Жорж Блон - Атлантический океан Страница 32

В апреле 1929 года огромный пароход дважды садился на мель во время густого тумана: один раз при отплытии из Нью-Йорка, другой – на подходе к Плимуту. Никаких повреждений не было, и его без особого труда снимали с мели. 20 августа того же года, когда «Париж» стоял в порту Гавра, готовясь к отплытию в Нью-Йорк, за несколько часов до посадки пассажиров на нем начался пожар. Огромные языки пламени вырывались из середины корабля. Все средства борьбы с огнем, в том числе несколько пожарных катеров, были пущены в ход. Пожар удалось погасить, но корабль должен был на несколько месяцев уйти на ремонт. Как определило расследование, «пожар возник случайно в каюте второго класса, перекинулся в курительную комнату, потом в салон первого класса и на главный трап». Пожар всегда возникает случайно. Самое главное выясняется лишь в половине случаев.

Можно было подумать, что черная полоса для корабля миновала, но, увы! 18 апреля 1939 года «Париж» готовился к отплытию. На нем собиралась отправиться делегация, которая должна представлять Францию на открывавшейся в Нью-Йорке Международной выставке. Уже были погружены тщательно упакованные картины, мебель, ковры – образцы французского искусства. На корабле и на пристани была невероятная суета, поэтому никто не обратил внимания на запах гари. Пожар разбушевался внезапно и был на этот раз роковым. Но корабль погиб не прямо от огня. Под мощными струями воды, направленными на него с пожарных катеров и установок на берегу, «Париж» накренился и затонул посреди гавани. К сожалению, не только на его долю выпал этот самый печальный для корабля конец.

29 октября 1932 года «Трансат» спустил на воду самый большой в мире пароход (менялись размеры, но превосходные качества оставались прежними). Полвека назад у той же компании в первой серии кораблей с названиями французских провинций уже была «Нормандия», которая, не став чемпионом, безмятежно плавала между берегами Франции и Северной Америки.

Контракт на строительство этого корабля длиной 314 м при ширине 36 м Трансатлантическая компания заключила с фирмой «Верфи и мастерские Сен-Назера» в 1930 году.

Наступил день спуска. На смазку стапеля, по которому должна была скользить «Нормандия», пошло 2,5 тонны топленого свиного сала, 1 тонна мыла и 43 тонны других жиров. Судно весило 30500 тонн. Операция прошла благополучно в присутствии ликующей толпы. Иностранные специалисты, прибывшие на спуск парохода, признали, что, если он и не делает переворота в судостроении, формы у него совершенно новые. Прекрасно описал новорожденную «Нормандию» Жан Трогов, один из лучших летописцев торгового флота: «Красиво выгнутый форштевень. Носовую часть верхней палубы покрывает щит в виде черепашьего панциря, смыкаясь с волнорезом, который должен принимать на себя и отбрасывать большие волны. Открытые палубы совершенно свободны. На корме края рубок или надстроек выделяются плавными уступами, образуя укрытие от ветра, площадки для пассажиров всех классов. Над рубками поднимаются три трубы обтекаемой формы, одна из них декоративная».

Тяга на корабле была электрической. Настоящая маленькая электростанция вырабатывала трехфазный ток, поступавший к четырем моторам, которые приводили в действие четыре гребных винта. Предельная мощность 160000 лошадиных сил. Возникал вопрос, сможет ли этот замечательный корабль причаливать в портах Гавра и Нью-Йорка. Ответ был отрицательным. В Гавре сразу начались работы по углублению дна, а управление нью-йоркского порта организовало строительство нового пирса огромных размеров.

Первый выход из Гавра намечался на 29 мая 1935 года. Для этого рейса назначили двух капитанов: Пюнэ и Торо. В экипаже офицеры, матросы, разные техники, машинисты и обслуживающий персонал, всего 1300 человек. В каютах трех классов могло разместиться 1900 пассажиров. Вот сообщение, напечатанное тогда во всех французских газетах и многих иностранных: «На борту «Нормандии» есть зрительный зал, несколько бассейнов, танцевальная площадка с узорным паркетом, помещение для гольфа и тенниса, часовня, детские залы для игр, зимний сад, где поют настоящие птицы. Большой зал ресторана таких же размеров, как Зеркальная галерея в Версале. Ее холодильники содержат запасы: 10000 кг говядины, 2000 – телятины, 4000 – баранины; 80 штук уток, 300 кроликов, 1200 голубей, 4000 кур, 1000 цыплят, 400 индеек, 1200 свиных окороков, 2000 кг ветчины, 4000 кг колбас, 6000 кг артишоков и 10000 кг салата. Предполагая, видимо, что любители воды будут в меньшинстве, в «погребки» парохода загрузили только 9500 бутылок минеральной воды против 24000 литров обычного вина, 7000 бутылок выдержанных вин и шампанского и 2600 бутылок разных ликеров». Рекламные бюро «Трансата» передали также для прессы огромные списки столового белья и серебра.

