Александр Усовский - Кто развязал Вторую Мировую? Настоящие «поджигатели войны» Страница 30

«Общественное мнение поляков» формировали города, наполовину населенные евреями. Гм...

Автор не хочет сказать, что на безнадежную битву с немцами поляков толкали евреи.

Автор хочет сказать, что общественное мнение, требовавшее от польского правительства ни на дюйм не уступать притязаниям нацистской Германии, а в случае чего — вступить в войну с немцами, — формировали польские города, значительной частью населения которых (наиболее богатой, а следовательно, и влиятельной их частью) были евреи.

Польское государство заставляют воевать (истерикой в прессе, выступлениями «общественности», прочими глупостями) жители ее городов, почти половина из которых имеет еврейскую национальность — из-за естественной и вполне объяснимой ненависти к нацистской Германии.

И поляков всякими политическими фокусами склоняют к неуступчивости немецким требованиям Англия и Франция.

Государства Антанты гарантируют неприкосновенность польских границ. Они обладают военными возможностями, чтобы уверенно декларировать эти свои цели?

У Англии в метрополии — четыре пехотные дивизии и колоссальный (относительно германского) военно-морской флот (пятнадцать линкоров в строю!). Всеобщая воинская обязанность введена только 27 апреля 1939 г.

31 марта 1939 г. правительство Чемберлена дало гарантии безопасности Польше — поляки их получили 1 апреля (и поверили!). Англия обещала Польше, что в случае германского нападения поддержит ее всеми силами. Силами четырех пехотных дивизий?! Или введет в Вислу эскадру линкоров?

19 мая подписан франко-польский военный союз. Это уже теплее — у Франции хотя бы есть настоящая армия.

У французов много танков. Гораздо больше, чем у немцев.

У французов на вооружении 400 тяжелых танков В-1, 780 средних танков Somua S-35 и Рено D-1 и D-2, более 3500 легких танков Рено FCM 36, Рено АМР 33 (35), «Гочкисс» Н-35, Н-38, Н-39 и Рено Р-35.

Одно плохо — вся предвоенная подготовка французской армии, вся ее стратегия и тактика, вся ее военная мысль основывались на единственном принципе — в случае любой военной заварухи в Европе отсидеться за укреплениями линии Мажино. ВСЕ! Французы, потеряв в Первую мировую почти полтора миллиона человек, заранее, еще до первого выстрела, отдавали инициативу ведения войны противнику.

Итак, мы выяснили, что заставило польское правительство отвергать германские предложения и пренебрегать любой возможностью сохранить мир на своих границах. Что именно подвигло поляков демонстрировать «гордое и надменное отношение... к дерзости немцев», как говорил по поводу последних предвоенных месяцев Уинстон Черчилль.

Надежда поляков на союзников. И «общественное мнение» в Польше.

Это — два фронта, действующих согласованно и дружно. Или все-таки один?

Между прочим, 9 сентября польский военный представитель в Лондоне Норвид-Нойгебауэр с изумлением и ужасом узнает, что Англия не имеет никаких планов помощи Польше. Вообще — никаких! То есть английские военные гарантии Польше от 31 марта 1939 г. и подписанный между Речью Посполитой и Великобританией договор о военном союзе от 25 августа 1939 г. не стоили даже бумаги, на которой были напечатаны...

Англичане разложат свой польский пасьянс блестяще — у них за плечами триста лет политики предательства своих союзников, они это научились делать виртуозно.

Англичане подставят Польшу под удар немецких армий так же легко и непринужденно, как разыграют партию в гольф, причем даже не запачкав белых перчаток, — джентльмены всегда остаются джентльменами...

Глава 7. Зачем Англия пожертвовала Польшей?

Первое. Затем, что иначе Германия продолжала бы свою мирную экономическую экспансию и рано или поздно победила бы в таком невооруженном противостоянии своих врагов — международный еврейский капитал. То есть разрушила бы мировую систему экономического господства одной нации над всеми остальными. И для того, чтобы пресечь победное шествие национал-социализма, нужно было соперничество с ним перевести из плоскости экономического соревнования в плоскость политического противостояния. А война, как писал Клаузевиц, и «есть продолжение политики иными средствами».

