А. Немировский - Мифы и легенды народов мира т. 1 Древняя Греция Страница 35

Впрочем, о дочерях Кинира рассказывали и по-другому: одна из них своим пренебрежением к дарам Афродиты вызвала такой ее гнев, что богиня внушила девушке преступную страсть к отцу. Родившийся от этой связи Адонис был столь прекрасен, что им увлеклась сама Афродита.

Все эти предания, группировавшиеся вокруг Афродиты, скорее всего, возникли потому, что учредителем культа Афродиты на острове греки считали Кинира. В благодарность за это богиня дала Киниру все, о чем только может мечтать смертный: красоту, здоровье, богатство. Был он также наделен даром предвидения и славился как музыкант. Его имя легло в финикийское название музыкального инструмента – киниор.

Кинир приобщил остров к благам цивилизации. Он открыл в недрах острова медную руду и организовал ее добычу и выплавку. Слитки меди в виде бычьей шкуры, как показывают недавние их находки в трюмах потонувших кораблей, расходились по всему свету. Поэтому неудивительно, что некоторые народы производили слово «медь» от названия острова («cuprum»).

Герою эпохи Троянской войны, в образе которого воплощены трудолюбие и предприимчивость финикийцев, были чужды войны. Это явствует из мифа, согласно которому к Киниру, получившему от Афродиты долголетие и дожившему до Троянской войны, в качестве посла Агамемнона прибыл Одиссей с просьбой прислать пятьдесят кораблей. Из своих судов, рыскавших в поисках наживы по всем морям, Кинир смог выделить только одно судно, а остальные сорок девять вылепил из глины, да так искусно, что их нельзя было отличить от настоящих. Но, выведенные в море, они сразу пошли ко дну, и на помощь ахейцам пришел лишь один кипрский корабль. Так Кинир не нарушил слова, данного Одиссею, но в бесполезной для него войне принял лишь символическое участие.

Ближе других городов примыкал к Малой Азии Самос. В древности он был заселен лелегами, одним из пеласгийских племен, затем, но еще до того, как родился Гомер, остров заняли изгнанные из Пелопоннеса ионийцы. Эпический поэт Асий, сын Амфиптолема, младший современник Гомера, пересказал мифы и легенды ионийцев и пеласгов в не дошедшей до нас поэме. Древние авторы, ее читавшие и сохранившие отдельные строки, отмечали, что Асий излагал мифы иначе, чем Гомер, Гесиод и Ивик.

К Асию, бесспорно, восходит не известный никому другому миф о нимфе или океаниде Окиррое. Под этим именем автору гимна о Деметре известна одна из дочерей Океана:

Все мы, собравшись на мягком лугу, беззаботно играли.Было нас много: Левкиппа, Ианфа, Файно и Электра,Также Мелита и Яхе, Родеия и Каллироя,Тиха, Мелобосис и цветколикая с ней Окироя[150].

Самосская Окирроя была дочерью местной реки Имброса, и ее полюбил Аполлон. До Аполлона Окиррою почитал и любил самосский мореход или рыбак Пампил. Зная, как опасна любовь Аполлона, отец усадил дочь на корабль Пампила и благословил молодых на дальнее плавание. Это не укрылось от огненного взора всевидящего и жестокого Аполлона. Корабль был разбит о скалы, Пампил превращен в рыбу, а Окирроя увезена в соседний малоазийский город Милет, где у Аполлона был храм.

В конце VI в. до н. э. Самос, ставший при тиране Поликрате центром великой морской державы, был захвачен персами. Многие самосцы покинули родину. Часть из них поселилась в Италии во владениях этрусков. Здесь, близ города Канун, на морском берегу появилась самосская колония Дикеархия (будущий знаменитый римский порт Путеолы), и вскоре изображение Окиррои появляется на этрусских бронзовых гравированных зеркалах, одно из которых сохранилось до нашего времени. Окирроя изображена под колесницей Эос (этрусской богини Тесан), и имя ее написано по-этрусски. Внизу в сцене характерного для этрусков гадания по печени присутствует похититель Аполлон, который носит этрусское имя Ратх.

Посейдон, Аполлон и Артемида (детали восточного фриза Парфенона, Фидий и его ученики)

Увидел Зевс с высоты Олимпа юную красоту Эгины, дочери речного бога Асопа, и, приняв образ орла, нетерпеливо спустился к ней. Напуганная тенью огромных крыльев, девушка пыталась спастись бегством, но нет быстрее орла среди пернатых. Настиг он Эгину и, схватив кривыми когтями, прижал к земле.

И стала несчастная ждать ребенка. В страхе перед гневом отца она обратилась с мольбой к своему насильнику Зевсу, чтобы тот спрятал ее от людей. И Зевс, снова в облике орла, спустившись, схватил Эгину и перенес на необитаемый остров Ойнону, где она родила сына Эака и вскоре умерла от горя и слез.

