Михаил Пазин - Запретные страсти великих князей Страница 32

В столице Николая ждала приятная новость – его прежний начальник, генерал Кауфман, ставший губернатором Туркестанского края, приглашал его в экспедицию для исследования реки Амударьи. Очевидно, он распознал в Николе задатки крупного ученого-географа и путешественника. Никола был польщен. Вероятно, так бы оно и случилось, будь великий князь «с царем в голове», но увы, в голове у него были только женщины. Из-за них-то он и погорел.

Фанни Лир обходилась великому князю все дороже и дороже. Николай Константинович купил для нее особняк в центре Петербурга и обставил его с чрезвычайной роскошью. Его доходов – 200 тысяч ежегодного великокняжеского содержания – на подобное мотовство не хватало. Первое время он занимал деньги где придется. Сначала племяннику государя императора охотно давали деньги. Но, так как возвращать занятые суммы Николай не спешил, вскоре в кредите ему было отказано. А денег на содержание алчной американки требовалось все больше и больше.

Вся эта история должна была рано или поздно закончиться, и закончилась она неслыханным скандалом. В апреле 1874 года случилось невероятное – в Мраморном дворце из личных покоев великой княгини Александры Иосифовны была совершена кража! С одной из венчальных икон супругов был содран бриллиантовый венчик, а другая была повреждена. Вор, очевидно, очень спешил. О краже тут же было сообщено в полицию. За дело взялся лично петербургский градоначальник генерал Φ. Φ. Трепов. Уже 12 апреля бриллиантовые лучи с иконы были найдены в одном из ломбардов. Выяснилось, что их заложил молодой офицер в мундире Конногвардейского полка. В нем опознали Е. Варпаховского, личного адъютанта великого князя Николая Константиновича. 15 апреля Ф. Трепов, в присутствии обоих великих князей – отца и сына – начал допрос Варпаховского. Тот никаких внятных объяснений дать не смог и только клялся, что ни в чем не виновен. Было видно, какое тяжелое впечатление произвел этот допрос на Николая. Неожиданно следствие было передано из рук полиции в III Отделение. Теперь допросы вел шеф корпуса жандармов граф П. А. Шувалов – самый влиятельный человек из окружения Александра II. Следствие по делу о пропаже бриллиантов сразу же засекретили. По закону полиция вообще не имела права проводить дознание и вести следствие по отношению к лицам царской династии. Как только возникли предположения о причастности к краже великого князя, то глава тайной полиции был обязан немедленно доложить об этом государю.

Отринув версию о виновности адъютанта, граф взял в разработку молодого князя. Варпаховский наконец сознался, что вещи в ломбард закладывал по указанию великого князя. Теперь уже Николая допрашивали отец и граф Шувалов. В дневнике великого князя Константина Николаевича читаем по этому поводу следующее: «Никакого раскаяния, никакого сознания, кроме когда уже отрицание было невозможно, и то пришлось вытаскивать жилу за жилой. Ожесточение, и ни одной слезы. Заклинали всем, что у него еще осталось святым, облегчить предстоящую ему участь чистосердечным раскаянием и сознанием. Ничего не помогло!.. У Николая ожесточение, фанфаронство, позирование и совершенное нераскаяние!»

От Николы так ничего и не добились, но всем было ясно, что кражу совершил он. Граф Шувалов заметил, что из столь щекотливой ситуации есть один выход – у него на примете есть человек, который возьмет вину Николы на себя. Тут отца – великого князя Константина – прорвало. Он все уже для себя понял и не дослушал графа до конца. Его сына обвиняют в уголовном преступлении! Великий князь разглядел в речах Шувалова происки врагов, стремившихся опорочить его самого – второго человека в империи, председателя Госсовета! Возмущению великого князя Константина не было предела; он назвал Шувалова мерзавцем и пообещал, что это так просто не сойдет ему с рук.

Умный граф Шувалов пошел к царю и рассказал ему все подробности, какие ему удалось выяснить на счет Николы. Александр II, выслушав доклад шефа тайной полиции, просто онемел. Сын брата, его крестник, оказался вором и святотатцем! Такого в истории династии Романовых еще не случалось! Царь немедленно вызвал Николая и, прямо глядя ему в глаза, спросил: «Ты это сделал?» В ответ он услышал произнесенное с вызовом «Да!» От этого признания Александра II чуть удар не хватил. Он покраснел как кумач и смог выкрикнуть лишь одно: «Сумасшедший!»

Итак, следствием было установлено, что молодой князь совершил кражу, чтобы сделать очередной подарок своей американке. Но как выйти из этого положения? Обычному суду он не подлежал, его должен был судить сам император Александр II. Было решено освидетельствовать Николая на предмет его вменяемости. Трое докторов признали его «сумасшедшим». Великого князя решили удалить от Двора. Предполагалось «лечение нравственно-гигиеническое». Госпожу Блекфорд выслали из России. Пока шло следствие, Николая держали под арестом в Мраморном дворце, затем «сумасшедшего» вывезли в имение Елизаветино под Гатчиной, а потом в крымское владение его отца Ореанду.

