Константин Пензев - Земли Чингисхана Страница 31

Между тем в данном случае речь идет о XV веке. Каково же было название халхасцев до этого? Ответ на данный вопрос может содержаться в «Шара туджи», монгольской летописи XVII века. Данный источник сообщает: «Тушемил Алтай Сандалиту-хагана, по имени Лонгам, хана убил. Когда этот тушемил на ханский престол воссел, то младший сын[80] Алтан Сандалиту-хагана Буртэ Чино ушел в землю Гонбо, там не прижился и, взяв жену свою по имени Гоа Марал, переправился на восточную сторону моря Тэнгис, достиг горы Бурхан Халдун [и] встретил народ по имени Вида.

Когда [он] рассказал о своих обстоятельствах, то тот народ Вида, посовещавшись между собой, поставил его нояном. Первым монгольским нояном был Буртэ Чино. После того как от Буртэ Чино прошло двенадцать поколений, родился Добо Мэргэн. Потом Добо Мэргэн переменил жизнь (т. е. умер.). Когда Аланг Гоа хатун жила без мужа, то ночью в юрту ее свет проникал и через дымоход желтый небольшой человек спускался, соединялся, и вследствие этого родился небесный сын Бодончар. Потомки Бодончара стали родом Борджигин. Через девять поколений от Бодончара, после того как от переселения Шигэмуни бурхана в нирвану прошло три тысячи двести девяносто шесть лет, в год огня-коня родился хубилган Чингис-хаган и покорил пять цветных и четыре чужих народа».

Название «Вида» представляет собой искажение китайского бэй-ди, термина, которым китайские авторы называли в древности всех монголов (в сегодняшнем этническом I смысле), во всяком случае, так считал в свое время И. Бичурин,[81] но он мог и ошибаться.

Монгольский историк Саган Сэцэн (Санан Сэчен) приписывал Чингис-хану следующие слова, сказанные на курултае 1206 г: «Этот народ биде, который, несмотря на все страдания и опасности, которым я подвергался, с храбростью, упорством и приверженностью примкнул ко мне, который, с равнодушием перенося радость и горе, умножал мои силы, — я хочу, чтобы этот, подобный благородному горному хрусталю, народ биде, который во всякой опасноcти оказывал мне глубочайшую верность, вплоть до достижения цели моих стремлений, носил имя „кеке-монгол“ и был самым первым из всех, живущих на земле!.. С этих пор народ этот получил название кеке-монгол».[82]

Здесь следует также отметить, что, как это следует из китайских источников (Сыма Цянь, 145 или 135 — ок. 86 до н. э.), название «Бэй-ди» в древнейшие времена обозначало область к северу от исконных ханьских провинций: «Вследствие сего набега китайский Двор назначил трех полководцев; армия расположена была в Бэй-ди, в Дай при Гэу-чжу, в Чжао при Фэй-ху-кхэу; по границе, для предосторожности от хуннуских набегов, также поставлены охранные войска».[83]

Локализовать область Бэй-ди в древности можно, например, из сообщения Сыма Цяня: «На четырнадцатом году правления (166 г.), зимой, сюнну, решившие перейти границы с целью разбоя, напали на крепость Чжаона и убили [Сунь] Ана — командующего войсками области Бэйди».[84] Крепость Чжаона (Чжаонасай) находилась в современном уезде Пин-лян провинции Ганьсу, которая граничит с севера с Внутренней Монголией. Относительно же провинции Ганьсу и народов, ее в глубокой древности населявших, Л. Н. Гумилёв сообщает:[85] «Ди — большая группа европеоидных племен, жившая в Западном Китае (Шэньси, Ганьсу, Сычуань) с древнейших времен до V в. н. э. Позже смешались с китайцами».[86]

Впрочем, здесь я еще могу порекомендовать читателю изучить статью Л. Н. Гумилёва «Динлинская проблема».[87] Он упоминает бэй-ди, т. е. белых ди, которые до 636 г. до н. э. жили в Хэси вместе с красными ди (чи ди), которые, возможно, являлись предками современных уйгуров.

Таким образом, вопрос о народе «бида» весьма непрост и опять же упирается в наличие в Северном Китае народов европеоидной расы. Посмотрите сами. Численность населения Внешней Монголии до 1917 года, согласно БСЭ, составляла менее 689 тыс. человек. Насколько велико было халхинское население этого региона в XIII веке? В книге «Князья Рос» я приводил данные для подсчета численности халхинцев в это время и, на мой взгляд, на территории современной МНР в XIII веке их проживало не более 20–30 тыс. человек с женщинами, детьми и стариками. Какое-либо серьезное влияние на политику северокитайского региона предки сегодняшних монголов оказывать не могли. Так что имеет смысл говорить о доминировании здесь племен европеоидной расы, тем более, что источники сообщают о внешности Чингисхана совершенно определенно как о европеоиде:

«Что касается татарского владетеля Тэмоджина, то он высокого и величественного роста, с обширным лбом и длинной бородой. Личность воинственная и сильная. [Это] то, чем [он] отличается от других» (Мэн-да бэй-лу.[88]

Рашид Ад-Дин в «Сборнике летописей» сообщает по поводу внешности рода Борджигинов, из которого происходит Чингисхан: «…нируны, которых также называют киятами; они разделяются на две ветви; кияты вообще и в этом смысле (они объединяют роды): юркин, чаншиут, кият-ясар и кият-бурджигин, что означает — синеокие; их ветвь произошла от отца Чингисхана и имеет (поэтому) родственное отношение (к роду Чингисхана и его отца)».[89]

Абул Гази писал о том, что у Борджигинов глаза «сине-зеленые…» или «темно-синие, где зрачок окружен бурым ободком».[90]

Марко Поло описывает Хубилая следующим образом: «Великий государь царей Кублай-хан [Хубилай-каан] с виду вот каков: росту хорошего, не мал и не велик, среднего роста; толст в меру и сложен хорошо; лицом бел и, как роза, румян; глаза черные, славные, и нос хорош, как следует» (в переводе И. П. Минаева).

Здесь переводчик несколько затемняет картину, однако Г. Е. Грумм-Гржимайло пишет в примечаниях: «По словам Марко Поло, Хубилай имел орлиный нос и прекрасные черные глаза».[91] Как я понимаю, Г. Е. Грумм-Гржимайло не пользовался переводом И. П. Минаева.

И далее, со ссылкой на Рашид ад-Дина (по D'Ohsson, op.cit., II, стр. 475): «Когда Хубилай явился на свет, Чингисхан удивился темному цвету его волос, так как все дети его были белокурыми».

Между тем не только род Чигисхана принадлежал к европеоидной расе. Китайский посол-разведчик Чжао Хун около 1220–1221 гг. доносил о проживании рядом с «черными татарами» монголоидной расы племен «белых» татар, погребальные обычаи которых явно соответствовали обычаям индоевропейцев, в частности славян, и которые значительно отличались внешними данными от «черных».

«Так называемые белые татары несколько более тонкой наружности, вежливы и почитают родителей. Когда умирают [у них] отец или мать, то [они] ножом изрезывают себе лицо и плачут (выделено мной. — К. П. Каждый раз, когда [я, Хун], проезжая рядом с ними, встречал таких, которые были недурной наружности и с рубцами от ножевых порезов на лице, и спрашивал, не белые ли [они] татары, [они | всегда] отвечали утвердительно».[92]

Чтобы не быть голословным в утверждениях, вновь приведу сообщения восточных авторов о славянских обычаях. Ал-Бекри в XI веке пишет о славянах: «И у них (у славян. — К. П.) обычаи, подобные обычаям индийцев. Они граничат с востоком и далеки от запада. И они радуются и веселятся при сожигании умершего и утверждают, что их радость и их веселость (происходит) от того что его (покойника) господь сжалился над ним. Жены же мертвого режут себе руки и лица ножами».[93]

Подобных сообщений о славянских нравах можно привести множество, и эти нравы в общем-то хуннские. Прокопий Кесарийский (между 490 и 507 — после 562), описывая славян в середине VI века, сообщает: «Образ жизни у них, как у массагетов, грубый, без всяких удобств, вечно они покрыты грязью, но по существу они не плохие и совсем не злобные, но во всей чистоте сохраняют гуннские нравы».[94] Если же принять теорию о тождественности хуннов и гуннов, то происхождение «белых» татар вовсе не представляет собой загадки, поскольку хунны издревле обитали в районах как Внешней, так и Внутренней Монголии, исторические данные об их европеоидности я уже приводил выше по тексту.

Политическая история Монголии представляет интерес, начиная со времен возвышения Чингисхана и до подчинения ее династии Цин в конце XVII века. В этот период Монголия является субъектом мировой истории, во всяком случае, таков общепринятый взгляд на события далекого прошлого. Однако, начиная уже с конца XIV века ее роль в международной политике стремительно умалялась.

Во 2-й половине XIV века могольская империя начала разваливаться. Государство Хулагуидов в Иране, после смерти Ильхана Абу Сайда (1335 г.), погрузилось в пучину феодальных междоусобных войн и к 1353 г. распалось на ряд независимых государств. В 1341 году умер ордынский царь Узбек, выдающийся правитель и мусульманин по вероисповеданию. После него на царство взошел Джанибек и, сказалась ли здесь слабость его управления или общий ход дел пошел уже на закат, но в 1349 году Западная Русь освободилась от татарского владычества и перешла под власть Литвы и Польши. Затем и Китай сбросил с себя бремя могольской оккупации в результате восстания «Красных повязок», с Чжу Юаньчжанем во главе, в период 1351–1368 гг. Практически события этого периода в Китае были полномасштабной гражданской войной,[95] и одной из причин этих печальных событий явилась подстрекательская деятельность сект манихейского толка.