Александр Грановский - Крестовые походы: в 2 т. Т. 2. Страница 30

22 ноября умер султан ас-Салих Айюб. Он был последним выдающимся представителем династии Айюбидов. В отличие от отца, аль-Камила, его характер не был привлекательным, это был коварный и жестокий правитель. Его единственный сын и наследник, аль-Муаззам Тураншах, находился далеко от Египта: он был наместником султана в Джазире. Чтобы в армии не возникло паники в связи со смертью султана, его вдова-султанша Шаджар ад-Дурр, армянка по происхождению, с помощью главного евнуха и Факр ад-Дина скрыла его смерть. Факр ад-Дин, подделав подпись султана, назначил от его имени Тураншаха наследником, а себя главнокомандующим и наместником. Возможно, еще до смерти султана к Тураншаху в Диарбакыр были посланы гонцы с призывом срочно прибыть в Египет.

Поход короля продвигался медленно и продолжался целый месяц. Скорость похода определялась галерами, сопровождавшими его на веслах против течения. В день проходили около 4-5 километров. Легкая египетская конница беспокоила крестоносцев на пути при переправах через многочисленные каналы и притоки. 21 декабря армия короля добралась до притока Нила, речки Бахр ас-Сагир, и разбила лагерь на том месте, где 28 лет назад был лагерь Пелагия. Армия Факр ад-Дина заняла противоположный берег и разбила напротив крестоносцев новый лагерь, в 3 километрах от аль-Мансуры. Шесть недель армии простояли друг против друга. Франки начали строить дамбу через речку. Для защиты строителей дамбы была сооружена крытая галерея с двумя башнями по сторонам для арбалетчиков. Однако бомбардировкой греческим огнем из баллист египтяне сожгли галерею и башни, и строители должны были прекратить работу.

В начале февраля какой-то бедуин за большое вознаграждение показал крестоносцам брод. На рассвете 6 февраля франки двинулись через реку. В авангарде были тамплиеры, за ними граф д 'Артуа со своими людьми и англичанами, король следовал с главными силами, охранять лагерь остался герцог Бургундский. Переправа была тяжелой, «берега были крутыми, с трясиной и илом с обеих сторон, и вода опаснее и глубже, чем сказал им сарацин, так что им пришлось пустить своих коней вплавь». Когда переправился авангард, граф Робер приказал атаковать лагерь, несмотря на требования тамплиеров подождать короля.

Египтяне в лагере не ожидали нападения. Многие были убиты, не успев взяться за оружие, другие бежали в аль-Мансуру. Факр ад-Дин только что принявший ванну, бросился в бой, не надев доспехов, и был заколот тамплиерами.

Граф Робер решил немедленно завоевать аль-Мансуру, несмотря на возражения тамплиеров и графа Солсбери, требовавших дождаться короля с главными силами. «Тут всегда недоставало волчьей шерсти [отваги]!» — воскликнул граф. Несмотря на привезенный приказ короля дожидаться его, граф Робер приказал атаковать. Тамплиеры и англичане, чтобы не выглядеть трусами, были вынуждены следовать за ним.

Командование в аль-Мансуре принял на себя мамлюк Рукн ад-Дин Бейбарс. Он разместил свои отряды в ключевых пунктах города и приказал открыть ворота. Франки ворвались в открытые ворота и проскакали в гору к цитадели через весь город. Египтяне внезапно напали на них из боковых улиц. Рыцари, потерявшие боевой порядок и разобщенные, были перебиты на улицах города. Граф д'Артуа с личной охраной забаррикадировался в одном доме, но египтяне ворвались и перебили всех. Погибли 300 французских рыцарей, почти все англичане и с ними граф Солсбери и 80 тамплиеров. Спастись удалось немногим, и среди них Пьеру Моклерку графу Бретонскому, получившему ранение в голову.

Тем временем вся армия перешла через Бахр ас-Сагир. Услышав о несчастье, Людовик немедленно велел армии выстроиться в боевой порядок и отправил приказ герцогу Бургундскому, не теряя времени, навести наплавной мост: нужно было как можно скорее перевести сюда арбалетчиков, оставшихся на том берегу, чтобы прикрывать переправу.

Как и ожидал король, Бейбарс во главе армии вышел из города и атаковал крестоносцев. Его лучники осыпали франков дождем стрел. Подождав, когда у врага начали заканчиваться запасы стрел, король приказал контратаковать. Египтяне были отогнаны к аль-Мансуре, но затем собрались с силами, выстроились и погнали крестоносцев назад. Затем снова контратаковали франки. Де Жуанвиль и Жан, граф де Суассон, обороняли мостик через ручей. Историограф рассказывает: «Я получил пять ран от стрел. Добрый граф де Суассон шутил со мной и говорил: “Сенешаль, мы еще будем говорить об этом дне в комнатах у дам”». Сражение продолжалось весь день. К вечеру, когда крестоносцев оттеснили к речке, наконец-то был наведен наплавной мост и арбалетчики переправились на южный берег. «И сарацины бежали, едва завидев, как они ставят ногу в стремя арбалета». Король, храбро сражавшийся весь день, узнал о смерти любимого брата Робера и заплакал.