«По-видимому, он страдал еще и клептоманией», – пишут современные историки. Действительно, с некоторых пор в Зимнем дворце стали исчезать разные безделушки. При обыске в комнатах Николая Константиновича их нашли: «Достаточно взглянуть на предметы, найденные у него во дворце, чтобы убедиться в этом: тут были склянки от духов, кошельки, табакерки, веселые, дешевые фарфоровые статуэтки и тому подобные ничтожные вещицы, брошенные в беспорядочную груду». Нам представляется, что не в клептомании дело – он воровал эти безделушки из озорства, для куража, так сказать, чтобы досадить императорской фамилии, и дарил их Фанни Лир. Пускай они ничего не стоили, но какая доза адреналина в крови!

Немногим позже в Париже объявился знаменитый авантюрист и мошенник отставной корнет Савин. Он стал рассказывать, что адъютантом великого князя Николая Константиновича был он, и украденные алмазы с иконы были заложены за миллион рублей. Якобы эти деньги пошли не на американку Фанни Лир, а на революцию! Князь Николай будто бы лично встречался с Софьей Перовской и передал ей эти деньги на подготовку террористического акта против Александра II. Сам корнет Савин представлялся жертвой режима и искал покровительства у французских либералов. Но это была явная спекуляция на имени Николая Константиновича. Он, конечно, ненавидел Александра II, но чтобы тратить деньги на цареубийство… это вряд ли. У него было на кого их тратить. На Фанни, например.

Итак, Фанни Лир была выслана за границу. По другим сведениям, он сама туда укатила, как только запахло жареным. Так или иначе, а предмета любовной страсти Николая Константиновича не стало. Но свято место пусто не бывает. Неожиданно последовал новый бурный роман. Возлюбленную звали Александра Демидова (по первому браку), ее девичья фамилия была Абаза. В 16 лет ее выдали за курского губернатора. У супругов родились один за другим пятеро детей, однако брак этот был на редкость неблагополучным. Демидов настолько жестоко обходился с женой, что его мать, всерьез опасаясь, как бы не дошло до смертоубийства, приложила все усилия, чтобы добиться развода. Вот эта Демидова и приглянулась Николаю Константиновичу. Когда Николая перевели из Ореанды в село Смоленское Владимирской губернии, Александра поехала к нему. Она была уже беременна от великого князя. Царь запретил Демидовой встречаться с Николаем, а его самого перевели в Умань. Александра тайком едет на Украину, поселяется в доме рядом с местом заточения великого князя и рожает ему сына. Об этом узнали жандармы и перевели Николая на жительство в село Тыврово Подольской губернии. Демидова тотчас же устремляется за ним, пробирается в дом «сумасшедшего» и, прячась от прислуги, 10 дней проводит в его спальне. Результатом этого стало рождение еще и дочери. Демидову насильственно удалили от Николая и выдали замуж за графа Сумарокова-Эльстона. Родив Сумарокову еще пятерых сорванцов, она скончалась в 1894 году, не дожив и до сорока лет.

Великого князя Николая срочно переводят в Оренбург, подальше от Двора и смазливых девиц, но и в Оренбурге он знакомится с дочерью местного полицмейстера Надеждой фон Дрейер. В начале 1878 года он тайно обвенчался с нею. Соглядатаи докладывают императору, что «нравственного исправления великому князю недостижимо никаким путем». За этот поступок Николая переводят в Самару, и Синод расторгает этот брак. Неожиданно за этим следует послабление в содержании великого князя – ему разрешают жить в имении Пустынка под Тосно и фактически снимают в него надзор. Но затем опять следует опала.

В 1881 году Александр II был убит террористами, и на престол взошел Александр III – ярый враг Николая. Последнего переводят в Павловск и содержат под строгим надзором. У него отбирают имя, титул, все права члена императорской фамилии и высылают в Ташкент, но разрешают обзавестись семьей. Его имя было навсегда вычеркнуто из списков царской фамилии. Брак с Надеждой фон Дрейер был восстановлен. В 1881 году Николай Искандер (такова была теперь фамилия великого князя) с Надеждой прибыли в Ташкент и зажили частной жизнью. Он строит себе особняк в самом центре Ташкента, участвует в географических экспедициях, приступает к строительству оросительных каналов и дамб на Амударье, разводит хлопок. Именно великий князь Николай начал производство хлопка в Средней Азии. Хлопок приносит ему огромные прибыли, и он тратит их на благоустройство Ташкента. «Но наряду со столь похвальными занятиями он привлекал внимание населения, заведя некое подобие гарема из местных красавиц», – писали в доносах царю.