Александр Робека - История названий железнодорожных станций. Киевский вокзал – Малоярославец Страница 3

Остановка 3-я: Матвеевская

В XIX веке историк Иван Егорович Забелин в книге «Кунцево и древний сетунский стан» писал, что Матвеевка известна с XVII века. Однако современные краеведы-историки знают об её существовании и в XV веке. Тогда, по их мнению, и возникла деревня, которая приобрела своё название от имени владельца. Его звали Матвеем Голенище-Кутузовым; он был внуком Василия Ананьевича, основателя села Троицкого-Голенищева. Больше о нём ничего неизвестно кроме одного – от него пошёл род Кутузовых, из которого потом выйдет известный полководец.

История же самой деревушки так же осталась малоизвестной: её жизнь в те времена была не особо примечательной. Поэтому многие историки, рассказывая историю этих мест, большее внимание уделяют соседним сёлам Аминьево и Волынское. Матвеевка среди них оставалась в тени. В середине XIX века в ней числилось не более двухсот пятидесяти человек. Та была маленькая деревня, и она к 1930-ым годам стала в несколько раз больше. Часто указывают на причину такого роста близость Брянской железной дороги. Однако платформы рядом с Матвеевкой в то время ещё не было. Самая ближайшая станция была в Кунцево на Брестском направлении, в трёх верстах от поселения. Матвеевская же платформа появилась в 1935-ом году. Рядом с ней был и зал ожидания, и буфет.

Когда впервые здесь поезд остановился, пассажиры в окне увидели следующее: два длинных шеста с красным полотнищем, на котором была надпись: «Колхоз Матвеевский». С тридцатых годов здесь обустраивали крупное хозяйство – появился колхоз, центр которого был в деревне. Позже Матвеевка присоединилась к ещё большему «Сталинскому колхозу», а в шестидесятых годах здесь был образован крупнейший в Москве садово-питомнический совхоз. Название он перенял у деревни – «Совхоз Матвеевский».

Она к этому времени уже вошла в пределы Москвы, и её адрес был таков: «город Москва, деревня Матвеевка». По-прежнему стояли её деревянные дома и дворы, рядом с которыми выстраивали жилой комплекс. В него постепенно переселяли деревенских жителей и последнего переселили, как принято считать, в 1996-ом году. Но это оказалось не совсем так: некоторые жители так и не смогли расстаться со своими домами. Поэтому в тот год Матвеевка лишь официально перестала существовать. А так от неё всё же осталось два деревянных дома, в которых всё ещё живут. Название же деревни теперь закрепилось за улицей, районом и платформой.

Остановка 4-я: Очаково

Когда в 1899-ом году провели Брянскую железную дорогу, здесь сделали разъезд. Его обозначили под номером 11. Потом наконец-то построили платформу и назвали её Очаковской, ибо поблизости было село Очаково.

Поскольку история и время его возникновения неизвестны, происхождение названия можно лишь предполагать. Есть несколько версий. Согласно одной из них поселение Очаково названо так по речке, на которой оно стояло. При этом первоначальное произношение гидронима должно быть не Очаковка, а Очаховка. Это слово происходит от глагола «очахнуть», что значит «ослабеть». Так по своей характеристике речка могла получить такое название: очень мелкая и нередко пересыхает. По другой версии Очаково могло произойти от имени, прозвища или фамилии. Мол, здесь когда-то был некто Очаков. Иная же версия привносит сюда тюркские корни: название поселения образовалось из «очага», или из «оджака». Это может означать либо место, где горит огонь, либо место проведения обряда огнепоклонников. Тут уж два варианта на выбор: здесь был тёплый уютный дом или языческая площадка. Однако это всё лишь догадки и предположения: как было на самом деле – никто не знает…

Одни историки считают, что 1623 год – это самое раннее время, когда в писцовых книгах впервые было упомянуто Очаково. Другие же историки начинают свой рассказ о том поселении со времени Куликовской битвы. Первое его упоминание они связывают с именем Дмитрия Боброка Волынского. Он верно служил Дмитрию Донскому, участвовал во всех его походах и стал одним из самых приближенных к нему. Во время Куликовской битвы он вместе с князем Владимиром Андреевичем Серпуховским был во главе засадного полка, который решил исход сражения. Приблизительно в то время, ещё до сражения, Дмитрий Донской выдал за него замуж свою сестру и одарил его большими землями под Москвой. Тут впервые и была упомянута деревня Очаково. Дальнейшая её судьба как во владении Волынского, так и далее до того самого 1623-го года неизвестна.

