Андрей Буровский - Крах империи (Курс неизвестной истории) Страница 31

Швейцарский поход покрыл имя Суворова еще более неувядаемой славой. Сен–Готард, Унзерн–Лох, Чертов мост — эти названия звучат музыкой для военного историка. Блестящие победы русского оружия, взлет воинской славы, проявления лучших качеств русского солдата!

Простим пафос более позднему строителю империи, Константину Симонову. Победы и правда были, и какие! Около Швица сам французский главнокомандующий Массена едва ушел от русских солдат. Русский солдатик даже схватил уже Массену… Да Массена вырвался, убежал, и остался в руках у солдата всего только эполет от мундира Массены.

С этим эполетом связана история, очень в духе Суворова: генералиссимус произвел солдатика в офицеры. И тут же к нему явилась целая делегация офицеров: мол, им же обидно! Вонючий мужик, а в офицеры… Непорядок! Да и вообще — он же Массену не поймал, он только эполет его принес …

Суворов слушал, не перебивал, а потом тихо спросил:

— А если бы солдат привел в плен Массену — надо было бы его произвести в офицеры?

— Надо было бы! А тут — всего только эполет …

— Хочешь быть генералом? — так же тихо спросил Суворов у полковника.

Полковник щелкнул каблуками.

— А ты хочешь быть полковником? — повернулся Суворов к штабс–капитану.

Тот рявкнул нечто бравое, патриотичное.

— Тогда идите, — так же, не повышая голоса, сказал Суворов, — идите и принесите мне второй эполет Массены. Принесете — быть вам с повышением.

История всем хороша — но ведь и она показывает, какие порядки царили в русской императорской армии. Как отличаются они от порядков в армии Наполеона!

Стало общим местом посмeиватьcя над наполеоновским маршалом Бернадoттoм, которого В 1810 roдy шведские Государственные штаты выбрали в наследники шведской короны. Бернадотт оказался совсем неплохим королем и сделался основателем династии Бернадoттов, правящей в Швеции до сих пор. Только вот беда… в молодости он был якобинцем и страшным врагом монархии. И когда в 1844 году труп доброгo шведскогo короля стали обмывать, на гpуди обнаружили татyировку на родном ему французском языке: «Смерть королям!».

Смех смехом, ирония истории — иронией. Но во Франции выходец из мещан мог стать маршалом, а потом — и королем. В России произвести солдата в офицеры рискнул бы не каждый генерал. В чью пользу разница?

Итальянский и Швейцарский походы — слава России, ее достойнейшее прошлое. И генералиссимусом стал за них Суворов совершенно справедливо. Вот только пoлyчaeтcя — воевал–то он против свободы.

НА РАВНЫХ

Тут надо сказать сразу и четко: да, Российская империя хотела быть жандармом Европы, и русская армия под командованием Суворова выполняла в Европе полицейские функции. Это факт, и ничего тут не поделаешь.

Но Российская империя воевала с Францией на равных! Это тоже факт, и его тоже полезно отметить. Наполеон установил режим личной диктатуры в 1799 и провозгласил себя императором в 1804 году. Он последовательно разгромил четыре антифранцузские коалиции. Он разгромил Пруссию под Иеной и под Ауэрштедтом, окружил и пленил австрийскую армию при Ульме, разбил русских и австрийцев под Аустерлицем.

Но ведь Русско–прусско–французская война 1804–1807 годов и Русско–австрийско–французская война 1805 года велись на территории Германии! Война шла далеко от дома, и притом с французской армией — сильнейшей во всем тогдашнем мире!

И ведь русская армия вовсе не всегда терпела поражения. Сражение при Прейсиш–Эйлау в 1806 году окончилось вничью И с примерно одинаковыми потерями. Под Шенграбеном русские войска вовсе не были разгромлены, а французы не сумели добиться нужного им результата.

И во время Отечественной войны 1812 года военные действия шли на равных. Типичные черты колониальной войны — техническое превосходство одной стороны, колоссальные потери другой. Но где они — в наполеоновских войнах? На поле Бородино 132–тысячная русская армия имела 624 орудия, 135–тысячная французская — 587 артиллерийских стволов. Потери французов составили ~8 тысяч человек, из них 47 генералов. Потери русской стороны — 44 тысячи человек, в том числе 23 генерала.

Трудно тут увидеть и превосходство французов, и черты колониальной войны.