Дал мальчик острову имя своей матери и стал жить один, построив себе жилище из камней. Не было на острове никого, кто бы мог научить его злу, и он вырос трудолюбивым, справедливым и благочестивым юношей. Однажды ему стало тоскливо, и он обратился с просьбой к Зевсу населить остров такими же, как он. Не отказал Зевс сыну и превратил ползавших по Эгине муравьев в людей, и были они так же трудолюбивы и незлобивы, как муравьи, и носили их имя – мирмидоняне (от греч. myrmeces – «муравьи»).

Так как остров не мог прокормить массу людей так же легко, как муравьев, Эак переселил некоторую их часть на материк, во Фтию, где они выделялись среди буйных соседей трудолюбием и сплоченностью.

От мирмидонян и узнали минийцы, пеласги и ахейцы о справедливом Эаке. Когда все земли стала терзать засуха, цари сели в челны и направились на Эгину. Уговорили они Эака обратиться с мольбой к Громовержцу ниспослать дождь. Не отказал Зевс сыну и на этот раз. Благодатный дождь напоил растения, зверей и людей.

Как-то царь Трои Лаомедонт упросил Посейдона и Аполлона воздвигнуть неприступные стены для своего города. Долго думали боги, кого взять третьим, ибо счастливо число три. Выбор их пал на Эака, ибо он был трудолюбивее и справедливее всех смертных. И строил Эак стену Трои бок о бок с богами, и они еще больше возлюбили его. Согласно позднему мифу, после постройки трех участков стены на них вползли три змеи, но перебралась через стену только одна на участке Эака. Это было истолковано как предсказание, что Трою завоюют потомки Эака. И в самом деле Троей в числе других героев овладел Аякс, внук Эака.

Вернувшись на Эгину, Эак воздвиг на самом высоком месте острова храм Зевсу, ставший наиболее почитаемым, ибо, зная о справедливости строителя, люди верили, что жертвы, принесенные на алтарях Эгины, будут восприняты Зевсом с большей радостью.

Эак взял в жены дочь царя Мегары Эндеиду, и она родила ему двух сыновей – Теламона [151] и Пелея. От дочери морского старца Нерея Псамафы Эак имел сына Фока (Тюленя). Это имя он получил потому, что нереида, красотой которой был пленен царь, желая спастись от преследователя, приняла облик тюленя. Они жили все вместе на острове. Фок постоянно одерживал победы на атлетических играх и завоевал сердце отца. Это вызвало недовольство сводных братьев, считавших себя законными наследниками Эака. Чтобы сохранить в семье мир, Фок бросил клич и, собрав эгинцев, новел их на материк. За короткое время эгинцы овладели районом вокруг будущих Дельф, который получил название Фокида.

По возвращении на Эгину Фок был убит братьями, завидовавшими его силе и ловкости. За это Пелей и Теламон были изгнаны отцом. Пелей переселился в Фессалию, где морская богиня Фетида родила ему величайшего из героев Ахилла, а Теламон поселился на соседнем острове Саламине. Он надеялся, что Эак когда-нибудь его простит или, по крайней мере, выслушает, и он сможет доказать, что во всем виноват Пелей. Но отец гонцов не принимал. Тогда Теламон набросал в море камни таким образом, что к Эгине протянулась дамба. Пройдя по ней до Эгины, Теламон произнес искусную речь в свою защиту. Но Эак был неумолим.

Согласно позднему преданию, Эак вместе с Миносом и Радамантом стал судьей в царстве мертвых. Ему было оказано богами такое доверие, поскольку при жизни он был неумолим даже к собственным детям.

Славна была Эвбея, второй по величине остров Эгейского моря. Не раз эвбейцы нападали на Аттику и Беотию, увозя оттуда богатую добычу. Гордились островитяне тем, что у них скрывалась Гера, жестоко обиженная Зевсом. Но более всего хвастались они подвигами своих героев, которые еще до Троянской войны плавали по всем морям.

Эвбейцем был Навплий, участник похода аргонавтов. Навплия знали все цари, ибо не было гавани, которую бы он не посетил.

Сын Навплия Паламед, как Геракл, Ахилл и Ясон, тоже прошел школу Хирона. Его считали изобретателем знаков письма, очевидно имея в виду письмена микенского времени, дошедшие до нас на глиняных табличках Пилоса, Микен, Фив и Кносса. Приписывали ему также введение греческих мер веса и длины и разделение времени на часы, месяцы и годы.

Паламед, разоблачивший хитрость Одиссея, пытавшегося уклониться от участия в походе на Трою, был предательски оклеветан злопамятным Одиссеем и побит камнями своими же товарищами.