Александр Балезин - У великих африканских озер Страница 35

Интересно, что Мутеса считал себя в эти годы революционером. В своих мемуарах он приводит такой факт: он остановился в Лондоне в отеле «Гайд парк», где в то время жил и султан Занзибара. Однажды султан вбежал к нему в апартаменты с криком: «Вы действительно хотите не согласиться с британским правительством?» Получив утвердительный ответ, он ушел с возгласом: «Аллах!» Давая в тот вечер ужин, он не пригласил кабаку, который объясняет это тем, что султан «не хотел, чтобы его видели на публике с революционером, который сам в этом признался»{62}.

Но кабаке и возглавляемой им делегации добиться тогда ничего не удалось. В результате решили бойкотировать выборы в законодательный совет. Но этим дело не ограничилось. Люкико вновь выступил за предоставление независимости одной Буганде. В Лондон послали несколько меморандумов, в одном из которых, в частности, говорилось: «Буганда не может променять свои традиции на независимость Уганды. Они нам гораздо дороже. Мы не пойдем на то, чтобы бросить такую жертву на алтарь независимости Уганды»{63}. В конце концов было объявлено, что с 31 декабря 1960 года Буганда станет считать себя независимой страной.

Однако, если сепаратное провозглашение независимости Буганды осталось бумажным актом, реальным шагом к расколу стал бойкот ею выборов 1961 года. 96–97 процентов баганда не участвовали в выборах, а те, кто участвовал, голосовали за депутатов от Демократической партии. В результате большинство в Национальной ассамблее — так стал называться законодательный совет — получила Демократическая партия (объединяющая католиков), а ее лидер Бенедикто Киванука стал премьером переходного правительства. Так этот человек, некогда друживший с кабакой, навещавший его в Лондоне в годы ссылки, превратился в его врага.

В это же время на политической арене появился человек, которому также была уготована судьба быть сначала союзником кабаки поневоле, а затем его врагом. Это был лидер сформированной в 1960 году новой партии — Народного конгресса Уганды — Аполо Милтон Оботе.

Киванука осуждал Мутесу как организотора бойкота выборов в Национальную ассамблею в Буганде. Мутеса не захотел с ним встретиться, зато встретился с Оботе. Он понравился Мутесе, и Мутеса пошел на его предложения о союзе. Так был предрешен вопрос о союзе бугандийской аристократии с Конгрессом. Интересно, что единственным человеком в окружении Мутесы, кто возражал против этого союза, был катикиро Майкл Кинту, сменивший Кавуму в 1955 году.

В 1961 году Мутеса снова едет в Лондон. Там проходит первая конституционная конференция по Уганде, на которой для Буганды был предложен федеральный статус в рамках Уганды. Следует подчеркнуть, что именно в формировании союза с Конгрессом Мутеса сыграл активную политическую роль, выступив против большинства в люкико. По его инициативе состоялась поездка делегации люкико в Лондон, и он несколько раз обращался к люкико с требованиями разрешить делегации участвовать в заседаниях. «Учитывая заверения, данные мне и комитету министром колоний, участие Буганды в конференции, видимо, совсем не повредит ее положению. Поэтому нам кажется желательным, чтобы люкико разрешил своим представителям занять места на конференции; это позволит Буганде разъяснить свою позицию по вопросу о будущих взаимоотношениях с остальной Угандой», — писал он в Кампалу 16 сентября 1961 года, за два дня до открытия конференции.

В значительной степени творцом компромисса между люкико и британским правительством — федеральный статус, а не полное отделение Буганды — был именно Мутеса II. Возможно, он занял такую позицию, поскольку (если верить ему самому) Оботе предложил ему за это пост премьер-министра Уганды. Тем не менее кабака не выступал как официальное лицо на переговорах — его роль сводилась к тому, чтобы «сидеть у телефона и быть готовым дать совет, обсуждать вечером события дня и в случае необходимости выступать в роли миротворца». На конференции он появился лишь однажды, когда переговоры зашли в тупик, и помог их успешно завершить. В результате Буганда получила право сохранить кабаку и люкико, федеральный статус, свой Верховный суд, полицейские силы и право выбирать или назначать по собственному усмотрению депутатов в Национальную ассамблею.

В результате этих переговоров было подписано новое англо-бугандийское Соглашение 1961 года, закрепившее эти положения. А кабака был пожалован британской королевой в дворянское достоинство. Так были оценены его усилия на переговорах. Ведь именно Мутеса уговорил люкико на участие Буганды в конституционной конференции 1961 года.

