Вячеслав Шишков - Торжество Страница 3

Тут можно читать бесплатно Вячеслав Шишков - Торжество. Жанр: Научные и научно-популярные книги / История, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Вячеслав Шишков - Торжество

Вячеслав Шишков - Торжество краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Вячеслав Шишков - Торжество» бесплатно полную версию:

Вячеслав Шишков - Торжество читать онлайн бесплатно

Вячеслав Шишков - Торжество - читать книгу онлайн бесплатно, автор Вячеслав Шишков

Етот бу-удет последней страши-и-ительный бо-ой!.. Толпа шла весело и чинно, толковали друг с другом о своем, и лишь когда гул речи разрывался выкриком Силантия, покашивались на красные знамена. Мужики говорили о хуторах, о тягостных налогах, не худо бы совхозу по шее надавать, а земельку под себя, бабы - про кур, про масло - все в совет да в совет, провалиться бы ему, подай, старушонки, известно - про антихриста. С колокольни вдруг слетел и заплясал, закружился разухабистый трезвон. Путаная песня, гармошка, солнце, трезвон и говор. У ворот, на солнышке, древний старец с батогом. Истово старец закрестился, зашамкал: - Ишь ты, отец Сергий. От холеры, должно... деревню-т обходят... --------------- Пожалуйте, гость дорогой, товарищ, - и Силантию показалось вдруг, что на его обритой голове зашевелились волосы. "Вот, черти, не открыли". Он бросился срывать с портретов фартуки и тревожно посматривал на висевший в углу образ. Гость удивленно поднял брови и что-то промычал. - А видишь ли, дело-то какое, - Силантий сорвал тряпицу с портрета Луначарского. - Мы в тех смыслах, хе-хе-хе, что может вредно взирать нашему правительству. Тут, грешным делом, святые иконы были из храма. - Он подхехекивал, вилял голосом, потом сразу стал строг и кому-то крикнул, кивнув на образ: - Прикрой-ка Богородицу! Возле поставленных у портретов знамен открылся митинг. Перед началом был такой разговор: - Перво-на-перво, как следует выпить надо, потом уж митинговать, - сказал Силантий. - Чаю попьем после, - сказал наробраз. - У нас, извините, самогон, - сказал Силантий. В соседней комнате загремела посуда. Наробраз начал речь: - В то время, когда кругом закрываются, за отсутствием средств, школы, и народные учителя, босые и голодные, идут в куски, светлый почин села Дыркина горит, как костер во тьме. Он говорил отчетливо и горячо о том, что такое наука, грамота, преданность новым формам жизни. - Конечно, Советская власть учтет деятельность местных крестьян. Силантий самодовольно крякнул и подбоченился. Он сидел за столом и победоносно, как петух на цыплят, смотрел на мужиков. Мужики слушали внимательно, но когда запахло жареным и самогоном, всех слюна прошибла, тут уж не до митинга. - Да здравствует Советская власть, местные граждане-крестьяне и первый среди них энергичный товарищ Силантий Кузькин! - закончил оратор. Силантий гаркнул "урра" и сделал знак рукой, но его никто не поддержал, крестьяне терлись у стенки и, принюхиваясь к запаху, как охотничьи собаки, крались поодиночке в соседнюю комнату. Силантий сладко сплюнул и шепнул Аксену: - Иди-ка туда, досмотри. А то выжрут все. В это время кто-то крикнул: - Товарищи... Силантий поднял голову. Перед ним черный, длинноусый Федюков, раменский крестьянин - и как он, дьявол, затесался - стоит дубом среди сидящих, говорит: - Товарищи!.. Я, товарищи, очень енергично могу из'ясняться, но как здесь, товарищи, присутствует товарищ из городу, то я окончательно сбиваюсь. Тут сказывали вам и превозносили дырковцев, как культуру, и в том числе - Силантья Кузькина, то я енергично протестую. Эта вся их выдумка, товарищи, со школой одно мошенство. Чей это, товарищи, дом? Кулака, белогвардейца, который бежал. Значит, им, товарищи, ничего не стоит. А, между прочим, отсюда явствует: вот, мол, товарищи-правители, мы жертвуем школу, вы же закрепите за нами поповскую землю. Это ведется, товарищи, енергичная тайная дипломатия, потому