Александр Больных - Танковые войны XX века Страница 36

Первые столкновения показали полную небоеспособность высадившихся войск, английских и американских в равной степени. Если с разложившимися вишистскими частями они кое-как справились, то бои с немцами имели совсем другой характер. Уже в начале декабря, когда в Тунисе находились только разрозненные немецкие соединения, боевая группа «Кох» (усиленный полк) ухитрилась в бою у местечка Тебурба обратить в бегство две дивизии — английскую и американскую, при этом одна из английских бригад была практически уничтожена.

Далее в Африке наступила непонятная пауза. Если пассивность немцев объяснима — у них просто не хватало сил для наступления, то почему ничего не предпринимали союзники — неясно. Конечно, снова в ход пошли рассуждения о проклятых дождях, которые размыли все дороги, и так далее и тому подобное. Весь январь союзники стояли и смотрели, как «Ось» перебрасывает все новые подкрепления в Африку, хотя это никак не могло уравнять силы. И в результате первыми в наступление перешли именно немцы. Если до этого Роммель читал лекции по предмету «танковая война» британским генералам, то теперь он устроил выездной мастер-класс для американцев.

Надо сказать, что за свое блестящее отступление к линии Марет Роммель получил достойную награду. Танковая армия «Африка» была расформирована и превратилась в итальянскую 1-ю армию под командованием генерала Джованни Мессе. Однако Роммель не унывал. Он искал любую возможность для активных действий, и Монтгомери свой пассивностью ему эту возможность предоставил. Не опасаясь за южное направление, Роммель решил нанести удар по американцам, медленно продвигавшимся к Тунису с запада. К этому времени территория, занимаемая итало-немецкими войсками в Африке, заметно сократилась и стал возможным оперативный маневр силами. Лиддел-Гарт разглагольствует о намерении Роммеля разгромить американцев (это был II корпус генерала Фридендолла, входивший в 1-ю армию), но, полагаю, сам фельдмаршал прекрасно понимал, что имеющихся у него сил не хватит для решения стратегических задач. Но нанести американцам ощутимые потери и таким образом серьезно затормозить их продвижение Роммель еще мог.

Положение немцев осложнялось непростой системой командования и плохими отношениями между высшими офицерами. Фон Арним разругался с фельдмаршалом Кессельрингом, главнокомандующим зоны «Юг», Кессельринг не соглашался ни с одним предложением итальянцев, а Роммель имел на все свой собственный взгляд. Это тоже можно считать одним из признаков надлома военной машины Рейха, потому что ранее такого не происходило. Как мы уже говорили, Роммель потерял 21-ю танковую дивизию, и теперь она входила в состав 5-й Танковой армии фон Арнима, что тоже не улучшало отношений командующих. У Роммеля оставались только те силы, которые он мог снять с линии Марет, а вдобавок ему еще предстояло координировать свои действия с фон Арнимом. К тому же Роммель оказался на второстепенном направлении, что было прямым оскорблением для прославленного генерала.

«Фон Арним считал Роммеля везунчиком и самоуверенным авантюристом, а Роммель мало уважал прусского солдата-аристократа, который «почти не имел опыта боевых действий против наших западных противников и потому ничего не знал о слабостях их командования». Ситуацию не могла исправить серия директив Амброзио, который сменил Кавальеро во главе Comando Supremo и держался, по мнению Кессельринга, «недружелюбно и даже откровенно враждебно». Он требовал выделить мобильные соединения из обеих армий, хотя никто из командующих не желал это делать».

Но даже отсутствие координации неожиданно сыграло на руку Роммелю. В конце января 21-я дивизия нанесла удар в районе перевала Фаид и разгромила выдвинутый вперед французский отряд. Это ввело американцев в заблуждение относительно места следующего удара противника, который решил, что новое наступление последует на другом участке.

После серии новых скандалов Роммелю удалось вырвать у фон Арнима 21-ю танковую и часть сил 10-й танковой дивизии, а главное, он получил прибывшую в Африку роту «Тигров». Им противостояла американская 1-я танковая дивизия, которая одна имела больше танков, чем все немецкие, вместе взятые, однако американцы слишком разбросали свои силы. Поэтому, когда 14 февраля немцы перешли в наступление в районе того же перевала Фаид, им представилась прекрасная возможность бить один танковый батальон за другим. Сначала две боевые группы 10-й танковой дивизии атаковали с двух сторон американский авангард, а потом удар с тыла нанесли еще две боевые группы 21-й танковой дивизии. На следующий день американцы попытались контратаковать, но это привело лишь к окружению и уничтожению этого отряда. Наступавшими войсками командовал заместитель фон Арнима генерал Циглер, который официально не подчинялся Роммелю. Поэтому, когда Роммель приказал ему развивать успех, Циглер предпочел запросить штаб фон Арнима. Драгоценное время было потеряно, и остатки американской 1-й танковой дивизии сумели консолидировать позиции и отбили 17 февраля атаки немцев на Сбейтлу.