Приближались новые выборы в Национальную ассамблею. На них аристократию Буганды представляла вновь созданная организация — Кабака екка (Только кабака). Это не была политическая партия в полном смысле слова, поскольку костяк ее составляла иерархия вождей. Вожди были и организаторами выборов 1962 года. Для того чтобы избиратели не голосовали два раза, они ставили свой знак пальцем, предварительно смоченным в несмывающихся красных чернилах. Затем листок опускался в кабине в урну с символом партии и кандидата. Кабака екка выбрала своим символом стул, который должен был ассоциироваться с троном, Конгресс — открытую ладонь, а Демократическая партия — мотыгу.

Вся Буганда голосовала за Кабака екка, что дало этой организации в результате 22 места в Национальной ассамблее Уганды. Демократическая партия получила тоже 22 места, а Конгресс — 43. Образовался альянс между Кабака екка и Конгрессом, которые затем сформировали коалиционное правительство. Премьер-министром стал Оботе.

Кабака не принимал участия в выборах, но в ночь объявления результатов наблюдал, как ликует народ вокруг Менго.

С чувством уверенности он поехал в Лондон на вторую конституционную конференцию. Но тут переговоры вновь чуть не зашли в тупик. Майкл Кинту никак не хотел согласиться на возвращение Буньоро так называемых потерянных графств — части территорий, которые были отданы Буганде еще в 1897 году, когда борьба омукамы Буньоро Кабареги получила новый импульс за счет присоединения к нему Мванги и суданцев. Кинту было трудно сдвинуть с места, и тут Мутеса вновь сыграл свою роль — он прошел в комнату, соседнюю с той, где за час до начала очередного заседания конференции заперлась бугандийская делегация, и по очереди уговаривал делегатов. В конце концов сошлись на том, что в «потерянных графствах» в течение трех лет будет проведен референдум. Это был компромисс, которым были недовольны все стороны — и баганда, и баньоро, и Оботе.

Кроме того, на этой конференции было решено, что полицейские силы по всей стране будут контролироваться центральным правительством — для федералистов-баганда это был шаг назад. Но Оботе пообещал, что потом они решат этот вопрос с соответствующими министрами.

Кабака становится президентом. Конфликт с Оботе

Провозглашение независимости Уганды было назначено на 9 октября 1962 года.

Повсюду развевался национальный флаг Уганды — красно-желто-черный с изображением журавля в центре. На всех церемониях кабака появлялся вторым — вслед за губернатором. В то время настроение у него было отличным: «Мы получили федеральный статус, за который боролись. В стране была спокойная обстановка, экономика находилась в удовлетворительном состоянии, и от нее ждали многого. Для того чтобы конституция была действенной, нам достаточно было находиться в хороших отношениях с премьер-министром; Оботе относился к нам дружелюбно, уважал наши позиции…»{64}.

В то время вопросом, занимавшим кабаку более всего, были «потерянные графства». Он ни в коем случае не хотел, чтобы эти земли были возвращены Буньоро. Для этого он приехал туда, на северо-запад Буганды, за двести миль от Кампалы, где для него была построена резиденция. Кабака пытался убедить баганда, что эти районы нужно обживать, строить там дороги и школы; была даже заложена чайная плантация.

Но больше всего кабаку по-прежнему занимали собственные развлечения. Он посетил с официальным визитом Эфиопию и был поражен великолепием двора и окружения Хайле Селассие (которому оставалось царствовать чуть более десяти лет); особенно его личным поездом, белоснежным и сверкающим, предоставленным Мутесе для поездки на охоту. В Аддис-Абебе кабака не забыл понавешать орденов самому императору и его сыну, но потребовались ордена и для других лиц. Тогда шепотом был решен этот щепетильный вопрос: лубуга Виктория отказалась отдать свой орден по примеру кабаки, и жертвователем стал один из сопровождающих его представителей катикиро. В октябре 1963 года кабака Мутеса II был избран первым президентом независимой Уганды, сменив на посту главы государства временное лицо — британского генерал-губернатора. Выбирала его Национальная ассамблея, исходя из того, что президентом должен стать один из «монархов королевств», которые стали называться теперь «федеральными землями». Реальным претендентом кроме кабаки был представитель пятой «федеральной территории» Бусоги— ее кьябазинга (верховный правитель) У. Уилберфорс. Для самого кабаки было ясно, что пройти должен он. Так и произошло. Единственно, что его смущало — не помешает ли пост президента Уганды выполнению его функций как кабаки Буганды.