Роман Пономаренко - 12-я ТАНКОВАЯ ДИВИЗИЯ СС «ГИТЛЕРЮГЕНД» Страница 31

Нужно отметить, что дивизия СС «Гитлерюгенд» (так же как и другие части войск СС) была введена в бой не единым целым, а по частям. Это объясняется нерасторопностью и неразберихой в немецких штабах, застигнутых союзниками врасплох. Такой порядок ввода дивизии в бой способствовал, в лучшем случае, только временному облегчению ситуации, исправить положение он никак не мог и в итоге приводил к быстрому обескровливанию частей.

Дивизии СС «Гитлерюгенд» противостояли отборные войска союзников: отборные, укомплектованные добровольцами канадские дивизии, элитарная 7-я бронетанковая дивизия британцев и многие другие соединения. Причем союзники всегда превосходили эсэсовцев по численности и оснащенности войск, а к концу кампании их превосходство во всем стало еще более подавляющим, особенно на фоне отсутствия подкреплений у немцев и невозможности для последних предоставить достаточный отдых своим соединениям. Но все это так и не позволило союзникам нанести 12-й дивизии СС решительного поражения.

В чем же причина того, что дивизия так долго и так успешно противостояла союзным армадам? Историки дают разные ответы на этот вопрос. Многие склонны объяснять это лучшей индивидуальной подготовкой солдат СС. Действительно, как отмечают многие авторы, в ходе всей войны немецкий солдат постоянно превосходил солдата союзников. Частично это являлось заслугой их подготовки: немецкие солдаты должны были проявлять инициативу, и любой из них был готов исполнять обязанность командира на три звания выше, чем имел сам. Если погибал офицер — командир подразделения, его обязанности брал на себя унтер-офицер. Для сравнения, случись то же самое в британских частях, естественной реакцией было бы отступление на оборонительные позиции и ожидание приказов.

Следует подчеркнуть и особый эсэсовский стиль командования войсками на поле боя. В разгар сражения офицеры СС старались руководить солдатами собственным примером.

Многие авторы считают, что именно это товарищество было одним из основных факторов необычайной эффективности войск СС на поле боя. Солдаты уважительно и доверительно относились к офицерам и повиновались им без вопросов, уверенные, что никакой офицер не прикажет, чтобы они сделали что-нибудь, к чему они не были подготовлены, и чего бы он не сделал сам. Показательным примером этого является характеристика, данная командиром дивизии СС «Гитлерюгенд» Куртом Мейером командиру 1 батальона 26-го гренадерского полка СС Бернгарду Краузе, — он «был главным гренадером своего батальона».

Удивляет, что современный немецкий автор Г. Кнопп утверждает, что дивизия была типичным примером «плохого, кое-как, впопыхах проведенного обучения рекрутов для войск СС на четвертом году войны. 17—18-летние солдаты этой дивизии не имели никакого боевого опыта»[191]. Однако такая оценка не является типичной, наоборот — дивизию С С «Гитлерюгенд» часто ставят в пример как образец возможности за короткий срок создать боеспособное соединение. Дальше всех в этом плане пошел М. Хастингс, который впервые обратил внимание на то, что отсутствие боевого опыта у необстрелянных американских, английских и канадских дивизий следует сравнить с действиями дивизии СС «Гитлерюгенд», которая до 7 июня 1944 г. также никогда не участвовала в боях.

Важно отметить, что весьма распространенная точка зрения утверждает, что боевые качества солдат союзников не шли ни в какое сравнение с боевыми качествами немецких солдат. Бесспорно, в этом есть зерно истины, хотя автор далек от недооценки солдат союзных армий. Британцы, американцы, канадцы, поляки и другие храбро сражались, чему есть много подтверждений, и было бы глупо отрицать это. Другое дело, что организация управления войсками и взаимодействие между ними были у союзников на довольно низком уровне, Так, Фриц Кремер вспоминал: «То, что противник время от времени делал передышку между своими атаками, говорило о его больших потерях. Многие их атаки удавались бы лучше, если бы лучше координировались действия пехоты, артиллерии и авиации. Например, мы наблюдали, что грандиозные артиллерийские подготовки противника начинались на рассвете и продолжались несколько часов. Естественно, мы считали это подготовкой к атаке. Иногда ее не было, или она проводилась много позже с меньшими приготовлениями. Мы убедились также, что атаки с воздуха не совпадали с артиллерийской подготовкой или с последующими атаками». Нелестно отзывались о союзном руководстве и другие участники событий. В своих воспоминаниях Курт Мейер безжалостно критиковал канадское командование, называя его нерешительным и безынициативным, не без оснований отмечая, что решительный командир при наличии таких сил и средств добился бы победы гораздо быстрее и с меньшими потерями.