Роммель наносил вспомогательный удар в точке к югу от Циглера. Различие заключалось в том, что он практически не встретил никакого сопротивления. Повернув на северо-запад, он пошел навстречу танкам Циглера. В этом гористом районе, естественно, ни о каком окружении говорить не приходилось, просто два атакующих соединения шли по единственным пригодным для танков маршрутам, хотя с высоты птичьего полета это и походило на классический котел. Но внутри котла находились только безлюдные непроходимые горы. Однако Роммель находился примерно в 50 километрах западнее Циглера и вполне реально угрожал тылам союзников, которые начали спешно взрывать и жечь склады в Тебессе. Роммель, узнав об этом, предложил объединить силы обеих групп и нанести удар именно на Тебессу. Последовала новая серия ругани между немецкими и итальянскими генералами, которая отняла у них еще сутки. Лишь 18 февраля Роммелю было поручено общее руководство операцией и переданы обе танковые дивизии. При этом ему приказали нанести удар не на Тебессу, как он хотел, а восточнее, на Талу, где его уже ждали американцы. Утром 19 февраля Роммель начал это последнее наступление, потеряв при этом 10-ю танковую дивизию и роту «Тигров», которые фон Арним успел-таки отозвать. Этот слабый удар был отражен.

10-ю танковую дивизию Роммелю вернули, но это привело к новым задержкам. Такие метания больше всего напоминают беспомощные действия советских генералов в июне 1941 года, нет, положительно немецкая военная машина начала серьезно сбоить. 21 февраля части Роммеля сумели продвинуться еще немного, но потом остановились, встретив упорное сопротивление американцев и переброшенных сюда частей английской 6-й танковой дивизии. Вечером 22 февраля Роммель и прилетевший к нему Кессельринг решили прекратить наступление. Немцы начали отвод войск назад, поскольку удерживать выдвинутые вперед рубежи было рискованно. Так завершилась битва на перевале Кассерин, который, собственно, был тут и ни при чем. Он был примечателен лишь тем, что американцы удерживали его целый день. Потом, правда, сдали, но это было потом.

В результате стремительной атаки немцев серьезно пострадали американская 1-я танковая и 34-я пехотная дивизии. В сумме потери американского II корпуса превысили 20 процентов личного состава, в плен попало около 4000 человек. Немцы уничтожили 183 танка союзников в обмен на 34 своих, они также захватили большое количество трофеев. Но, к сожалению, этот последний успех Роммеля так и остался мелким эпизодом, никак не изменившим общего хода кампании.

Тем временем Монтгомери получил приказ начать наступление на линии Марет, чтобы отвлечь внимание противника. Он, разумеется, не спешил и начал наступление только 20 февраля, когда на севере кризис уже миновал. В своем традиционном стиле он нанес лобовой удар по немецким укреплениям, который, как всегда, результатов не дал. Тогда Монтгомери предпринял попытку обойти линии Марет, отправив в обход через пустыню пехотную и танковую дивизии. Генерал Мессе, командовавший обороной этого рубежа, разгадал его маневр и перебросил для защиты отсечной позиции все, что только имел. Но этого оказалось недостаточно, и Мессе был вынужден отступить на следующую позицию у Вади-Акарита. Она имела то преимущество, что длина ее составляла всего 50 километров и ее нельзя было обойти.

Эти действия Монтгомери историки оценивают совершенно по-разному. Англичанин Лиддел-Гарт пишет: «Во многих отношениях действия Монтгомери в боях на позиции Марет явились образцом полководческого мастерства, хотя и тут были неудачи. Так, неудачным оказалось первоначальное намерение прорвать оборону противника на узком заболоченном участке вблизи побережья, а также то, что противнику удалось раскрыть угрозу маневра через пустыню, поскольку не были приняты достаточные меры по обеспечению быстроты этого маневра». Правда, с учетом всего сказанного, непонятно, где тут полководческое мастерство. Может, более прав американец Дэвид Рольф, который писал про штурм позиции Вади-Акарит: «Монтгомери решил провести атаку по той же бездарной схеме, которую он использовал на линии Марет»? Дело в том, что Монтгомери снова нанес лобовой удар, и только огромное превосходство в силах позволило ему после двух дней тяжелых боев выдавить противника с оборонительных позиций. В очередной раз он не сумел прорвать вражеские позиции, а когда противник начал отход, не сумел организовать преследование и окружение.