Владимир Бешанов - Сталин – гробовщик Красной Армии. Главный виновник Катастрофы 1941 Страница 32

Германскому генералитету в 20-е годы поневоле пришлось взять на вооружение теорию «малой армии». Для небольшого по численности, высокоподготовленного рейхсвера развивалась теория мобильной стратегии. «Все будущие способы войны, – писал генерал фон Сект в 1921 году, – похоже, связаны с применением подвижных армий, относительно небольших, но высокого качества и действующих эффективно с поддержкой авиации». Авиацию и бронетехнику немцам пока приходилось имитировать.

Главным приверженцем механизированной войны в рейхсвере стал Гейнц Гудериан. Свои размышления он подытожил выводом: «Из всех наземных средств танк обладает наибольшей решающей силой». То есть той силой, которая «позволит солдату в бою доставить свое оружие как можно ближе к врагу, чтобы уничтожить его». В 1928 году Генеральный штаб возложил на Гудериана задачу по развитию тактики применения танков. Полковник проанализировал работы иностранных военных теоретиков, добавил свои собственные идеи, съездил на стажировку в Швецию, посетил танковую школу в Советской России. Затем он вернулся в Германию, чтобы начать реализацию плана действий, в котором акцент был сделан на бронированную атаку такой силы, какой ни немецкие командующие, ни вероятные противники из других европейских стран не ожидали.

В 1929 году Гудериан пришел к выводу, что «танки могут быть использованы наиболее эффективно лишь тогда, когда всем остальным родам войск, поддерживающим танки, будет придана такая же скорость и проходимость. Танки должны играть ведущую роль в соединениях, состоящих из различных родов войск; все остальные рода войск обязаны действовать в интересах танков. Поэтому необходимо не танки придавать пехотным дивизиям, а создавать танковые дивизии, в состав которых должны входить различные рода войск, обеспечивающие эффективность действий танков… Было ясно, что эффективность действия дивизии в значительной степени зависит от того, как будут двигаться мотопехотные части, артиллерия, а также другие части и подразделения дивизии. Были необходимы полугусеничные легкобронированные машины для перевозки мотопехотных и саперных подразделений и подразделений санитарной службы, самоходные установки для артиллерийских и противотанковых дивизионов, а также танки различных конструкций для разведывательных батальонов и батальонов связи».

Гудериан не был абстрактным кабинетным теоретиком. Создатель Панцерваффе в свои 40 лет имел богатый и разнообразный опыт: служил в пехоте, в частях связи (и понимал роль радио в военном деле), прошел школу работы в штабах различного уровня, занимался вопросами организации автомобильных перевозок и организации тыла, разрабатывал и преподавал тактику применения танков и неутомимо обкатывал новые идеи на полигоне, даже если бронетехнику заменяли обшитые фанерой тракторы, а мотопехоту – несколько солдат с плакатами «Я – взвод» на груди, лично изучал устройство боевых машин и сам учился водить танк. Гудериан реально представлял, что он хочет построить и как это должно работать.

Высокопоставленным генералам рейхсвера, большинство из которых никогда не видело «живого танка», идеи пылкого полковника казались утопичными, не учитывающими реальное политическое и экономическое положение Германии. Но через четыре года к власти пришли национал-социалисты. Адольф Гитлер понимал, что в грядущей войне моторизация «будет преобладать и сыграет решающую роль».

В начале 1934 года Гудериан получил возможность продемонстрировать фюреру действия подразделений мотомеханизированных войск. Как представлялось генералу, типичному танковому удару будут предшествовать разведывательные роты на мотоциклах или бронемашинах, нащупывающие слабые места во вражеской обороне и сообщающие сведения по радио на командный пункт для координации всего наступления. Затем танки атакуют слабые участки с целью прорыва. Как только они проникнут за полосу обороны противника, то не станут укреплять свои позиции или дожидаться отхода неприятеля, а будут продолжать движение, глубоко вклиниваясь на территорию врага, уничтожая пункты командования, связи и снабжения. Противотанковые орудия будут следовать вслед за танками для оказания помощи в борьбе с бронечастями противника и закреплять захваченные позиции, а пехота будет следовать на грузовиках для прикрытия флангов, пока танки будут продвигаться дальше.

Гудериан предлагал иметь два типа боевых машин: основной танк, сравнительно легкий и подвижный, с противотанковой пушкой, и средний – с короткоствольным орудием для непосредственной артиллерийской поддержки основных танков. Главное оружие бронетанковых войск – сочетание огня и маневра, так как «только маневр обеспечивает полное использование огня для уничтожения противника» (танки «блицкрига» не предназначались для борьбы с бронетехникой противника, и внезапное появление на поле боя советских «тридцатьчетверок» для Панцерваффе было проблемой второго плана, потому и писал генерал Меллентин о «трагедии немецкой пехоты»).

