(Бирюк) Петров - Юг в огне Страница 34

Паровоз дал гудок отправления.

- Прощай, Меркулов! - пожал руку Сазона Виктор. - До свидания, товарищ Чикомасов.

- Прощай! - сказал Сазон. - Ты что же, Виктор, так и не сказал, куда едешь-то?

Поезд с грохотом тронулся. Виктор, стоя на ступеньках вагона, нагнулся к Меркулову, шедшему рядом с вагоном и, смеясь, шепнул:

- К Петрову еду.

- Да ну?! - изумился Сазон. - Неужто служить у него будешь?

- Может быть, - загадочно усмехнулся Виктор.

* * *

Командир красногвардейского отряда, стоявшего на станции Чертково, Петров был в своем штабе, когда ему доложили о приходе Виктора и Афанасьева.

Он велел пригласить их в свою комнату. Встретил Петров молодых людей приветливо.

- Садитесь, товарищи!

Виктор сел и с любопытством оглянул Петрова. Это был небольшого роста, розовощекий лет тридцати пяти мужчина с серыми умными глазами. Одет он был в синие галифе и офицерский шоколадного цвета френч без погон.

- Рассказывайте, молодые люди, что побудило вас ко мне прийти? спросил он, закуривая и усаживаясь напротив.

Виктору Петров понравился. Он показал ему свои документы, подробно рассказал о положении в Ростове и попросил от имени ростовской большевистской организации быстрее наступать на Ростов.

- Ждут вас там, товарищ Петров, очень ждут, - говорил Виктор. - Когда будете подходить к Ростову, мы вам поможем овладеть быстрее городом. Вооружимся и поднимем восстание... Оружие у нас есть.

Петров встал и, заложив руки за спину, стал ходить по комнате, изучающе поглядывая на молодых людей. Черт их знает, а может быть, это шпионы, подосланные белыми? Он долго говорил с ними и, когда, наконец, удостоверился в том, что Виктор и Афанасьев действительно посланы к нему Ростовской большевистской организацией, сказал:

- Это все прекрасно, друзья мои. Мы, конечно, могли бы быстро продвинуться к Новочеркасску и Ростову, но нам еще не совсем ясна позиция казачьих полков, расставленных по линии железной дороги к Новочеркасску... Мне и Подтелков с Кривошлыковым тоже все твердят, чтобы я скорее наступал на Новочеркасск и Ростов. А когда я их спросил, твердо ли они уверены в том, что казачьи полки будут держать нейтралитет и пропустят беспрепятственно мой отряд, то они не дали мне твердого ответа. Ясно Подтелков и Кривошлыков не могут поручиться за все полки... Вот оно в чем вся загвоздка. Ворвешься в логово врага, окружат тебя со всех сторон - и разгромят... Тут, молодые люди, нужна величайшая осторожность...

- Не может быть, товарищ Петров, чтоб казаки против вас пошли! воскликнул Виктор. - Я сейчас, проезжая через Миллерово, видел казаков, разговаривал с ними. Заявляют, что они - большевики.

Петров задал несколько вопросов Виктору и Афанасьеву, касающихся обороны белыми Ростова. Оба они рассказали все, что знали. Но это, видимо, не совсем удовлетворило Петрова.

- Плоховато вы знаете обстановку в Ростове, - сказал Петров с сожалением. - Мне нужны точные сведения. В Ростове сейчас находится 252-й пехотный полк, какое настроение у солдат?..

- Хорошее, - ответил Афанасьев. - В этом полку есть большевистская организация. Во всяком случае, если они большевиков не поддержат открыто, то и выступать против них не будут...

- Это хорошо, - сказал Петров. - Вы когда едете в Ростов?

- Задерживаться нам здесь нечего, - ответил Афанасьев и посмотрел на Виктора. - Сегодня бы, пожалуй, и выехали. Верно ведь, Виктор?

- Конечно, - согласился юноша. - Нам надо спешить в Ростов.

- Езжайте, - сказал Петров. - Передайте товарищам, что на днях мы начнем наступление по направлению Новочеркасск - Ростов... Мне необходимо свои соображения на этот счет согласовать с планами Сиверса и Антонова-Овсеенко... А для того, чтобы выяснить в Ростове все вопросы, которые меня интересуют, а главное, наладить связь с 252-м полком, нейтрализовать его, я пошлю с вами одного товарища... Он все это там сделает... Дам я вам и литературу, раздадите рабочим и солдатам.

Вечером Виктор с Афанасьевым в сопровождении представителя штаба отряда Петрова выехали в Ростов. С собой они везли два тюка большевистской литературы.

XXI

Двадцать третьего февраля отряды Красной гвардии выбросили из Ростова отчаянно сопротивлявшихся белогвардейцев. Двадцать пятого был взят и Новочеркасск.

