Клим Дегтярев - Штирлиц без грима. Семнадцать мгновений вранья Страница 3

Еще один интересный эпизод. Советский разведчик спрашивает начальника тюрьмы насчет физика Рунге (актер Григорий Лямпе): применяли ли к нему метод устрашения? Но при чем здесь начальник тюрьмы? Метод устрашения — элемент следственной тактики, то есть исключительная прерогатива следователя. Начальнику тюрьмы соваться в следствие не положено. По просьбе следователя он может, конечно, тоже немного попугать, но это занятие вовсе не такое тяжелое, чтобы просить кого-то о помощи. Да и немцы ведь люди, склонные к порядку. Ну спросил бы Штирлиц хотя бы, к примеру, так: «Не знаете ли вы случаем…?». И, скорее всего, не услышал бы ничего в ответ, так как собеседник был приучен хранить служебные тайны и не обсуждать их с посторонними.

Когда советский разведчик приезжает домой, то приходящая горничная вручает ему порцию корреспонденции, в том числе несколько писем. Вряд ли он отсутствовал больше чем один день, а писем уже несколько. Вопрос в том, от кого они. Маловероятно, что это письма от немецких фронтовых друзей, которые решили написать ему с передовой. Если верить фильму, то он одинок и испытывает потребность в общении. Это проявляется не только в шахматных партиях с фрау Заурих (актриса Эмилия Мильтон), но и в сцене с бездомной собакой.

Официальная цель его командировки в этот город — поиск пропавшей «Фау-2». Хотя руководитель РСХА Эрнст Кальтенбруннер (актер Михаил Жарковский) подозревал его в срыве операции «Возмездие», целью которой было уничтожение Кракова. В фильме есть очень интересный эпизод, когда «шеф восточного управления гестапо» обергруппенфюрер СС, генерал войск СС и генерал полиции Фридрих Крюгер (его в фильме сыграл актер Евгений Кузнецов) долго объясняет Эрнсту Кальтенбруннеру, почему он посвятил сотрудника другого управления в подробности операции, а потом просит не наказывать коллегу. Сам же для искупления вины готов отправиться на фронт. О том, что на самом деле происходило в Кракове и какую роль во всей этой истории мог сыграть Штирлиц, мы подробно расскажем во второй части книги.

В этом эпизоде есть и еще две исторические ошибки.

Во-первых, в структуре гестапо не было «восточного управления». Вопросами оккупированных территорий занималась управленческая группа D. А за генерал-губернаторство отвечал отдел DII.[16]

Во-вторых, Фридрих Крюгер находился в Польше до ноября 1943 года (занимал пост статс-секретаря по вопросам безопасности в правительстве генерал-губернаторства) и действительно мог участвовать в руководстве процессом поиска пропавшей «Фау-2», затем до апреля 1944 года занимался тренировкой частей 7-й добровольческой горной дивизии СС «Принц Евгений» (дислоцировалась в Югославии). А с 20 мая 1944 года командовал 6-й горнострелковой дивизией «Норд» (дислоцировалась в Финляндии, воевала в Норвегии и Дании). С 26 августа 1944 года — командир V горнострелкового корпуса СС. В феврале 1945 года назначен высшим руководителем СС и полиции в Вене.[17]

Эпизод, когда Штирлиц принимает шифрограмму из Центра, даже спустя полвека после выхода фильма продолжает оставаться предметом дискуссий. Основная полемика развернулась вокруг ответа на вопрос: могло или нет передавать «Московское радио» новости для некой геологической партии, которые можно было услышать в Берлине?

Есть два варианта ответа на этот вопрос. И все они не в пользу создателей «Семнадцати мгновений весны».

Первый: да, могло, если дело происходило в годы «холодной войны». Хотя процедура в деталях отличалась от той, что продемонстрирована в фильме. Женский голос монотонно зачитывал группы цифр. Агент, сидя у радиоприемника, их записывал. А потом расшифровывал.

Второй: нет, не могло, так как советская разведка в годы Великой Отечественной войны использовала не голосовой, а тоновый режим передачи сообщений (с помощью азбуки Морзе).

По утверждению генерал-майора в отставке Ивана Петрова:

«Для ведения радиосвязи в военной разведке на расстояние до 2500 км во время войны применялись радиостанция «Тензор» и передатчик «Джек». «Тензор» — малогабаритная, переносная, трехблочная радиостанция с питанием от сети переменного тока, весом 7 кг и мощностью передатчика 45 Вт. Передатчик «Джек» имел мощность до 50 Вт, состоял из двух блоков общим весом порядка 10 кг, питание от сети переменного тока».