Показ был несовершенным, и участвовало в нем всего пять взводов, но Гитлер все понял. Он верил в доктрину абсолютной войны Клаузевица и стратегию сокрушения. При этом рейхсканцлер понимал опасность для Германии войны на два фронта. Значит, необходимо было разбивать своих противников поочередно, в кратчайший срок при минимальном материальном ущербе, с тем чтобы внезапными мощными ударами сломить их волю к сопротивлению.

Экономические возможности Германии не позволили бы ей вести продолжительную войну с великими державами. Выходом из этой ситуации могла стать стратегия «молниеносной войны», которая должна была обеспечить разгром любого противника до того, как он будет способен в полной мере развернуть свой военно-экономический потенциал. В июне 1934 года были официально образованы танковые войска, возглавляемые генералом Освальдом фон Луцем и Гудерианом в качестве начальника штаба этих войск.

Официальной военной доктриной Третьего рейха стала доктрина «тотальной и молниеносной войны». Вступление страны в войну должно было с первой минуты носить характер внезапного оглушающего удара по врагу со всей доступной мощью: «Стратегия завтрашнего дня должна стремиться к сосредоточению всех имеющихся сил в первые же дни начала военных действий. Нужно, чтобы эффект неожиданности был настолько ошеломляющим, чтобы противник был лишен материальной возможности организовать свою оборону». Таким образом, в Берлине сделали ставку на максимально эффективное использование наличных экономических возможностей для подготовки вооруженных сил к отдельным молниеносным кампаниям, паузы между которыми позволяли накопить новые резервы для следующего удара. Решительную цель планировалось достигнуть, окружив и уничтожив врага, с помощью танковых клиньев и клещей.

Авиации ставилась задачи завоевать господство в воздухе в первые же дни войны, разрушить железнодорожные узлы, полностью изолировать район решающих боевых действий от тыла противника, оказать непосредственную поддержку своим войскам на поле боя. Для полного уничтожения врага и более высоких темпов наступления подготавливались воздушно-десантные и моторизованные войска.

Принципы подготовки и проведения операций сводились к следующему: массирование сухопутных сил, в первую очередь танковых и моторизованных соединений, а также авиации на направлении главного удара с целью быстрого прорыва оборонительных линий противника и стремительного продвижения в глубь его территории, нарушение связи и взаимодействия, захват коммуникаций и стратегических пунктов, охват, окружение и уничтожение крупных группировок. В конечном счете имелось в виду достигнуть полного разгрома вооруженных сил противника в самом начале войны. Все другие стратегические, политические и экономические задачи решались сообразно с ходом таких действий.

Основная особенность тактики наступательного боя заключалась в стремлении к одновременному подавлению силами авиации и танков тактической зоны вражеской обороны. Отдельные танковые бригады войскового усиления и пехотные дивизии предназначались для прорыва тактической глубины обороны противника. Одновременно авиация должна была подавлять артиллерийские позиции и ближние резервы врага. После прорыва планировался ввод в сражение танковых групп в составе танковых дивизий и корпусов, а также моторизованных дивизий для разгрома подходящих резервов противника в оперативной глубине.

Таким образом, отдельные танковые бригады совместно с пехотными дивизиями использовались для решения тактических задач, а танковые дивизии и корпуса – для развития тактического успеха в оперативный.

Принципы «молниеносной войны» легли в основу всех стратегических планов германской агрессии.

На русской почве идеи маневренной войны с широкой моторизацией на земле и в воздухе были восприняты с пониманием и одобрением.

«Появление танка на поле сражения обращает в ничто всю хитрую механику позиционной войны, – писал А.И. Верховский, – и уже в 1918 г. укрепленные позиции не существовали там, где танки применялись в массовом масштабе. Если мы посмотрим, куда идет эволюция пехоты, то ясно станет, что недалек день, когда вся пехота оденет броню, ибо без нее нельзя будет показаться в облаках газа и урагане огня… Тот, у кого будут автомобили и тракторы, будет способен к быстрому маневру, сможет быстро преодолеть все затруднения; сам же сможет легко остановить натиск неприятеля и стеснить его действия. Тот же, кто не озаботится своевременно завести двигатели внутреннего сгорания, тот, даже имея все остальные роды войск, будет значительно стеснен в маневре и затруднен в обороне».