И второе. Затем, что назначенный Германии во враги режим «санационной» Польши не просто должен был спровоцировать Германию на кровопролитие — этого было бы крайне недостаточно. Польша должна будет исполнить роль застрельщика Большой Европейской Войны. Главной войны — между

Германией и пришедшим на помощь гибнущей Польше Советским Союзом. Причем так, чтобы, даже погибнув, оставить властителям мира casus belli для продолжения войны с немцами до последнего европейца.

Поляки, бывшие до весны 1939 года идейными союзниками нацистов, планировавшие совместный с Германией поход на Восток, всегда были готовы эту самую Германию подвергнуть огню и мечу — на этом и сыграли дальние «гаранты польской независимости». Иными словами — использовав, во-первых, откровенную недалекость польского военного и гражданского руководства, их шляхетский гонор, их тупое зазнайство, пренебрежение другими народами и, во-вторых, пообещав последним не оставить их своими щедротами после неизбежного краха Польского государства — определенные круги Запада нашли в лице Польши идеальный материал для разжигания всеевропейского военного пожара.

Обязательства британского кабинета («военные гарантии 31 марта 1939 г.») с самого начала имели вполне реальные последствия. Они отводили от Лондона угрозу того, что Польша может, подобно Австрии, Чехословакии и Румынии, капитулировать перед гитлеровскими требованиями, а в результате возникла бы опасная для западных держав стратегическая обстановка. Более того, «гарантии» открыто противопоставляли Польшу фашистскому рейху и тем самым неминуемо делали ее жертвой агрессии. Правящие круги Второй Речи Посполитой отлично понимали, куда они ведут свою страну, — но «верность» западным хозяевам для них была важней, чем интересы собственного народа.

Поляки 22 марта начинают частичную мобилизацию и подготовку к войне с Германией — а как же, вскоре Англия и Франция станут союзниками Речи Посполитой и ни в коем случае не дадут ее в обиду!

В свою очередь, 3 апреля Гитлер подписывает план «Вайс» — план военного решения польского вопроса.

31 марта Англия выдает военные гарантии Польше — «дескать, не переживайте, никто вас обидеть не посмеет — мы все, как один человек, немедля встанем на защиту Речи Посполитой!».

28 апреля — немецкое руководство аннулирует Германо-польский пакт о ненападении и дружбе. Это — последний звоночек. Точно так же СССР в свое время денонсирует Советско-японский договор о ненападении, ясно давая понять островной империи, что следующим его шагом будет вторжение в Маньчжурию.

А поляки 11 мая отклоняют советские предложения о военной помощи в случае вторжения Германии! Ослепленные своими байками о мощи Войска Польского, руководители Польши в самых страшных снах не представляют себя союзниками коммунистической России.

Польша — накануне вооруженного столкновения с сильным и безжалостным врагом, посягающим на часть польской территории, ни на какие компромиссы с которым идти не желает. То есть выбирает войну. Вернее — выбирают за нее.

Польша многократно слабее потенциального агрессора. Ее «союзники» если и помогут — то только морально (в крайнем случае введут экономическую блокаду Германии). Линию Зигфрида атаковать они ни в коем случае не будут, десанты на германском побережье Северного моря не высадят. То есть помощь Польше окажут исключительно добрым словом.

И Польша отвергает предлагаемую русскими помощь! Хотя, если быть объективным, в сложившейся ситуации от Польши уже мало что зависело. Теперь уже решали вместо нее.

Западные союзники всячески склоняют к помощи Польше СССР, даже несмотря на польский категорический отказ пропустить на свою территорию русские армии. А как же! Ведь это — один из ключевых моментов Большого Плана!

Посему в Москву отправляется миссия генерала Думенка и адмирала Дракса — уговаривать Советы помочь, в случае чего, Польше. То есть они предлагают Советскому Союзу помочь стране, с которой у него серьезные территориальные проблемы. Которая все эти двадцать лет рассматривала восточного соседа исключительно через призму прицела. И которая, ко всему прочему, не желает принимать эту помощь.

И СССР предварительно соглашается на эту авантюру.

Сталин терпеливо ждет от союзников предложений о компенсациях за вероятные военные риски.

У него есть что предъявить миссии генерала Думенка, есть что выставить на свою чашу весов. Военная мощь Красной Армии (во всяком случае, по списочным данным) громадна. Одних танков СССР готов выставить на линию огня девять тысяч штук — втрое больше, чем французы!