Бернар Эйвельманс - Чудовища морских глубин Страница 35

Таким образом, мы имеем документ немного двусмысленный, доказывающий существование в ледяном арктическом океане головоногих с десятью щупальцами длиной 4 метра (не считая щупалец) и общей длиной не менее 7 метров. Это, конечно, далеко от размеров гигантского «полипа» из Картейи и от «чудовищных рыб» Олафа Магнуса, но все же значительно больше «больших кальмаров» Аристотеля (достигавших едва 2,5 м), которые казались ему колоссами.

Голландский дьявол, увенчанный звездой

Исландия в те времена казалась очень далекой страной ― недаром о чудовище из Тингора узнали только через столетие с лишним.

Но в 1661 году похожий эпизод имел место на берегах Нидерландов, одного из интеллектуальных центров того времени в западном мире. Это событие, которое совпало по времени с роковым визитом английского короля Карла II, посчитали достойным передачи потомкам. Животное было зарисовано еще при жизни или по крайней мере сразу после смерти, а описание его, равно как и обстоятельства его поимки, были изложены в брошюре, напечатанной по-немецки и получившей довольно широкое распространение. Вот ее перевод:

«Описание ужасного морского чудовища, выловленного в море в конце 1661 года, в Голландии, между Шевелингеном и Катвиком.

Вышеозначенное морское чудовище было поймано в том месте, где стояли на якоре английские корабли, пришедшие за его величеством. После поимки оно прожило еще три часа, но вело себя при этом так ужасно, что морякам казалось, что сам дьявол попался в их сети: оно успокоилось только тогда, когда в тело ему вонзили шлюпочный крюк и таким образом обездвижили его. Оно было длиной в три с половиной фута (1,05 м), имело диковинную голову, на макушке которой была звезда с восемью лучами, каждый около фута длиной, причем на двух из них была натянута кожа, как на крыльях летучей мыши. Вся поверхность звезды была покрыта маленькими шишками, как бы сотнями венчиков, и, пока рыба была еще жива, они блестели, как маленькие зеркала. Из звезды торчал орлиный клюв, который мог открываться и закрываться; под звездой была пасть или рот, как у свиньи, с языком внутри. Между пастью и звездой находились глаза, которые при жизни чудовища имели такой устрашающий взгляд, что его следовало остерегаться. Когда их извлекли, чтобы набальзамировать, оказалось, что внутреннее ядро глазного яблока имеет размеры и вид жемчужины. Сами глаза по величине равнялись коровьим; за один из них рыбаку было предложено двести голландских флоринов. Из-под звезды, или короны, которая была на голове у чудовища, выходили две длинные руки приблизительно в два пальца толщиной. У него было два отверстия для приема пищи, но ни одного выходного отверстия; внутри его тела не было кишечника, но только печень и сало. В заключение ученые, которые путешествовали повсюду, заявили, что это чудовище не похоже ни на одно другое, которых находили в Италии, Турции или Индии, что они считают его совершенно особенным, диковинным созданием, предназначение которого известно только Всевышнему».

Это интересное описание наводит на некоторые размышления.

Точность приведенных деталей вместе с рисунком, который сам по себе прекрасен, такова, что известный датский зоолог Стенструп двумя столетиями позже на основании этого документа не колеблясь объявил о существовании нового вида кальмара в северных морях. Но некоторые истолкования комментатора были совершенно ошибочными. То, что он принимал за пасть с языком, было отверстием полости, из которого высовывался сифон. Этот последний, как известно со времен Аристотеля, является настоящим выходным отверстием у всех головоногих.

Замечание относительно «внутреннего ядра глазного яблока» относится к наиболее интересным. Глаза головоногих действительно устроены почти так же, как у высших позвоночных: главной их особенностью является сферичность хрусталика, который служит линзой. То, что хрусталик похож на жемчужину, было замечено уже давно, так как археологические раскопки показали, что со времен инков перуанцы использовали хрусталики больших головоногих для украшений, а древние египтяне вставляли их в глазницы мумий. В более поздние времена жители Сэндвичевых островов продавали их как настоящие жемчужины наивным русским путешественникам.

Итак, рисунок не оставляет никаких сомнений в том, что пойманное животное было кальмаром, а не каракатицей. Цилиндрическая форма тела и двухлопастный плавник ― решающие аргументы в пользу кальмара.

Величина голландского кальмара ― около 1,35 метра от крайней задней точки до кончиков рук ― не так внушительна, как исландского экземпляра. Но в то время это событие стало такой сенсацией, что останки животного обогатили коллекции Королевского музея в Копенгагене.