В том году она оказалась в вотчине некого боярина по фамилии Лобанов-Ростовский. После смерти все его деревни и сёла отошли к разным владельцам. Деревня Очаково попала к его двоюродным братьям. К концу XVII века она уже принадлежала вдове ещё одного боярина из рода Лобановых-Ростовских. Её звали Анна Никифоровна, и она была бездетной. Поэтому всё свою заботу и любовь она отдала племяннику – Якову Лобанову-Ростовскому. Он оказался очень интересной личностью. В 1680-ых годах он служил стольником у царя, в основном накрывая на стол маленьким царевичам. Карьера его потихоньку шла вверх, как вдруг произошёл случай, раскрывший в нём не очень хорошую сторону. В 1888-ом году он вместе с дворянином Иваном Микулиным совершил разбойное нападение на Троицкой дороге. Они ограбили карету, везущую так называемою государеву казну; при нападении убили двух мужиков и скрылись с награбленным. Их быстро разыскали. Якову Ивановичу, как главарю банды, грозила смертная казнь. Однако его тётушка Анна Никифоровна заступилась за него и слёзно упросила смягчить наказание. Поэтому у Якова попросту отобрали четыреста дворов и прилюдно отстегали кнутами; у его напарника Ивана отобрали вообще всё, его тоже отхлестали, а после сослали в Томск; слугу Якова, участника разбоя, повесили.

После такого наказания, пишут, что Яков Иванович образумился и уже в 1690-ых годах в чине капитана участвовал в Азовских походах. Далее о нём стало известно как о майоре лейб-гвардии Семёновского полка. В звании полковника Казанского полка он вышел в отставку. Когда его тётушка умерла, в начале XVIII века, деревня Очаково перешла по наследству к нему. Здесь он построил церковь Похвалы Богородицы – деревня теперь превратилось в село. Яков Иванович ещё долго жил после этого и умер в 1732-ом году, не оставив наследников. Так что следующие владельцы Очакова были не из его рода – им владели князь Долгорукий; Опочинины; жена поэта Елизавета Васильевна Хераскова и другие.

В 1812-ом году село было разграблено и разрушено. После войны жизнь продолжилась, и Очаково росло. В середине XIX века в нём числилось около трёхсот человек, однако к концу века оно разрослось значительно, превращаясь всё больше в дачную местность. К этому времени здесь жило уже свыше тысячи человек, и многие из них занимались то ремеслом, то садоводством, а некоторые даже – промышленным производством. Так, крестьянин Герасим Блудов, выкупив себя у барина, поставил у железной дороги маленький кирпичный завод. Он построил здесь семнадцать сараев для сушки, привёз из Европы печь для обжигания и нанял около ста человек. В основном все они были из Очакова. Вскоре блудовский кирпич очень полюбился московским домостроителям и приобрёл высокий спрос. С этого маленького завода и началась промышленность Очакова.

После революции его национализировали, а местность начали застраивать: с одной стороны железной дороги сохранялись дачи и яблони, а с другой – появлялись артсклады, ещё одни строительные заводы и другие предприятия. В сороковых годах здесь вырос одноимённый посёлок. А к теперешнему времени это место превратилось в полноценный городской район с огромной промышленностью: завод железобетонных изделий, теплоэлектросталь, винный завод и другие. От старого села Очаково теперь мало что осталось – лишь до сих пор стоит церковь святого Дмитрия Ростовского. Последние деревянные дома, говорят, снесли в 1980-ых годах.

Остановка 5-я: Сколково

Первоначально эта платформа именовалась Востряково, и откуда произошло такое название – однозначно ответить нельзя. Поэтому существует несколько версий.

Согласно одной из них платформу назвали так по древнему селу, которое существовало с XVIII века. Однако, когда построили дорогу, ближайшим селом к платформе оказалось Княж-Мещерское, а не Востряково. Более того, и за то время, и за более раннее о таком селе или его церкви не было никаких сведений. Скорее всего, его вовсе не существовало. По другой версии платформа Востряково названа так по фамилии какого-нибудь здешнего владельца, который мог безвозмездно отдать свой участок под железнодорожное полотно. Подобное, в принципе, могло быть…

Ещё одна версия связывает название платформы с именем уже определённого человека. Он был московским купцом 2-ой гильдии, торговцем чаем, сахаром, табаком. Его торговый дом носил название «Н. и Д. Востряковы», а самого его звали Дмитрием Родионовичем. Его личность малоизученна, и о нём не было написано книг, поэтому больше всего он известен как муж Анны Хлудовой. Она была одна из дочерей Герасима Хлудова, крупнейшего владельца ткацких фабрик. Тот устроил Дмитрия к себе на фирму одним из директоров, и тут о Вострякове пошли всякие слухи. Говорили, что он искусный интриган и готов на многое, чтобы быть первым в фирме; говорили, что личное удовольствие для него важнее дела; говорили, что он приезжал на фабрику как на пикник, и далее говорили о нём многое в подобном духе. Вот в честь такого человека и были названы две железнодорожные платформы: одна на Брянском направлении, а другая на Павелецком. Причина всего этого по данной версии оказалась проста: на строительство обеих платформ Дмитрий Родионович выделял ссуды.