«латинянами» земля, собственно, и была названа Ливонией, хотя ливы, именуемые друвнерусскими летописцами «ливь», отнюдь не являлись ее единственным туземным населением) Каупо и его сын, погибшие в бою с язычниками-эстами (предками современных эстонцев). От Каупо и его сына произошел известный прибалтийский род фон Ливен, многие представители которого сыграли выдающуюся роль в российской истории. Но это так, к слову.