Сокровища Кабинета редкостей в Гетторфе

В мае 1662 года, через восемь дней после праздника Вознесения, другой головоногий моллюск, еще более скромный по величине, был пойман в Эльбе, в Голштинии, недалеко от Гамбурга. На этот раз речь шла, судя по описанию, опубликованному в местной печати, всего лишь о каракатице длиной 90 сантиметров, включая щупальца, то есть об экземпляре немного большем обычного. Тем не менее происшествие наделало много шума, животное называли «совершенно необыкновенной рыбой». Можно предположить, что после шума по поводу голландского чудовища «морские демоны» вошли в некотором роде в моду.

Они привлекли внимание Адама Ольшлегера, по прозванию Олеариус, немецкого эрудита, которого герцог голштинский Фридрих назначил послом (1633―1639) в Московии и к правителю Персии, а также сделал его своим личным библиотекарем и хранителем Кабинета редкостей в своей резиденции в Гетторфе. Среди чудес этого музея, где египетские мумии соседствовали с набитыми соломой чучелами крокодилов, Адам Олеариус хранил труп кальмара, едва достигавшего фута в длину, но который, по его мнению, был еще молодым и мог бы достичь размеров человека и даже стать еще намного больше. Можно догадаться, что к такому предположению его склонила поимка у голландских берегов «морского чудовища» длиной 1,35 метра, а возле Гамбурга ― «совершенно необыкновенной рыбы» длиной 90 сантиметров. На основании их описаний он тотчас же сравнил эти два существа со своим собственным маленьким кальмаром:

«Кто же не увидит, по опубликованным описаниям и рисункам, что все три рыбы принадлежат почти к одному виду? Разве что голландский экземпляр и наш более вытянуты, а гамбургский немного более округлый. Принадлежность обоих видов известна, всех их можно отнести к моллюскам».

И он предлагает классифицировать последнего как каракатицу, а двух первых относит к кальмарам.

Прежде чем поставить этот замечательно точный диагноз, Адам Олеариус не удержался от насмешки над «физиками и учеными», которые, не умея определить пойманное в Голландии животное, видят в нем «диковинное существо», служащее дурным предзнаменованием в связи с высадкой английских войск. Лучше бы, говорит он, почитали Альдрованди и Джонстона!

Стоит обратить внимание еще на один странный экспонат кунсткамеры в Гетторфе. В каталоге редкостей его описание непосредственно предшествует описанию головоногих чудовищ. Речь идет о «рыбе, называемой „морским монахом“, так как ее передняя часть очень похожа на голову монаха». Это странное существо, уточняет Адам Олеариус, было поймано живым у деревни Энкхузен, на западном побережье Фрисландии.

Хранитель Кабинета редкостей не делает никаких сравнений между этим странным существом и головоногими, о которых он говорит вслед за тем. Но кажется, что не без задней мысли он поставил их, так сказать, на одну полку. Сравнивая их изображения, сразу видишь, что пресловутый «морской монах» ― это всего лишь изувеченный и засушенный кальмар, очень похожий на пойманного в Голландии и изображенного ниже.

Венчик «волос» вокруг тонзуры «монаха» ― это обрубки щупалец кальмара.

Олеариус добавляет, что Альдрованди также описал «монаха», но тот экземпляр был покрыт чешуей и не был похож на своего собрата из Энкхузена. Отсутствие абсолютного сходства не помешало, однако, профессору Стенструпу признать в чудовище Альдрованди гигантского кальмара.

Двухголовое животное из Дингл-Ай-Кош

Следующий эпизод из истории гигантских кальмаров более сенсационный, чем предыдущие, он погружает нас в атмосферу «Трехгрошовой оперы» Бертольда Брехта.

В конце 1673 года некая личность, о которой неизвестно ничего, кроме имени, Джеймс Стюарт, и профессии, коммерсант, разъезжала по городам и весям Ирландии, вызывая на пути своего следования любопытство или ужас, изумление или недоверие, но никого не оставляя равнодушным. Повсюду он возил с собой таинственный продолговатый ящик, больше него самого, и не менее громоздкий рулон полотна. Раскинув свой шатер на месте сельской ярмарки или на рыночной площади, он предлагал зевакам послушать правдивую историю о двухголовом чудовище, которое он собственными руками поймал в Дингл-Ай-Кош, в графстве Керри. В подтверждение своих слов он показывал пачку писем от достойных доверия свидетелей, которые видели остов животного и знали обстоятельства его поимки. Затем, «за скромную плату», добрые люди приглашались внутрь посмотреть на «изображение рыбы, нарисованной в натуральную величину на холсте».