Николай Стариков - Кто убил Российскую Империю? Главная тайна XX века. Страница 30

В определенный момент получается, что дипломатические усилия России и Великобритании оказываются направленными в противоположные стороны. Русская дипломатия прилагает усилия, чтобы привлечь турок на свою сторону или убедить их сохранить нейтралитет. Петербургу совсем не нужен еще один противник. Для этого министр иностранных дел Сазонов предлагает гарантировать Турции неприкосновенность и возвратить ей остров Лемнос. Английская дипломатия отвечает на это согласием гарантировать туркам неприкосновенность только на период войны. По поводу островов из Лондона следует категорический отказ. Англия почти в открытую провоцирует турок, явно «уступая» в сговорчивости немцам, готовым на любые условия турецкой державы.

Помимо дипломатических уловок в ход идут и оскорбительные, недружелюбные выпады в адрес Турции. Как главной судостроительной державе мира, Великобритании многие государства заказывали постройку новейших кораблей. За несколько лет до войны Бразилия заказала в Англии свой третий по счету линкор — дредноут, вооруженный четырнадцатью мощнейшими 305-мм орудиями. Однако страна кофе и карнавала немного не рассчитала свои финансовые возможности, и уже готова была отказаться от заказа, когда на сцену выступила Турция. Она не только перекупила строящийся бразильский корабль, но оплатила постройку еще одного корабля такого же класса. К лету 1914 они должны были быть преданы заказчикам. Однако английские фирмы под всеми предлогами стали затягивать сдачу кораблей, а 28(15) июля 1914 года (в день объявления Австро-Венгрией войны Сербии), Великобритания реквизировала оба турецких дредноута и включила их в состав своего флота под названием «Эйджинкорт» и «Эрин».

В то время, как сэр Грей всеми силами «боролся за мир», военное ведомство Британии заканчивало приготовления к войне. О мировой войне тогда не думал никто, кроме, пожалуй, британского и французского руководства, да польских националистов, упорно тренировавшихся в австрийских военных лагерях. Поэтому для турецкого правительства реквизиция кораблей была оскорблением, публичной пощечиной. Интересная логика: Австрия объявила войну Сербии, а поэтому Англия забрала корабли у Турции? Такие действия вызвали в Стамбуле взрыв негодования, ведь часть средств на постройку кораблей была собрана по общественной подписке. Неожиданная брешь в размере двух сильнейших кораблей подрывала оборонную мощь турецкого флота. Виновными в этом были англичане, но ненависть Турции распространялась на всю Антанту, ближайшим географическим членом которой для турок была… Россия.

Немецкое военное командование решило срочно воспользоваться сложившейся ситуацией и тайно предложило турецкому правительству приобрести два новейших германских боевых корабля, находившихся с 1912 года в Средиземном море. Это были линейный крейсер «Гебен» и легкий крейсер «Бреслау». Как часто бывает в политике, смелая операция германского командования по привлечению Турции на свою сторону полностью совпадала с интересами англичан. Поэтому «Гебен» и «Бреслау» благополучно доплыли до Стамбула. История эта настолько интересна, что остановимся на ней поподробнее.

Советский морской историк А. Шталь писал: «В истории флотов нет примера, чтобы один корабль сыграл роль, подобную той, какая выпала на долю „Гебена“. С ним полностью соглашался Уинстон Черчилль: „Народам Среднего Востока „Гебен“ принес больше крови, страданий и разрушений, чем любой другой корабль в мировой истории“.

«Гебен» и «Бреслау» находились в море в кульминационный момент начала мировой войны: Англия и Германия должны были стать врагами с минуты на минуту. Уничтожить оба германских корабля лучшему в мире британскому флоту не составляло труда. Английская эскадра шла по пятам, но… упустила немецкие крейсеры. Когда же англичане снова настигли корабли в Стамбуле, ситуация в корне изменилась. Правительство Турции объявило, что она купило «Гебен» и «Бреслау» у Германии и отныне это не немецкие, а турецкие корабли «Султан Явуз Селим» и «Мидилли». Команды на судах остались немецкие. Они просто поменяли немецкие бескозырки на турецкие фески.