Обе радиостанции работали с использованием телеграфного ключа, применяя азбуку Морзе.[18]

Допустим, что для чекиста сделали исключение. Непонятно, правда, зачем нужно было заставлять советского разведчика слушать «Московское радио»? Если следовать логике сюжета, то чтобы он получил новое задание и начал действовать. При этом мало кто задумывается, что регулярное прослушивание «Московского радио» ставило Штирлица на грань провала. Ведь гестапо могло установить в его доме аппаратуру для аудиоконтроля за всем происходящим в помещении. Ведь в начале фильма Штирлиц попал под подозрение гестапо.

Голос за кадром: «Советские танки достигли границ Германии». Но в кадре в это время отнюдь не танки, а самоходные артиллерийские установки (САУ): тоже с пушками и на гусеничном ходу, но это все же не танки.

2-я серия

Голос Ефима Копеляна за кадром читает личное дело Йозефа Геббельса: «Образование среднее». Наверно, главный пропагандист Третьего рейха был талантливым гимназистом, если сумел в 1922 году защитить диссертацию «Вильгельм фон Шютц как драматург. К вопросу об истории драмы романтической школы» и получить степень доктора философии Гейдельбергского университета. А до этого, с 1917 по 1921 год, сыну бухгалтера пришлось прослушать курсы лекций во Фрейбургском, Боннском, Вюрцбургском, Кельнском и Мюнхенском университетах.[19]

В список тех, чьего изгнания из Германии он добился, следует добавить малоизвестный факт. В 1924 году он требовал исключить из НСДАП самого… Адольфа Гитлера. Хотя через год, после личного знакомства с фюрером, кардинально изменил свою точку зрения.

Тот же голос за кадром вкрадчиво сообщает, что Адольф Гитлер якобы назначил Йозефа Геббельса гауляйтером Берлина в 1944 году — за доблесть, проявленную при подавлении мятежа. По всей видимости, авторы сценария имели в виду неудачное покушение на фюрера 20 июля 1944 года (взрыв бомбы в ставке Адольфа Гитлера) и последовавшую за этим робкую попытку государственного переворота, которая действительно была нейтрализована во многом благодаря решительным действиям Йозефа Геббельса. Вот только создатели сериала ошиблись всего лишь на восемнадцать лет. Руководителем самого важного «гау» Германии — Берлина — он был назначен 26 октября 1926 года и оставался на этом посту до самой смерти (1 мая 1945 года). А 25 июля 1944 года он действительно был назначен на важный пост — имперский уполномоченный по тотальной войне.[20]

Понизить образовательный уровень авторы фильма умудрились и другим руководителям Третьего рейха. Например, у Германа Геринга тоже «среднее образование». Наверно, Военная академия в Карлсруэ и военное училище в Берлине Лихтерфельде считались недостаточно серьезными учебными заведениями. Даже несмотря на то, что после их окончания Герман Геринг получил погоны лейтенанта. Также мало кто знает, что там он учился на «отлично» и окончил учебное заведение с наивысшей возможной суммой выпускных оценок За это достижение в учебе его лично поздравил сам кайзер Вильгельм.[21] А в 1922 году он поступил в Мюнхенский университет, но не смог закончить его по причине активной политической деятельности. Да и IQ (интеллектуальный коэффициент — степень способности мыслить абстрактно, рассуждать) был у него 139.[22] Много это или мало? Достаточно сказать, что показатель среднестатистического человека колеблется в районе 100.

Да и другие эпизоды его биографии звучат не совсем верно. Например, фраза о том, что он «считался» летчиком-асом и героем Первой мировой войны. А на самом деле он был. В летных частях Герман Геринг с октября 1914 года. За время боев лично сбил 22 самолета противника. Командовал 1-й эскадрильей «Рихтгофен» — наиболее известного авиаподразделения германской армии.

Фраза «…после «пивного путча» он бежал в Италию и вернулся в Германию после амнистии» тоже не совсем верна. На самом деле он получил два пулевых ранения верхней части правого бедра, в рану попала грязь, началось осложнение. В очень тяжелом состоянии жена вывезла его на лечение за границу. Он пытался вернуться на родину до официальной амнистии 1927 года, но Адольф Гитлер запретил ему это, заявив, что он «должен сберечь себя для национал-социализма».[23]