21 урок для XXI века - Юваль Ной Харари Страница 30

Даже один человек способен соединить революционные изменения своей личности в яркую и связную историю жизни: «Раньше я был социалистом, а потом стал капиталистом; я родился во Франции, а теперь живу в США; я был женат, но потом развёлся; я болел раком, но излечился». Точно так же любая группа людей, например немцев, может определить себя через перемены, которые она пережила: «Раньше мы были нацистами, но усвоили урок, и теперь мы миролюбивые демократы». Вовсе не обязательно искать некую уникальную немецкую сущность, которая проявилась сначала в Вильгельме II, затем в Гитлере и, наконец, в Меркель. Именно эти радикальные изменения и определяют немецкую идентичность. В 2018 году быть немцем означает преодолеть тяжёлое наследие нацизма и поддерживать либеральные и демократические ценности. Но кто знает, что это будет означать в 2050-м году?

Люди часто отказываются замечать эти перемены, особенно когда речь идёт о главных политических и религиозных ценностях. Мы настаиваем, что наши ценности — важное наследие древних предков. Но говорить так мы можем лишь потому, что наши предки давно умерли и не в силах нам возразить. Возьмём, к примеру, отношение евреев к женщинам. Современные ортодоксальные иудеи осуждают изображение женщин в публичной сфере. На плакатах и объявлениях, предназначенных для ортодоксов, обычно изображаются только мужчины и мальчики — но не женщины и не девочки[96].

В 2011 году разразился скандал, когда ультраортодоксальная бруклинская газета Di Tzeitung опубликовала фотографию американских лидеров, наблюдающих за рейдом в убежище Усамы бен Ладена. На снимке с помощью цифрового редактора были стёрты изображения всех женщин, в том числе госсекретаря Хиллари Клинтон. Газета объяснила, что была вынуждена это сделать, чтобы соблюсти еврейские «законы целомудрия». Похожий скандал вызвало удаление Ангелы Меркель с фотографии демонстрации против бойни в Charlie Hebdo — газета HaMevaser объяснила это тем, что изображение канцлера может возбудить у благочестивых читателей похотливые мысли. Издатель третьей ультраортодоксальной газеты, Hamodia, защищал свою позицию так: «За нами тысячи лет еврейской традиции»[97].

Строже всего запрет видеть женщину соблюдается в синагоге. В ортодоксальных синагогах женщин тщательно отделяют от мужчин, и они обязаны находиться в запретной для мужчин зоне, за занавеской, чтобы ни один мужчина не увидел даже силуэта женщины, когда молится или читает священные книги. Но если такой порядок освящён тысячелетними еврейскими традициями и незыблемыми божественными законами, то как объяснить находки археологов? В древних синагогах, относящихся к той эпохе, когда были написаны Мишна и Талмуд, исследователи не нашли никаких признаков разделения по половому признаку — более того, на полу и стенах были обнаружены великолепные мозаики с изображением женщин, причём некоторые из этих женщин были в весьма откровенных одеждах. Раввины, писавшие Мишну и Талмуд, регулярно молились и работали в этих синагогах, но современные ортодоксальные иудеи сочтут такие мозаики нечестивым осквернением древних традиций[98].

Похожие искажения древних традиций можно найти во всех религиях. «Исламское государство» хвасталось, что вернулось к чистой, оригинальной версии ислама, но в действительности их взгляд на ислам абсолютно нов. Да, они цитируют множество священных текстов, но при этом тщательно выбирают, какие фрагменты пропускать, какие цитировать и как их толковать. Их самостоятельная интерпретация священных текстов — это очень современный подход. Традиционно такая интерпретация была уделом учёных улам — мудрецов, которые изучали исламские законы и теологию в авторитетных учреждениях, таких как университет Аль-Азхар в Каире. Лишь немногие лидеры «Исламского государства» могли похвастаться богословским образованием, а большинство почитаемых улам называли Абу Бакра аль-Багдади и ему подобных невеждами и преступниками[99].

Это не означает, что «Исламское государство» было «немусульманским» или «антимусульманским», как утверждают некоторые. Особенно странно звучат слова христианских лидеров, например Барака Обамы, которые берут на себя смелость рассказывать таким людям, как Абу Бакр аль-Багдади, объявившим себя защитниками ислама, что такое настоящий ислам[100]. Жаркие споры об истинной сущности ислама просто бессмысленны. У ислама нет неизменной ДНК. Ислам — это то, чем считают его мусульмане[101].

Немцы и гориллы

Ещё более глубокие различия существуют между человеческими группами и группами у животных. Виды животных часто разделяются, но никогда не объединяются. Общие предки шимпанзе и горилл жили приблизительно 7 миллионов лет назад. Древний вид разделился на две популяции, и каждая из них пошла своим эволюционным путём. После этого обратной дороги уже не было. Поскольку потомство особей, принадлежащих к разным видам, бесплодно, виды не смешиваются друг с другом. Гориллы не могут скрещиваться с шимпанзе, жирафы со слонами, а собаки с кошками.

В отличие от видов животных племена людей могут объединяться (и объединяются) во всё более многочисленные группы. Современная немецкая нация образовалась из саксонцев, пруссаков, швабов и баварцев, которые ещё относительно недавно не испытывали особой любви друг к другу. Отто фон Бисмарку приписывают фразу (якобы произнесённую после прочтения «Происхождения видов» Дарвина) о том, что баварцы — это недостающее звено между австрийцами и людьми[102]. Французы появились в результате смешения франков, норманнов, бретонцев, гасконцев и провансальцев. А по другую сторону Ла-Манша англичане, шотландцы, валлийцы и ирландцы постепенно сплавляются (хотят они того или нет) в единую британскую нацию. Не за горами времена, когда немцы, французы и британцы станут просто европейцами.

Но объединения не всегда бывают прочными, и сегодня это хорошо видят люди в Лондоне, Эдинбурге и Брюсселе. Выход Великобритании из ЕС может спровоцировать раскол как в Великобритании, так и в Евросоюзе. Но в долговременном плане направление, в котором движется история, вполне очевидно. Десять тысяч лет назад человечество было разделено на огромное число изолированных племён. С каждым новым тысячелетием они объединялись во всё более крупные группы, образуя всё меньшее количество отдельных цивилизаций. На протяжении последних поколений несколько оставшихся цивилизаций объединялись в единую глобальную цивилизацию. Политические, этнические, культурные и экономические различия сохраняются, однако они не подрывают фундаментального единства. И действительно, некоторые расхождения возможны только при наличии всеобъемлющей общей структуры. В экономике, например, разделение труда может быть эффективным только при условии существования единого рынка. Страна не может специализироваться на производстве автомобилей или добыче нефти, если у неё нет возможности покупать продовольствие у других стран, которые выращивают пшеницу и