ЖАНДАРМ В САМОМ СЕРДЦЕ ЕВРОПЫ

Трудно сказать, что зарубежные походы 1813- 1814 годов сделали Российскую империю в большей степени европейской страной или что ее стали лучше воспринимать, чем раньше. Теперь, как и в 1799 году, русская армия действует в сердце Европы, и даже успешнее, даже вступает в Париж.

На Венском конгрессе 1814–1815 годов Российская империя — непременный участник и важнейший гарант выполнения принятых решений.

По решениям Венского конгресса Российская империя присоединяла Варшавское герцогство — территорию с населением в 3 миллиона человек.

До 1818 года во Франции стоял русский оккупационный корпус в 30 тысяч человек.

В сентябре 1815 года Александр I подписал с австрийским императором и королем Пруссии удивительный документ: «Трактат братского христианского союза». Всего три пункта трактата: по первому пункту монархи должны «подавать друг другу пособие, подкрепление и помощь», а к своим подданным относиться, как «отцы семейств»). По второму пункту монархи, признавая Иисуса Христа истинным «самодержцем народа христианского», провозглашали себя и свои народы частями «единого народа хриcтианского». Согласно третьему пункту, к трактату могли присоединиться и другие монархи, если соглашались с первыми двумя пунктами.

Трудно найти менее определенный и непонятный документ, и австрийский канцлер Меттерних справедливо назвал его «звучным и пустым».

Но что характерно — получается, Александр I не только не был против того, чтобы играть роль жандарма. Он активно навязывал эту свою роль другим монархам Европы. По словам В. О. Ключевского, Александр превращался в «караульного часового чужих престолов против народов».

Что характерно — у Александра I еще были на это силы. у Николая 1 энтузиазма было побольше… А вот сил у него уже не было.

Глава 6. Высший взлет

Но я все–таки был наверху,

И меня не столкнуть вниз!

В. Высоцкий

В конце XVIII — самом начале XIX века Российская империя достигает своего высшего взлета. В это время, между 1795 и 1815 годами, она делает колоссальные приобретения и достигает своей максимальной площади. Максимальна ее мощь. Максимальное влияние имеет Российская империя в мире. Никогда больше империя не поднимется до такого же уровня мирового влияния, как в эти годы. Никогда так же быстро и легко не будет расти ее территория.

Никогда больше армия Российской империи не будет так уверенно бить армии ведущих европейских государств. Мыслимо ли сравнить даже тяготы Первой мировой войны, когда германская армия регулярно оказывал ась лучше вооружена и технически оснащена, а русские войска регулярно несли потери в три, в четырe раза обильнее германских. Эта война гораздо сильнее напоминала колониальную войну, чем любая из войн с Наполеоном. О характере Второй мировой войны для СССР как–то не хочется и вспоминать.

Высший взлет империй всегда краток. Век Перикла для Древних Афин продолжался считанные десятилетия. Колоссальное Римское государство находилось на высшем взлете неправдоподобно долго — порядка двух столетий, но притом на самом–самом пике — от силы лет пятьдесят.

Весь императорский период в истории России длился меньше дух веков, с 1720 по 1917 годы. А внутри этого периода легко найти период гораздо более короткий, эти самые двадцать лет. Долгая предыстория — от начала Московии в XIV веке до 1720 года. Крутой взлет, занявший чуть больше полувека, с 1720 по 1795. И высший, сияющий пик имперского торжества. Никогда больше империя не поднимется до такого же уровня. Более того, уже в 1830–е годы начнется упадок, и на то есть серьезные причины …

А в XVIII веке империя даже упустила возможность стать еще более великой, еще более европейской.

ИМПЕРСКАЯ ВИРТУАЛЬНОСТЬ

Российская империя выиграла Семилетнюю войну. Выиграла — и бездарно отдала все ее результаты, не воспользовалась новыми лучезарными возможностями. Произошло это только потому, что Елизавета Петровна умерла очень рано, в 52 года и 7 дней, а на престол сел Петер Ульрих, он же Петр III Федорович. Елизавета не собиралась отдавать Фридриху Восточную Пруссию, и это стало причиной дипломатических проблем: Франция категорически не соглашалась признать это территориальное приобретение Российской империи.

Могла бы Елизавета прожить не до 1761, а хотя бы до 1771? А еще лучше — до 1781 года?

Такая «виртуальность долговечной Елизаветы» сулила весьма существенные новости. Читатель вряд ли забыл, что с 1758 по 1762 год Восточная Пруссия была частью Российской империи, что Елизавета вовсе не собиралась Восточную Пруссию отдавать.