Военно-революционный комитет во главе с Подтелковым переехал в Ростов.

Девятого апреля в Ростов из Москвы приехал чрезвычайный комиссар Юга России и уполномоченный ЦК РКП(б) Серго Орджоникидзе. И в тот же день в Ростове открылся Первый съезд Советов Донской Советской социалистической республики.

В самый разгар работы съезда вдруг в президиуме произошло какое-то оживление. Подтелков что-то зашептал на ухо Орджоникидзе. Тот, мотнув курчавой головой, поднялся.

- Товарищи, - сказал он, обращаясь к делегатам съезда, - внимание и полное спокойствие! Мы здесь с вами решаем важные дела, а в это время враги не дремлют. Они делают свое гнусное, презренное дело. Они подняли восстание против советской власти в Черкасском округе. Восставшие контрреволюционеры во главе с есаулом Фетисовым захватили Новочеркасск и уже подходят к Ростову...

Кривошлыков призывно закричал:

- Товарищи, к оружию!..

- К оружию! - повторили делегаты. - К оружию!..

- Давайте винтовки!

- Пойдем подавим восстание!

Орджоникидзе приказал раздать делегатам винтовки... Получив оружие, все под руководством Орджоникидзе вышли за город, навстречу белогвардейцам. По пути к делегатам присоединились вооруженные рабочие ростовских заводов. Произошел короткий, но ожесточенный бой. Белогвардейцы были разбиты и бежали.

Выставив охрану вокруг города, делегаты вернулись в город, и съезд продолжал свою работу.

Тринадцатого апреля съезд избрал Центральный Исполнительный Комитет и Совет Народных Комиссаров Донской Советской социалистической республики. Председателем ЦИК был избран Ковалев*, казак станицы Кривянской, а председателем Совнаркома Подтелков.

_______________

* Ковалев Виктор Семенович, большевик с 1905 г. В 1906 г. за

революционную деятельность был осужден царским правительством на

двенадцать лет каторги. Вернулся из Сибири в 1917 г. Умер в 1919 г.

Но разгромленная донская контрреволюция не прекратила борьбы против советской власти. По станицам открыто стали разъезжать конные шайки офицеров и вербовать в свои отряды казаков.

В Ростов стали проникать тревожные слухи о том, что в станицах Егорлыкской, Мечетинской, Кривянской, Раздорской и ряде других казаки подняли восстание против советской власти. Через короткое время, пришло известие, что полковнику Мамонтову удалось поднять станицу Нижне-Чирскую, а полковнику Денисову - станицу Заплавскую.

В то же время шли вести и о том, что остатки "добровольческой" армии, разбитые под Екатеринодаром, под предводительством Деникина, принявшего командование над добровольцами после смерти Корнилова, устремились с Кубани на Дон.

В довершение ко всему с Украины грозно двигались к Ростову немецкие оккупанты.

В связи с создавшимся положением 16 апреля по инициативе Орджоникидзе был организован Чрезвычайный штаб по борьбе с контрреволюцией в Донской республике.

В состав штаба вошли Орджоникидзе, Ковалев, Подтелков, Кривошлыков и некоторые другие. По существу этот Чрезвычайный штаб под руководством Орджоникидзе взял в свои руки власть в республике.

Контрреволюционная волна захлестывала станицы и хутора Дона. Ежедневно то в одной, то в другой станице вспыхивали мятежи против советской власти.

Отогнанные от Ростова и выбитые из Новочеркасска советскими войсками белогвардейские отряды есаула Фетисова и других офицеров обосновались в станице Кривянской, в трех верстах от Новочеркасска. Штаб этих белогвардейских отрядов расположился в станице Заплавской, куда стали стекаться отряды из мятежных станиц. Вокруг этого штаба скопилось уже до семи тысяч повстанцев при шести орудиях и тридцати пулеметах.

В самом Ростове в эти дни было неспокойно. Ежедневно происходили грабежи, убийства, налеты анархистов-бандитов.

Однажды в штабе стало известно, что из Таганрога на станцию Гниловскую прибыли два эшелона с вооруженными анархистами. Они намеревались захватить Россию.

Орджоникидзе отдал распоряжение железнодорожной администрации, чтобы один из эшелонов был оторван от другого и загнан в тупик.

Когда это было сделано, анархисты ворвались в вагон наркома железных дорог Донской республики Безруких и, страшно бранясь и потрясая оружием, стали требовать, чтобы он их эшелон, загнанный в тупик, присоединил ко второму.

Расправа над Безруких, казалось, была неминуемой, но в это время к нему в вагон вошел Орджоникидзе. Увидев, какой опасности подвергается нарком железных дорог, Орджоникидзе подбежал к одному из бандитов, наставившему наган на Безруких, крепко стиснул ему руку.