Сергей Капков - Короли комедии - Сергей Антимонов Страница 3

В Театре сатиры царила особая атмосфера, по духу напоминавшая "Кривое зеркало". Шли спектакли-обозрения, водевили, сатирические и злободневные миниатюры, блистали знаменитые комики Курихин, Поль, Корф, Милютина, Кара-Дмитриев, Холодов, Владимир Хенкин. В этой труппе Сергей Антимонов, с одной стороны, был на достойном уровне, а с другой... Его индивидуальность и самодостаточность мешали ансамблевости спектаклей. Играя, допустим, крестьянского поэта в "Таракановщине", актер постоянно выпадал из общей картины и стиля, несмотря на удачный рисунок и акцент. Ему даже советовали притушить экспрессию, саму по себе оправданную, но мешающую слиться в целое с партнерами и со всей сценической обстановкой. Антимонов не стал премьером этого театра - места лидеров уже были заняты. Он довольствовался небольшими ролями, чаще всего требующими обильного грима, такими, как священники, крестьяне, старики, и создавал эти образы необычайно смешно. Сергей Иванович был скромен, а это тяжелое качество для актера. Так что он не занял в театре должного ему места.

В 1933 году Антимонов перешел в Камерный театр, а через год снялся в большой роли в кино - сыграл Профессора в комедии "Частная жизнь Петра Виноградова". Неожиданно на Сергея Ивановича обратили внимание кинематографисты, и он оставил театр ради съемок. Один за другим выходят фильмы "Партийный билет" (Куликов), "Родина зовет" (Игнатьев), "Веселые путешественники" (проводник), "На Дальнем Востоке" (Янков), "Степан Разин" (астраханский воевода), "Ленин в 1918 году" (Поляков), "Любимая девушка" (швейцар), "Цена жизни" (начальник связи).

Знаменитый режиссер-комедиограф Григорий Александров пригласил Сергея Антимонова на роль шпрехшталмейстера в одну из лучших своих комедий "Цирк". Это была вторая совместная работа Александрова с Любовью Орловой, ее ждали, на нее возлагали большие надежды, и эти надежды оправдались. Фильм полюбился не только "рядовым советским зрителям", но и руководству страны. Ему дали Сталинскую премию I степени. Кроме того, "Цирк" взял "Гран-при" на Международной выставке в Париже, о нем высоко отозвался великий Чарли Чаплин.

В фильме много персонажей, среди которых и красавица-гастролерша, и злодей-капиталист, и чудаковатый любитель-дрессировщик собак, и целый ряд цирковых артистов. И почти все герои фильма связаны с одним человеком старым "хозяином" манежа. Шпрехшталмейстер контролировал выход каждого из них к зрителям и являлся олицетворением всего многолетнего опыта, мудрости и души цирка, да и профессии в целом.

Антимонов справился с ролью блестяще и был приглашен в следующий лучший фильм Григория Александрова - "Волга-Волга". Там он сыграл дворника Охапкина, ближайшего сподвижника письмоносицы Стрелки. Озорной калейдоскоп музыкальных и эксцентрических номеров, фразы и репризы, ставшие "крылатыми", виртуозная игра Игоря Ильинского и Любови Орловой - такой была "Волга-Волга". Каждый кадр был продуман создателями комедии с математической точностью. Даже начальные титры, которые сразу же вводили зрителей в игру и создавали нужное настроение.

Чтобы вам не копаться в программе,

чтобы было смотреть веселей,

Мы сейчас познакомим с вами исполнителей главных ролей.

Вот Бывалов перед вами, бюрократ он исполинский.

Его играет артист Ильинский,

пел хор под музыку Дунаевского.

Лоцман всюду пригоден - заслуженный артист Володин.

Водовоз веселых правил - артист Оленев Павел.

Страж коммунальных законов - артист Сергей Антимонов.

Счетовод Алеша Трубышкин - артист Андрей Тутышкин...

Герои фильма пели, плясали, кидались в погони и искренне любили друг друга. Настроение передавалось всем, кто оказывался в зрительном зале. "Волга-Волга" и сегодня чудодейственным образом передает нам тот положительный энергетический заряд.

После войны Сергей Антимонов снялся еще в нескольких фильмах, причем у лучших режиссеров страны - Пырьева ("Сказание о земле Сибирской"), Райзмана ("Поезд идет на Восток"), Александрова ("Весна"), Ромма ("Русский вопрос"), Довженко ("Мичурин"). А когда в Москве открылся Театр-студия киноактера, Сергея Ивановича и его супругу Марию Каспаровну пригласили занять почетное место в его огромном коллективе наряду с самыми яркими звездами и начинающими артистами. В труппе числились легенды немого кино Андрей Файт, Михаил Трояновский, Ольга Жизнева, Галина Кравченко, Петр Репнин, Владимир Уральский, Татьяна Барышева, Татьяна Гурецкая, но все они были уже вторым поколением после Антимонова. Сергей Иванович и Мария Каспаровна оказались старейшинами, и молодое поколение, недавно окончившее ВГИК, взирало на них с восхищением, близким к трепету.