В принципе все вместе эти моменты вполне объективны и убедительны. Но сюда, по нашему мнению, следует добавить еще и высокий моральный дух солдат СС (да и вермахта тоже), благодаря которому они и смогли так долго выстоять в боях. Хорошо известно, что без идеи любой солдат, даже самый искусный, как бы хорошо он ни был вооружен, не сможет месяцами сражаться против многократно превосходящего противника. Каковы бы ни были их идеалы и общепринятое отношение к ним, но приходится признать, что немецкие солдаты в них верили и яростно за них сражались.

Сами военнослужащие дивизии на первое место ставили, прежде всего, воинский долг, а затем уже все основное. Один из офицеров вермахта вспоминал, как 7 июня бледные юнцы из «Гитлерюгенд» рвались вперед в ходе наступления и как некоторые из них, полностью измотанные, возвращались в этот вечер обратно, глотая слезы обиды, что им не удалось овладеть назначенными объектами. «Это были самые горькие моменты их жизни»[192].Свои тяжелые потери молодые солдаты принимали как должное. Ветеран дивизии Бернгард Хайзиг вспоминал, что «потери личного состава мы часто оправдывали своим упорством в боях и тем, что дрались на самых горячих участках»[193]. Даже в безнадежном положении солдаты дивизии не видели альтернативы сопротивлению, например, сдаться в плен или дезертировать. Вполне типичными были слова умирающего юного гренадера дивизии, которые приводит Герберт Вальтер (солдат умирал у него на руках): «Оберштурмфюрер, передайте моему командиру роты, пусть напишет моей матери, что я умер как отважный солдат с верой в фюрера и мою отчизну»[194].

Как отметил Курт Мейер: «Мы все знали, что боевые действия закончатся только смертью или пленом, но никто не собирался прекращать борьбу»[195]. Другого ответа на союзное требование «безоговорочной капитуляции» немецкие солдаты не видели. Поэтому-то они и не бросали оружие, так как понимали, что должны сражаться за свою Родину и выхода у них нет. При этом анализ показывает, что даже в период немецких неудач солдаты дивизии сохраняли высокий боевой дух. В разведывательной сводке штаба британской 21 — й группы армий, составленной на основе показаний военнопленных в конце июля 1944 г., констатировалось, что только 5 % немецких солдат верили в возможность победы. 10-я и 12-я танковые дивизии СС оставались единственными соединениями, в которых моральный дух оставался еще на довольно высоком уровне[196]. Частое самопожертвование солдат 12-й танковой дивизии СС производило большое впечатление на командование союзников — в частности, перехваченный разведчиками 30-го английского корпуса приказ Курта Мейера от 1 июля 1944 г. еще раз показал британцам, против кого они сражаются: «Вчера я увидел, как один юноша, вдохновленный духом самопожертвования, запрыгнул на вражеский танк и подорвал себя вместе с ним. Сделав это, он освободил путь своим товарищам, которые оказались в окружении»[197]. Немецкие армейские пропагандисты также были под впечатлением от успехов дивизии. В журнале «Сигнал» № 19 за 1944 г. солдаты дивизии гордо были названы «первоклассными малютками»[198].

Важную роль в успехах дивизии сыграл ее командир Курт Мейер, о котором необходимо сказать особо. Курт Мейер вступил в СС еще в 1930 г. Примечательно, что он не имел никакого специального военного образования. В юнкерских школах СС не обучался, его обучение ратному делу до войны ограничилось саперными курсами в армейской инженерной школе в Клаусдорфе, 6—12 января 193 8 г. (то есть одна неделя), и коротким штабным тренингом в Мюльхаузене. И всё. Так что искусство войны Мейер постигал непосредственно в войсках. И надо сказать, весьма успешно. Как командир разведывательного батальона «Лейбштандарта», Курт Мейер отличился еще во время Балканской кампании 1941 г., за которую и получил Рыцарский крест.

Но настоящая слава пришла к нему в России. Мейер отличался решительными и быстрыми действиями с широким использованием танков, за что получил известность в войсках и прозвище «Панцермайер». Его батальон был на острие всех наступательных операций «Лейбштандарта». Показательным примером действий Мейера на 1941 г. является захват Мариуполя: город был взят дерзким штурмом горстки немецких солдат, «скорость которых возобладала над инертностью и нерешительностью оборонявшихся».