Владимир Карпов - Маршал Жуков, его соратники и противники в годы войны и мира (Часть 1) Страница 3

Очень интересную мысль (ободряющую меня!) высказал Белинский еще до того, как Толстой пришел к выводу о том, что должна появиться новая проза:

"Мемуары, если они мастерски написаны, составляют как бы последнюю грань в области романа, замыкая ее собою. Что же общего между вымыслами фантазии и строго историческим изображением того, что было на самом деле? Как что? - художественность изложения! Недаром же историков называют художниками. Кажется, что бы делать искусству (в смысле художества) там, где писатель связан источниками, фактами и должен только о том стараться, чтобы воспроизвести эти факты как можно вернее? Но в том-то и дело, что верное воспроизведение фактов невозможно при помощи одной эрудиции, а нужна еще фантазия. Исторические факты, содержащиеся в источниках, не более как камни и кирпичи: только художник может воздвигнуть из этого материала изящное здание... Тут степень достоинства произведения зависит от степени таланта писателя" Вот видите, "камни" и "кирпичи", Белинский чуть-чуть не произнес слово "мозаика".

Документалистика в наши дни пользуется огромным успехом у читателей не только в нашей стране, но и во всем мире Во второй половине XX века документалистика - один из самых читаемых жанров, и происходит это не только потому, что она ближе к правде или читатель как-то утомился и уже не воспринимает описания, создаваемые фантазией художника. Этот бум документалистики происходит еще и оттого, что в наше время читатель уже не тот, какой был в прошлом веке. Теперь он широко информирован, способен оценивать явления самостоятельно. Когда говорится об исторических событиях, читателю интересно не только получить готовое, отшлифованное мнение писателя, но и самому поразмышлять и оценить то, о чем он читает, а документалистика как раз и предоставляет такие возможности.

Я изучал военную литературу, советскую и зарубежную, работал в архивах, наших и заграничных. Еще раз перечитал и просмотрел многое, написанное о войне. И не только нашими фронтовиками, но и теми, кто противостоял нам по ту сторону фронта. Кстати, они написали немало, и не только мемуары. Сразу после прекращения боевых действий американское военное руководство собрало в специальных лагерях (довольно комфортабельных) гитлеровских генералов, попавших к ним в плен. Среди них были все три бывших начальника генерального штаба сухопутных сил - Гальдер, Цейтцлер, Гудериан, заместитель начальника генштаба Блюментриг, начальник оперативного отдела генштаба Хойзингер и многие другие. Кроме того, в руках американского командования оказалось большинство документов немецкого генштаба. Собрав гитлеровских генералов и дав им доступ к документам, американское руководство предложило описать ход войны и изложить свои суждения о всех сражениях, в которых они участвовали. Все написанные материалы стали собственностью Пентагона, а гитлеровские генералы позже издали свои книги-воспоминания о войне, например, Гудериан в 1951 году "Воспоминания солдата", Манштейн - "Утерянные победы". Я читал эти и другие книги и тоже использовал их в своей работе.

Я буду цитировать неизданные рукописи (чьи именно, будет указано). И одной из причин того, что они не были опубликованы, отчасти была их правдивость.

После войны и учебы в Военной академии им. Фрунзе я работал в Генеральном штабе Советской Армии с 1948 по 1954 год, это был период обобщения, оценки, выводов о минувшей войне. Создавались новые уставы, обновлялись военная теория, стратегия, доктрина. Личное знание этих дел и проблем, думается, -тоже имеет важное значение. Работая в Генеральном штабе при жизни Сталина, я ощущал тот особый стиль и атмосферу, которые были характерны именно для того времени Я ни разу не говорил со Сталиным, но видел его много раз, и мне известен обширный генштабовский "фольклор" периода Великой Отечественной войны. Я был знаком со многими крупными военачальниками и буду описывать их по личным наблюдениям и впечатлениям. Сразу оговорюсь, я не был близок к этим людям, но даже короткие разговоры и встречи на учениях, совещаниях, в поезде или самолете, несколько слов, сказанных мне или при мне, имеют большое значение, так как смотрел я на этих людей не только глазами офицера, но и оком писателя. Мне не нужно изучать их по фотографиям, я знаю внешность каждого из них, особенности речи, жесты, черты характера. В числе военачальников, которых я так знаю, могу назвать Г К Жукова, А М Василевского, К. К. Рокоссовского, Р. Я. Малиновского, В. Д. Соколовского, И С Конева, С М Буденного, С М. Штеменко, Н. А. Булганина, И. X. Баграмяна, И. Е. Петрова, Ф. И. Голикова, А. И. Еременко, Г Ф Захарова, К С Москаленко, А. А. Лучинского, П А Ротмистрова, И. И. Федюнинского, И. Д. Черняховского, В. И. Чуйкова, П. И. Батова, М. Е. Катукова и многих других.