«Нормандия» представляла собой сверхроскошный плавучий город. На этот раз ее владельцы хотели также, чтобы она стала рекордсменом. Голубая Лента была тогда у итальянского судна «Рекс», показавшего скорость 28,92 узлов.

Отплытие состоялось 29 мая в 18 часов 15 минут при еще большем ликовании публики, чем во время спуска парохода на воду. Сделав остановку в Плимуте, «Нормандия» вышла в Ла-Манш и затем в Атлантику.

Погода прекрасная, море спокойное, все шло наилучшим образом. В ночь на 31 мая ни спящие в своих каютах пассажиры, ни полуночники, засидевшиеся в барах, не подозревали, какая тревога поднялась в машинном отделении: лопнула конденсационная труба, надо снижать скорость. Ее уменьшили. Когда груба была починена, судно снова прибавило ход. В полдень 1 июня прогноз на завоевание Голубой Ленты стал опять благоприятным.

К концу дня вахтенный офицер сообщил капитану, что на западе поднимается туман. Через четверть часа «Нормандию» окутала белая пелена, становясь все гуще и непроглядней. На этот раз пассажиры не могли не заметить снижения скорости и слышали рев туманной сирены.

Утро 2 июня занялось ясное. Форштевень «Нормандии» снова рассекал волны на предельной скорости. 3 июня в 15 часов по Гринвичу – в Нью-Йорке было еще только 10 часов – «Нормандия» вошла в эстуарий Гудзона. На «светоче Амброза» – маяке в эстуарии – контролеры постоянно отмечали прибытие тех кораблей, которые были зарегистрированы другими контролерами при их проходе мимо скал Бишоп на островах Силли к юго-западу от Англии. На «Нормандии» произвели расчеты. Несмотря на поломку и туман, корабль все же сумел выжать среднюю скорость в 29,94 узлов. Рекорд был побит. С голубым вымпелом на мачте «Нормандия» причалила к пирсу 88.

Французам трудно себе представить, какой восторг в англо-саксонских странах вызывает каждый навигационный рекорд. На пирсе 88 и соседних пристанях толпилось столько народу, что полиции с великим трудом удавалось удерживать весь этот человеческий рой от падения в воду.

В честь прибытия судна устраивались официальные приемы, где во время речей раздавались крики «Да здравствует «Нормандия»!», «Да здравствует Франция!». На обратном пути судну-рекордсмену удалось побить свой собственный рекорд: 30,31 узлов. Во Франции по этому случаю было устроено торжество.

После нескольких благоприятных рейсов пароход пришлось поставить на осмотр: при большой скорости у него вибрировала кормовая часть. Трехлопастные винты заменили четырехлопастными. Вибрация была устранена, и в мае 1936 года «Нормандия» опять начинает свои рейсы. А время не ждало. Две английские компании, «Кунард» и «Уайт Стар», слившись вместе, построили судно почти такой же величины, как «Нормандия», но с мощностью 200000 лошадиных сил – на 40000 больше, чем у нее. Борьба за Голубую Ленту становилась открытой и напряженной, как забег на пятикилометровую дистанцию в Олимпийских играх.

В первое свое плавание «Куин Мэри» показала скорость только 29,15 узлов. В августе 1936 года она прошла из Англии в Нью-Йорк со скоростью 30,14 узлов (против 29,94 узлов «Нормандии»), а на обратном пути 30,67 узлов (против 30,31). Длинный голубой вымпел покинул французскую мачту и стал развеваться на английской. Теперь в лондонских пивных букмекеры собирали заклады, устраивая пари при каждом рейсе, «Куин Мэри» была всеобщим фаворитом, когда в марте 1937 года французский корабль, следуя из Америки во Францию, достиг скорости 30,99 узлов, а в июле, на пути в обратном направлении – 30,58 узлов. 4 августа, вернувшись из Нью-Йорка, он показал скорость 31,20 узлов. Голубая Лента опять была у французов.

Ровно через год, день в день, после этой победы «Куин Мэри» взяла реванш. 4 августа она пришла в Нью-Йорк при средней скорости 30,99 узлов, а на обратном пути 31,69 узлов.

«Нормандия» только что, 18 июля, отпраздновала свой сотый трансатлантический рейс. Спорщики еще делали на нее ставки, но во все последующие тридцать девять рейсов голубой вымпел больше не перешел на ее мачту. В каждое свое плавание она чуть было не добивалась этого, но вот 28 августа 1939 года, когда судно пришло на рейд Нью-Йорка, гонкам был положен конец.