Антимонов, к сожалению, мало сыграл на этой сцене. Последние пять лет жизни он тяжело болел и все реже выходил в свет. Яроцкая работала больше. Помимо театра, она много снималась: "Это было в Донбассе", "Первая перчатка", "Поезд идет на Восток", "Молодая гвардия", "Повесть о настоящем человеке", "Возвращение Василия Бортникова", "Два капитана". После репетиций, спектаклей и съемок Яроцкая неизменно торопилась домой, где ее ждал Сергей Иванович. Их отношения до конца оставались самыми теплыми. Они жили рядом с садом "Эрмитаж", где когда-то Антимонов делал первые шаги на сцене Художественного театра. После смерти Сергея Ивановича Мария Каспаровна собрала его воспоминания об этом периоде. Сейчас они хранятся в Театральном музее имени Бахрушина. Актер назвал их "Пройденный путь". В этой главе приведены отрывки из воспоминаний Сергея Антимонова.

* * *

"Милостивый государь, господин Немирович-Данченко!"

Так я писал письмо из Курска в 1900 году одному из хозяев Художественного театра, в то время именуемого Художественно-Общедоступным. В письме я ставил задачу, как, желая стать артистом именно Художественного театра, превратить мечту в действительность, не будучи актером вообще. Со своей стороны я развивал мысль пригласить меня в театр на простую работу, не требующую специальности, с тем, чтобы я, походя, так сказать, присматривался к артистической деятельности и учился актерскому мастерству.

Владимир Иванович Немирович-Данченко аккуратно ответил мне, что предложенным мною способом в актеры не приходят, что для этого существуют специальные театральные школы, куда, если я выдержу экзамен, буду платить за правообучение, то и тогда, после трехлетнего обучения (чтобы я знал и потом не обижался), тоже могу не попасть в труппу Художественного театра.

Ответ был исчерпывающим и продолжения переписки не обещал, но приободрил меня вежливым вниманием. Внутренний голос мне откровенно сказал, что положение требует личного свидания и с Немировичем-Данченко, и со Станиславским, да и с самим Художественным театром. Ведь как-никак решается вопрос моей жизни.

Не знаю, как вам, но мой внутренний голос дает мне только благоразумные советы. Откуда взять средства для поездки в Москву - даже тогда, в то доброе старое время, мы с внутренним голосом не знали.

Я - единственный ребенок. Мне девятнадцать лет. Пребывание в реальном училище дальше пятого класса мне показалось неинтересным. Мать хлопочет по хозяйству, я пишу стихи, изобретаю перпетум-мобиле. Счастье мое и вершина моих мечтаний - сделаться актером - матери казалось последней степенью падения. Она приказывала мне заняться торговлей, но самоубийство виделось мне милее коммерции. Отец мой давно умер. У матери - собственный домишко, который кормит ее, а она - меня. Но денег мне не давала, даже на мелкие расходы, тем понуждая меня зарабатывать.

Отрицательный ответ Немировича вместо разочарования очаровал меня. Я получил реальное доказательство своего существования. Немирович-Данченко тратит на меня бумагу, конверт, марку и время; два государственных ведомства - почтовое и железнодорожное - заботливо обслуживают нашу переписку. У товарищей я приобрел и вес, и рост, и благородное желание иметь честь быть полезными мне. Один из них достал у своего приятеля, железнодорожного служащего, бесплатные билеты до Москвы и обратно, а остальные мои друзья одолжили денег - почти четыре рубля. И на другой день я выехал в известном направлении, переполненный неизвестностью.

В Москву приехал днем. Остановился в гостинице за 75 копеек в сутки. Пошел в Художественный театр, взял билет на вечер. Шла "Снегурочка". Вернулся в гостиницу, умылся, принял праздничный вид и пошел, не спеша, на спектакль.

Удивительно, но билет на этот спектакль сохранился у меня до сих пор. Грозный отрезок истории лишил нас многого, многое безвозвратно прошло. А вот театральный билет от 11 октября 1900 года преодолел разнообразные испытания времени.

"Снегурочка" началась. На сцене поют и пляшут люди в длинных холщовых рубахах. Интересней всего медведь и свист ветра. Впрочем, я смотрел спектакль сквозь ожидаемое свидание с Немировичем.

После первого акта послышались хилые аплодисменты, в зале стало светло - публики оказалось немного. Со мной неожиданно заговорил сосед, бритый господин последней молодости. Узнав о моем желании стать актером, он чуть ли не приказал с первым же поездом возвращаться в Курск: "Сейчас же, прямо из театра, пока не прожились! Как только у вас не будет хватать денег на выезд, вы погибли. Устремление по легкомыслию к искусству, особенно к театру, приводит к большим бедствиям. Дорога к славе часто ведет к бесславию. Голод, холод, пьянство, позор, разврат, преступления, тюрьма вот все, на что вы имеете право рассчитывать. Удачи на этом пути являются редчайшими исключениями. Да и сам по себе талантливый человек - явление ненормальное, белая ворона. Нормальный человек работает, а талантливый творит. Где работа - там порядок, где творчество - там произвол. За талант носители его платят высокую пошлину. Вспомните биографии великих людей, почти все они несчастны..."