Александр Кадетов - Выстрел по «Ледоколу». Как Виктор Суворов предавал «Аквариум» Страница 33

Прочитав эти совершенно лишние откровения бывшего порученца о всеми уважаемом в ГРУ Петре Ивановиче Ива-шутине, мне вспомнилась одна старая нашумевшая история о «жучке» в гербе США, который был установлен умельцами КГБ в кабинете посла США в СССР Аверелла Гарримана в 1945 году и в течение десяти лет при четырёх послах США передавал все секретные переговоры, имевшие место быть в кабинете посла.

Только через десять лет американцы обнаружили в полом деревянном гербе США подслушивающее устройство.

Американцы нашли его, но не знали принцип его действия. В гербе находилось пассивное устройство, похожее на головастика с маленьким хоботком. В этом устройстве была применена технология, не встречавшаяся ранее, и ученые ЦРУ испытывали затруднения в ее расшифровке.

Соединенные Штаты хранили это неприятное для них открытие в секрете почти десять лет.

И только в 1960 году представитель США в ООН Генри Кэбот Лодж открыл и показал герб США и установленное в нем миниатюрное подслушивающее устройство на сессии Совета Безопасности.

ЦРУ затаило злобу на КГБ и мечтало ответить ударом на удар, работая над созданием эффективных средств проникновения в секреты СССР.

Рассказанная адъютантом ГРУ Поповым история об английских колониальных солдатах наводит меня на грустные мысли. А сколько деревянных солдат могли попасть в кабинеты и квартиры бывших высоких руководителей нашей страны? Об этом никто не знает. И что интересно. Мои попытки узнать, а кто, собственно, направлял Резуна с посылками в высокие кабинеты, окончились безрезультатно. Никто!

Ещё будучи слушателем академии, Резун увлекался изучением истории масонства и сионизма и даже пытался что-то написать по этой теме. Наблюдая за Грантом Тиграновичем во время его многократных приездов в Швейцарию, Владимир пришел к выводу, что наша партия в принципе ничем не отличалась от масонской организации. В ней была категория лиц, так называемая номенклатура, которая посвящена во многие секреты. Эти люди правили, а рядовые члены партии исполняли роль «вольных каменщиков», которые ничего не решали, ничего не знали, а были простыми исполнителями воли посвященных. Организационно партия представляла из себя масонскую пирамиду, на вершине которой сидел иудейский царь. Степень посвящения зависела от занимаемой должности функционера партии. Вершина пирамиды находилась, конечно, на Старой площади, а может быть, где-то ещё. За долгие годы комсомольской и партийной работы Грант Тифанович прошел через огонь, воду и медные трубы и стал одним из посвященных высокой степени. Ни один паук не смог бы сплести такую паутину, которую сплел Абрамян за свою жизнь из человеческих отношений. Кто только не сидел у него на крючке: министры, начальники главков, директора заводов, высокопоставленные работники КГБ, МВД, Министерства обороны, ученые, артисты, врачи, деятели искусства и культуры, работники ЦК'КПСС. Он опутал своими нитями по рукам и ногам сотни, а может быть, тысячи людей самых разных профессий.

По лезвию бритвы

В апреле 1977 года в жизни и в работе Резуна, как ему показалось, забрезжил свет в конце туннеля. Наконец-то что-то обозначилось в организационной, вербовочной работе. На горизонте засветился маленький, едва заметный огонек, который мог разгореться и согреть честолюбивую душу разведчика, делавшего первые шаги в агентурной работе. Ощутить и почувствовать еще на уровне подсознания, что ты вдруг, наконец, попал в яблочко после стольких бесплодных поисков и нашел бриллиант, который вот-вот засверкает в твоих руках. Это ли не счастье для молодого разведчика?

Конечно, Резун видел свое призвание в аналитической работе. Писать информационные шифровки, получать положительные отзывы из Центра и ходить после этого гоголем, чувствовать себя героем среди товарищей. Особенно если резидент на собрании офицеров не только похвалит, но и поставит в пример остальным. Резун чувствовал себя на седьмом небе. У него появилась уверенность, что и он может работать в добывании, как он любил выражаться. «Ещё неизвестно, кто из нас трус, — думал Резун. — Цыплят по осени считают. По оценкам Центра выходит, что моя информация представляет интерес. А если получится с „палкой“, то некоторым передовикам и вовсе придется прикусить язык и поджать хвосты».