Последствия британской «халатности» были серьезными. 29(16) октября 1914 года немецкий адмирал Сушон, принявший должность главнокомандующего турецкого флота вывел эскадру в море, якобы для учений. И сделал то, что от него страстно желали руководители германского государства и… английской разведки. «Гебен» открыл огонь по Севастополю, «Бреслау» — по Новороссийску, крейсер «Хамидие» — по Одессе. На следующее утро русский посол в Константинополе затребовал паспорта, и Турция вопреки желанию России оказалась нашим очередным противником и новым союзником Берлина. Следствием этого стало блокирование судоходных черноморских путей, по которым могло осуществляться снабжение России всеми необходимыми грузами. Да и основной поток русского экспорта шел через проливы: накануне первой мировой войны от 60 до 70 % всего нашего хлебного экспорта шло через Босфор и Дарданеллы, а общий вывоз русских товаров именно таким путем составлял около 34 % всего товарооборота. Теперь у России были проблемы с продажей своих товаров и получением необходимых материалов. Нехватки первых лет войны во многом объясняются, той трагической «случайностью», когда два германских корабля «обманули» британский флот. Теперь оружие и амуниция могли попадать к нам только через Владивосток или через Мурманск и Архангельск, что сильно удлиняло его путь на фронт и без того требующий огромное количество боеприпасов. Значит, их дефицит сохранялся, и Россия не могла воевать во всю свою мощь. Англичане и французы с одной стороны подталкивают нас наступать, а с другой стороны всеми способами ограничивают поступление русским военных материалов. Всячески избегают «союзники» и согласования совместных действий всех членов Антанты. К концу первого года войны истощенные германцы наступать больше не могут, и Западный фронт стабилизировался, упершись с одной стороны в нейтральную Швейцарию, а с другой в море. Противники зарывались в землю, непрерывно совершенствуя свою оборону. Борьба затягивалась, конца ей не предвиделось. Странное дело — провоевав уже полгода, «союзники» по Антанте так и не научились согласовывать свои действия. Никак не получалось нажать на рейх с двух сторон одновременно. Британцы боятся такого удара по Германии, ведь немцы могут и не выдержать. А быстрое поражение Германии англичанам совсем не нужно, ведь тогда Россия окажется в числе победителей!

Костлявая рука истощения медленно, но верно начинала подбираться к Европе. Следом за ней на карты России, Германии и Австро-Венгрии начинала бросать свою тень будущая революция. Это очень важный момент. Правильное понимание происходящего пришло к немцам очень быстро: « Англичане надеялись раздавить нашу страну с помощью русского парового катка, причем франко-бельгийско-британская армия должна была сдерживать наше наступление; в случае, если бы появилась опасность слишком большой победы России, они намеревалась прекратить войну» — справедливо указывает адмирал фон Тирпиц.

Перед германским руководством встала дилемма выбора дальнейшей стратегии борьбы. Куда направить свои усилия: на Восток или на Запад? Немцам очевидно, что хуже всех вооружена именно наша армия, что отсутствие у нее боеприпасов дает германским войскам большое преимущество. Помимо того, неуемная активность русских и их постоянное стремление перейти в наступление, не позволяют оставить их в тылу, повернувшись лицом на Запад. Зато пассивность англичан и французов при ударе по русским просчитывалась легко. В 1914 году они ни разу России не помогли, и германцы справедливо рассчитывали на их «невмешательство» и в этот раз.

На Западном фронте германцы занимают стратегическую оборону. К обороне готовятся и англичане с французами. Можно спокойно вздохнуть, ведь теперь немцы будут громить Россию уже по собственной инициативе, и русских не надо будет подстегивать. Но этого мало! Оборона всегда сильнее наступления. Обороняющуюся русскую армию немцам будет разбить сложно. Поэтому, под давлением представителей Антанты русское командование также решает наступать! И даже не на одном, а на двух стратегических направлениях: на Берлин через Восточную Пруссию и на Вену через Карпаты. Получался интересный казус: германцы стремились разгромить нас, так как мы слабо вооружены и еще безмерно воинственны, а мы, чтобы убедить их в правильности выбора снова рвались вперед.

План «союзников» действовал безукоризненно — Россия и Германия ослабляли друг друга. Германское наступление началось в январе 1915 года и продолжалось почти беспрерывно практически до конца лета. В результате наши войска оставили захваченную Галицию и понесли значительные потери. Однако катастрофы не было: фронт держался и оставление Польши, последовавшее за поражением в Галиции, было планомерной операцией по выравниванию фронта. Германская армия тоже выдохлась: русский фронт поглотил все ее подготовленные резервы.