С некоторыми из них я встречался не только по службе, но и в неофициальной обстановке, где велись личные беседы, и в каждой тема воины была одной из главных

Внимательно изучил я мемуары военачальников и художественные произведения писателей, посвященные войне. Побывал на полях многих сражений, в том числе и тех, в которых сам участвовал (что немаловажно!). Осмотрел места, где работал и бывал Жуков: в Ставке, в Кремле, в кабинете Сталина и на даче его под Москвой, во дворцах, где проходили международные конференции,- в Ялте и в Цецилиенхофе в Потсдаме Осмотрел залу, где была подписана капитуляция гитлеровской Германии, штабы наших союзников:

ставку Черчилля в Лондоне; Эйзенхауэра и Монтгомери на побережье Ла-Манша; в Берлине и в Цоссене здания, где работали генеральный штаб и другие высокие военные инстанции фашистской Германии.

Авторы многих книг могут узнать в моем тексте "свои эпизоды", но я думаю, они меня правильно поймут и не посетуют на это, ведь работа, которую я взвалил на свои плечи, огромна:

я не считал нужным прятать или маскировать факты, цифры, документы, а порой и сцены, взятые из книг других авторов. Я говорю об этом открыто. Ничего не присвоил, в каждом случае указываю, от кого мне это стало известно, где прочитал, кто рассказал В рукописи мною указаны подробные сведения об авторах, где изданы их книги, вплоть до страниц, с которых заимствован текст. Даны сведения об архивных делах - точные их адреса, фонды, номера и страницы, где "что взято Но при публикации это доведено до минимума, так как, если приводить все эти библиографические и справочные сведения, книга, при множестве цитат, превратится и по объему, и по внешнему виду в нечто похожее на справочник. А это ведь художественное произведение!

Я повторяю, не корыстные и меркантильные помыслы двигали мое перо в этой работе, а желание собрать в единую картину все, что есть, и создать таким образом литературную мозаику. Я не претендую ни на роман, ни на эпопею и прошу судить о моей работе по законам нового жанра, который если я и не изобрел, то во всяком случае стремлюсь и считаю своевременным активизировать в литературе.

И еще я встретился со многими участниками войны, сослуживцами маршала Жукова, беседовал и записывал их рассказы и тоже широко использую их в своей книге.

Все компоненты мозаики объединены моими суждениями, объяснениями, комментариями, они-то и должны, по моему замыслу, связать все в единое целое. Не помню, кому принадлежит мысль, но мне она кажется правильной, я ее разделяю:

комментарий - это уже мировоззрение. В связи с этим могут возникнуть у читателей опасения, что мои описания в какой-то степени будут субъективными в силу того, что я человек со свойственными каждому из нас своими убеждениями, взглядами, отношением к людям и событиям Наверное, такое опасение закономерно. Но все же в самом начале хочу предупредить, что я старался избегать субъективности и быть в доступной мне степени объективным.

Допускаю, что у многих профессиональных историков чтение моей книги ничего, кроме раздражения, не вызовет, потому что они знают больше меня и вряд ли найдут в моем повествовании что-то для себя новое, а некоторые суждения мои, возможно, будут восприняты ими как ненаучные. Но книга эта в первую очередь рассчитана на читателей, от которых я получил тысячи добрых отзывов на моего "Полководца" и кто ждет теперь книгу о Жукове.

Мне очень хочется дать читателям возможность самим познакомиться с документами, услышать голоса очевидцев, потому что не каждый из вас имеет доступ, да и время на то, чтобы рыться в архивах, доставать необходимые книги в библиотеках, ну и, конечно же, не каждый может встречаться с теми, кто участвовал в сражениях и был близок к историческим личностям и простым людям - участникам событий, о которых пойдет разговор Я надеюсь, кто-нибудь раскроет эту книгу, когда уже не будет ни меня, ни участников войны, живущих сегодня. Вот тогда ценность бесед и свидетельств очевидцев возрастет еще больше.

Отшумели сражения второй мировой войны, раскрыты архивы и тайны генеральных штабов воевавших сторон, рассказаны и обнародованы ухищрения дипломатов, политических деятелей и военачальников. Казалось бы, пришло время изучать людям правду о всем происшедшем. И вот начали эту правду излагать. Но, как это ни странно, правда опять разная в двух лагерях, так же как это было в дни, когда гремели пушки. Оперируя теми же событиями, сражениями, рубежами и фронтами, количеством войск, датами, именами полководцев и героев, обе стороны теперь пишут историю на свой манер, толкуют так, как это выгодно той или другой стороне, причем самое любопытное, что все подтверждают свои точки зрения достоверными, убедительными аргументами, документами, а в конечном счете приходят к своим, желаемым выводам.