И все-таки Резун понимал разницу между стрижкой газет и боевой работой «в поле». Разведчика, добившегося успехов в оперативной работе, ценили куда больше. И вот, наконец, у него появился, как ему казалось, шанс закончить командировку с «палкой», как выражаются разведчики в ГРУ, то есть с вербовкой. Сделать вербовку в первой командировке редко кому удается, да еше в такой стране, как Швейцария, да еще англичанина. Это не шутка. Конечно, многое зависит от страны, от времени действия и от многих других факторов. И, конечно, от удачи. Ее тоже нельзя сбрасывать со счетов. Цитированный нами уже генерал КГБ Леонов приводит такую любопытную статистику в своей книге «Лихолетье»: «Работа разведчика лучше всего выражена в словах поэта: „В грамм добыча — в год труды“. Мы даже исходили одно время из простой десятеричной системы: из каждых ста первичных контактов, может быть, начнется десять разработок, а из этого десятка может получиться одна хорошая вербовка».

Трудно не согласиться в принципе с генералом Леоновым. Но приведенные им соотношения могут меняться в зависимости от конкретной страны. Иногда может и из тысячи первичных контактов ничего не получиться, а можетудачаулыбнуться и с первого контакта. Но в любом случае следует исходить из того, что удача, как правило, на стороне тех, кто упорно трудится.

Разведчики «в поле», или, как их называет известный английский писатель Джон ле Карре, разведчики «на холоде», — это те бойцы «невидимого фронта», которые каждодневно рискуют не только карьерой и собственной жизнью, но и постоянно отвечают за безопасность своей страны; это те, кто встречается с агентами, получает ценную информацию; это те, кто вербовал и обеспечивал связь с Эймсом в условиях жесточайшего контрразведывательного режима США. Они не думают о наградах и званиях. Они думают только о выполнении своего долга перед Родиной. И когда они попадаются, чаще всего из-за предательства, то, вернувшись на Родину, скромно живут среди нас. И мы часто не знаем и не замечаем их.

Но была и другая категория разведчиков, которые волей случая сразу прошли в дамки: став начальниками, они ни разу не побывали «в поле», не простудились «на холоде».

Окончив престижные вузы, они сразу попали в обойму неприкасаемых, устроившись переводчиками, советниками от разведки КГБ у высоких советских партийных бонз, когда те посещали заморские страны.

Познакомившись с редактором английского издания журнала «Международное военное обозрение» англичанином Фурлонгом, Резун возликовал. Ему показалось после нескольких встреч с англичанином, что он ухватил жар-птицу за хвост. Когда после третьей встречи с Фурлонгом Резун приехал в резидентуру, вынул из своего кейса полученные в редакции журнала материалы и стал их просматривать, сердце его наполнилось радостью. Опытный глаз информатора сразу определил, что в привезенных материалах масса информации для прекрасных содержательных телеграмм, которые, по его мнению, будут наверняка доложены командованию. Резун принялся за привычное для него дело — обработку материалов. И результат не заставил себя ждать. Из Центра посыпались положительные отзывы.

Резидент после доклада Резуна о Фурлонге вспомнил, вероятно, свою лихую боевую молодость, успешную работу в Англии и решил всячески поддержать работу молодого разведчика. Он поставил задачу Резуну активизировать работу с англичанином, глубже изучать его агентурные возможности, нащупать пути подхода к нему, выяснить его интересы, отношение к СССР. Короче, установить мотивы его использования в качестве источника информации по военным вопросам. В качестве зацепки рекомендовал использовать увлечение англичанина нумизматикой.

Прежние успехи резидента в Англии подстегивали его, будоражили память, вызывали приятные воспоминания, хотелось повторить успех через своего подчиненного. Да и времени до окончания командировки оставалось в обрез. Надо было спешить, чтобы возвратиться на Родину со щитом.

Резун зачастил к Фурлонгу в редакцию. Но где-то на пятой или шестой встрече с англичанином Резун почувствовал какой-то дискомфорт в отношениях с ним. Фурлонг как-то невзначай прикоснулся к нему, провел рукой по плечу. Прикосновение Фурлонга мгновенно перенесло Резуна на несколько лет назад. Ему показалось, что перед ним не Фурлонг, а его бывший начальник, только в штатской одежде.

От прикосновения Фурлонга по телу Резуна пробежала дрожь, словно его ударило током. Он почувствовал такое искушение, устоять перед которым у него не было никаких сил.