Людовик приказал укрепить лагерь и усилить мост. Получив подкрепления, 11 февраля 1250 г. Бейбарс снова атаковал сначала лагерь герцога Бургундского, а затем напал на лагерь короля. Франки сражались пешими, используя лагерные укрепления — валы и частокол. Раз за разом египтяне штурмовали валы, осыпая франков стрелами, но те держались неколебимо. Граф де Пуатье, брат короля, был окружен египтянами, но затем отбит вооружившимися поварами и маркитантами. В конце концов Бейбарс в хорошем порядке увел армию в аль-Мансуру. «В этой битве брат Гийом [де Соннак], магистр ордена Храм, лишился второго глаза, а первый он потерял на заговенье [6 февраля] и от этого умер… И знайте, что позади тамплиеров остался почти арпан земли [от трети до половины гектара], так усеянный сарацинскими стрелами, что из-за них совсем не было видно земли», — рассказывает Жан де Жуанвиль.

Потери двух дней сражений у франков были столь велики, что о наступлении не могло быть и речи. Как и в 1221 г., аль-Мансура стала для них непреодолимым препятствием. Река между лагерями была полна телами убитых. У франков кончалось продовольствие, питаться приходилось рыбой, пищей которой служили трупы. Плохая пища, гниющие трупы вызвали в лагере у франков цингу, дизентерию и тиф.

Тем временем в конце февраля в Каир прибыл аль-Муаззам Тураншах, сын умершего султана Айюба. По дороге из Джазиры он провел три недели в Дамаске, где был провозглашен султаном. 28 февраля 1250 г. Тураншах прибыл в аль-Мансуру. С его прибытием военная деятельность египтян оживилась. По приказу султана была построена эскадра легких кораблей, которые на верблюдах были доставлены в дамьеттский проток Нила, ниже по течению лагерей франков. С середины марта египтяне начали перехватывать корабли с продовольствием из Дамьетты. Было захвачено более ста франкских кораблей. По суше конные летучие отряды мусульман также прервали доставку продовольствия. У франков начался голод.

В конце марта Людовик наконец понял, что нужно отступать в Дамьетту. Он попытался теперь вступить в переговоры с Тураншахом, предложив обменять Дамьетту на Иерусалим. Но Тураншах, знавший, как тяжело положение франков, отказался. Было решено начать отход. Людовику предложили пробиться впереди всех с личной охраной, но король отклонил предложение и принял на себя командование арьергардом. Он уже был болен дизентерией. Больных посадили на корабли и отправили вниз по рукаву попытаться пробиться через египетскую флотилию. Лагерь свернули утром 5 апреля. В спешке забыли уничтожить наплавной мост через Бахр ас-Сагир. Мусульмане немедленно переправились по нему и начали преследование. Вскоре король не смог держаться в седле. «Вечером король несколько раз лишался чувств; и из-за сильной дизентерии пришлось отрезать нижнюю часть его штанов, столько раз он ходил по нужде». К концу дня добрались до маленькой деревушки, где короля внесли в дом; «его уложили, как мертвого, [головой] на колени одной парижанки, и все решили, что до вечера ему не дожить». Армия франков была окружена у Шаримши. Некоторое время франки продолжали сопротивление, но затем один мелкий дворянин — то ли трус, то ли изменник — по имени Марсель стал кричать, что у него приказ короля сдаваться, и франки сложили оружие. Была захвачена и орифламма. Тогда же были захвачены франкские корабли, которые везли больных, удалось прорваться в Дамьетту только нескольким крупным кораблям, в том числе и кораблю легата. Пленных было несколько десятков тысяч. Больных, раненых и бедных убили на месте, остальных погнали в аль-Мансуру. «Если ты хочешь знать число убитых, представь себе морской песок, и ты не ошибешься», — писал Тураншах наместнику в Каир.

Король был помещен в доме секретаря султана, знатных пленников разместили в большой тюрьме. Султан прислал к королю своего врача, излечившего его. Всех остальных, в количестве 10 тысяч, собрали на площадке, окруженной каменными стенами, и в течение недели каждую ночь выводили по 200-300 человек, требовали принять ислам и несогласившихся казнили. Султан предложил королю отдать за свое освобождение не только Дамьетту, но и все королевство Иерусалим. Король ответил, что королевство принадлежит сыну императора и он не имеет никаких прав распоряжаться им. В конце концов договорились обменять Дамьетту на короля (потому что, по словам Людовика, он не то лицо, которое выкупают за деньги), а за пленных выплатить 400 тысяч турских ливров, или 800 тысяч безантов. Как только договорились, король и знатные пленники на галерах были отправлены в Фарискар, где расположился султан, затем они должны были на них же двинуться в Дамьетту.