как из-за поповской земли промежду нашими селами велось целое сраженье в периоде всего проистекшего лета. День работаем, а ночь - война, даже, товарищи, с ихней стороны пулемет был. Вот они какие дьяволы енергичные лесовики. Они белогвардейцы и промежду ними первый контр-революционер Силантий Кузькин, не взирая, что он енергично обрился. Я, товарищи, кончил. Кто-то выпалил из угла: - За бритого двух небритых дают, да и то... - Прошу с мест не возражать! - гневно бросил наробраз. Тогда поднялся, как колокольня, Силантий. Он плюнул в горсть и треснул по столу. Потом хотел схватиться за бороду, но бороды не оказалось. Еще раз ударил кулачищем в стол и крикнул: - Сволочь усастая!.. Обормот!.. Никто не брился... - Прошу без резкостей... Не выражаться! - оборвал наробраз. Силантий шумно задышал, вцепился в столешницу и, раскачиваясь, задвигал стол взад-вперед, руки его напряглись, плечи закруглились, словно он думал не головой, а мышцами, лоб собрался в тысячу морщин и череп покрылся потом: - Товарищи! - наконец выжал он из груди звук. - Не зря же я упреждал многосиятельного товарища из городу, мол, сначала надобно выпить по махонькой, потому как в тверезом виде я выражаться не признаю. Товарищи, я как есть радетель в пользу своего села, то есть Дыркина, то могу выдать ачистат. Он, этот самый усач Мишка Федюков, у бабки Агафьи курицу украл, Степке Петухову руку вывихнул в пьяном естестве, у дьячка раму стягом выхлестнул. А почему же после всего этого он член волисполкома? Да ему в морду надо дать в порядке дня, а не то, что сволочь... - Прошу запротоколить! - вскочил усач и запрыгал на месте. - В протокол! Я его, подлеца, белогвардейца еще не так обрею... - Брил твой дед, да и тот с килой помер! - крикнул Силантий. - Как ты, стерьва, можешь скандалы заводить, раз тут начальство?! Кто тебя звал на торжество чествовать меня? А?! Братцы, гони его в три шеи! Поднялся хохот, свист, усач и Силантий двинулись было друг на друга, но между ними встал народ, уговаривали, ругались, грозили, Гараська плакал: "Тятька, тятька!". Наробраз схватил портфель и трясся так, что с носу слетели очки. Бог знает, чем бы это кончилось, если б не находчивый священник: - Гражданин начальник и православные христиане! - гулким басом раскатился он, вскочив на стол. - Не омрачим торжества сего. Приступим в любви к трапезе и питию. --------------Угощалось человек пятнадцать. Остальных Силантий вытолкал вон и закрючил двери. На столе стояло пиво, бутылки с самогонкой, винигрет, грибы, селедки и два пирога с ворота ростом. Двухведерный самовар, как архиерей, стоял среди бутылок и пофыркивал паром, точно говорил: "фу ты, чорт, вот так торжество". Наробраз сел, но все стояли. С иконы сдернули завесу. - Батюшка, отец Сергий, помолиться надо, - робко предложил белый старичок и голова его затряслась. - Я, отцы, не могу, когда один голос, - ответил тот и мигнул в красный загривок наробраза. - Теперь надо большинством голосов. - Оксен, становь скорей на болтировку, - сказал Яшка-солдат. - Кто против? - крикнул Аксен. - Принято! - Батя, катай, - скомандовал Силантий. Все это произошло необычайно быстро: наробраз не успел протереть очков. "Отче наш" пропели стройно, крестились усердно. Батюшка размашисто благословил яства. - Отцы и братия! Среди нас идейный вождь. Выпьем за его драгоценнейшее здоровье. - Священник засучил рукава рясы и налил стакашки. - Собственно, самогонка преследуется законом, - сказал наробраз и выпил. - Обязательно преследуется, - проговорил Силантий и налил. - Почтите вниманьем. - Не часто ли будет? - спросил наробраз, выпил и закусил грибком. - Совсем даже не часто, - сказал Силантий, наполняя стакашки, - ежели оно часто, да-к часто и есть... Прилично. Кушайте во славу! - За процветание единой трудовой школы, ура! - крикнул наробраз, выпил и забодался: - бррр. Все закричали: ура, Силантий крикнул: - Слуша-а-й! - и, скосоротившись, дико запел:

Мы св-о-ой... ммы нно-вый миррр... - Христианство и социализм - едино, - доказывал отец Сергий, наполняя стакашки. - Все дело в тактике. Вы приемлете кровь, а мы... - А вы самогон? - засмеялся наробраз, выпил и поднял очки на лоб. - Мы приемлем духовный меч, - сказал священник и тоже выпил. - Взявшись за этот меч, - наробраз высоко поднял бутылку, - от меча и погибнет. Так, кажется? - и налил всем самогону. Пили, громко чавкали, сопели. Крестьяне тихомолком рассовывали по карманам куски пирога. Быстро все хмелели. Красноголовый, весь изрытый оспой, дядя горько рыдал и сморкался в картуз соседа: - Оксен, Оксен... Ах, до чего примечательно, - стонал он, перхая и повизгивая. Тут тебе начальство сидит, а тут, значит, я с своей харей на месте своего сиденья... Оксен, това-аришш... Силантий все норовил расчесать бороду и откинуть лохмы и всякий раз грозил Яшке солдату корявым пальцем. Говорили все вместе, бестолково и громко. - Товарищ наробраз! Товарищ! - тщетно взывал Силантий. - Эй, бабы, шевелись с пивом-то! - Пей, не жалей... Свое-жа... - Братцы, с начальством гуляем... Вот какой режим... - Товарищ наробраз. Давай нам хороших учителей, - приставал и опять хлюпнулся Силантий. - Енергичных, - подхватил Аксен. - Молчи, дурак! - Силантий перегнулся через стол, опрокинул пиво и ну взасос целовать гостя. - Милай... Товарищ шаробраз... Обрился я, значит, в честь правительства... Мила-ай... Себя не пощадил... Вот как тут, - он наотмашь высморкался и завсхлипывал: - Ты вникни, товарищ шаробраз... Народишко испохабился ой как... Эвой мой сопляк, парнишка: ты, говорит, тятька, от облезьяны превзошел. - Правильно, молодец парнишка, - сказал гость и брезгливо вытер обслюнявленные губы. - Конечно же от обезьяны... Силантий перестал дышать и, разинув рот, не спеша выпрямил спину. - Ага, вот как тут, - выдохнул он и вдруг швырнул криком, как камнями: Слышите, братцы, какие новые-то права?! Слышите? Мужик, мол, от облезьяны ощенился, а их, тилигентов, бог создал. Врешь, шаробраз! Врешь! Батюшка, отец Сергий, ваше высокоблагословение, ниспровергните его вниз тормашками... - По образу и подобию своему создал господь, - отчетливо пробасил священник. Да-с! - Слышал?! - Силантий подбоченился, выпятил живот и захохотал. - Ложь, ерунда, легенда, - вспыхнул гость, но тотчас же угас. - Послушай! Дядя Силантий, товарищ. Темный ты человек, - стараясь призвать к порядку обмякший свой язык, мямлил он. - Знай: человек произошел от обезьяны. Аксиома! Материалистический подход к истории... А не поповские бредни. Ведь это не поп, это ученый сказал, Дарвин, великий учитель... - Кто? Дарьин? - оскалил желтые клыки Силантий и дыхнул сивухой прямо гостю в нос. - Дурак твой Дарьин, сукин сын твой Марьин... Так ему енергично и ответь. Да и ты не умней его... - Что? Что?! - и гость бешено закрутил вилкой с обгрызком пирога. Священник отодвинулся и замер. В двух местах крикнули: - Слыхивали мы материческую-то историю и при царе! - Сами умеем! - К чорту таких учителей! - и Силантий порывисто двинул тарелку с грибами к наробразу. - Пивной бутылкой по темю их! Училище поганить! А?! Ребятишкам баловство внушать? А?! Да я лучше вот этими лапищами всю эту училищу по бревнышку разнесу... Мы в бога верим, в бога!.. - Что?! - подпрыгнул и сел наробраз. - Поповская закваска! Вашу темноту эксплоатируют, вас водят за нос... - Поперек его лба набухла жила и растеклась к вискам. - Бога нет! Обман. - Ах, нет? Значит, мужик от облезьяны превзошел? Отвечай! - Да! Да! Да! - А коли так, дак вот тебе. Ежели я облезьян... На!! - и Силантий, надувшись, сразу опрокинул весь стол вместе с самоваром. - Братцы! Православные! - сипло орал он, не взвидя света. - Получай, братцы, новые права... Мы теперича не люди, не человеки... Ха-ха. А раз мы облезьяны адиотские - устраивай скандал! Бей навылет окна!! --------------Подгулявший наробраз трясся в тарантасе и мотал головой, как дохлый гусь. На душе трусливо, больно и смешно. "Чорт знает... Этакая тьма. Вперед или назад идем? Абцуг... Что есть абцуг? ххыы... Смычка - дрянь. Могут донести... Вот так самогонка. Ударрно! Вне программы... А донесут, честное слово - донесут. Скандал!" Рядом скакал на кобыле Аксен, без шапки. Он держался за гриву и едва сидел: - Я, как будучи председатель, пожелал проводить ваши милости. Чего-с? Фамиль мой - Оксен Петров. Прошу зачи...зачислить во внимание. Легче, Павлуха, легче: тут пенышек! Наше начальство-то, сохрани господь, не опрокинь. На цепи сгною! В порядке дисциплины!.. Вот какой я справедливый человек. Чего-с? Известно мужик сви...свинья. Я его, этого самого стервеца Силантья, сей минут на цепь. Чего-с? Он завсегда мутит... А я тут... Но! Но! Тпру! Но-о... - он сполз коню под брюхо и кувырнулся в грязь.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.