Золото инков - Лиелайс Артур Страница 37

После коронования Манко Писарро назначил городское управление Куско из специальных чиновников, среди которых были и его братья Гонсало и Хуан. 24 марта 1534 года на главной площади города они торжественно поклялись в верности королю. Это означало, что подлинная власть находится в руках завоевателей.

Писарро провозгласил себя аделантадо – наместником Перу – и призвал испанцев селиться в городе, выделяя им дома и дворцы инки. Патер Вальверде, ставший епископом Куско, начал превращать языческие храмы в христианские церкви, а вместо монастыря дев Солнца основал католический монастырь. С каждым новым кораблем в Перу, кроме солдат, прибывали священники и монахи, которые, по мнению некоторых историков, делали здесь благое дело – строили церкви, создавали школы, старались распространить христианскую культуру и даже пытались защитить угнетенных индейцев от насилий со стороны завоевателей. На деле же испанское духовенство, так же, как и конкистадоры, грабило завоеванную страну, уничтожало ее культуру, обычаи, религию.

Притязания соперников

Поход Педро де Альварадо на Кито. – Неожиданная встреча соперников. – Пустая раковина. – От опасного соперника откупаются. – Беналькасар ищет Эльдорадо на севере. – Из Карибского моря в золотую страну прибывают испанцы и немцы. – Триумф Эрнандо Писарро в Испании. – Куско – яблоко раздора. – Лима – новая столица Перу.

Наместник Перу, находясь в Куско, получил известие, что к городу приближается двадцатитысячное индейское войско, которым командует один из самых отважных полководцев Атауальпы Кискис. Против него выступили конница Альмагро и инка Манко со своими отрядами. После нескольких яростных стычек воины племен Кито были разбиты. Их вождь бежал в неприступные горы Кито, где продолжал сражаться с испанцами. Его военачальники, решив, что бесполезно бороться с белыми завоевателями, пытались уговорить Кискиса заключить мир, но тот наотрез отказался. Тогда они закололи его. Войско разбежалось.

Однако Франсиско Писарро волновали не столько стычки с индейцами, сколько сообщение о том, что на побережье Перу высадилось сильное испанское войско под командованием Педро де Альварадо, отважного полководца, участвовавшего в походах Кортеса в Мексику.

До сих пор Альварадо управлял завоеванной им Гватемалой. Теперь до него дошли слухи об успехах испанцев на юге, и он решил не упускать богатой добычи. Как раз в это время он снаряжал экспедицию на легендарные острова пряностей – Молуккский архипелаг, намереваясь вслед за Магелланом пересечь Тихий океан. Для этого была подготовлена целая флотилия, но золото инков оказалось более притягательной силой. Альварадо узнал, что Писарро завоевал только Перу, а северная провинция – Кито – все еще остается без хозяина. Поэтому хитрый конкистадор сделал вид, будто ему неизвестно, что и Кито отдан под управление Писарро, и решил первым захватить эту область. Защищать свои права первооткрывателя можно будет потом – либо подав прошение королю, либо силой оружия.

В марте 1534 года Альварадо с пятьюстами воинов, из которых половину составляли всадники, высадился на побережье Южной Америки возле Пуэрто-Вьехо (Старый порт). Столь хорошо вооруженного и оснащенного войска еще не видели на берегах Великого Южного моря.

Нисколько не беспокоясь о том, что это вторжение затрагивает интересы Писарро, Альварадо немедленно двинулся в глубь страны, на восток – к Кито.

Их встретили высокие горы, поросшие колючим кустарником, пробиться через который можно было только с помощью топора и меча. Войско Альварадо по отвесным склонам поднималось все выше к заснеженным, обледеневшим вершинам. Тяжело приходилось людям, привыкшим к тропическому климату Гватемалы. От холода нигде не было спасения. Всадники примерзали к седлам, замерзающие пехотинцы с трудом продвигались вперед. Индейцы-носильщики, которых Альварадо нанял на побережье, гибли один за другим. Топлива не было, кончалось продовольствие, и голодные солдаты, дрожа по номам от холода, ждали восхода солнца, чтобы продолжать свой путь по обледенелым утесам. Вдоль всей дороги валялось брошенное оружие, доспехи, павшие кони и умирающие воины. Изголодавшиеся солдаты ели сырую конину.

Альварадо боялся, что ему не удастся переправить через горы золото, награбленное на побережье. А там испанцам досталась богатая добыча. Поэтому он предложил солдатам: пусть каждый возьмет себе столько сокровищ, сколько может нести, оставив в неприкосновенности только пятую часть, принадлежащую королю. Но доведенные до отчаяния конкистадоры только издевались над этим предложением, говоря, что самой большой драгоценностью для них сейчас является продовольствие. Золотые украшения часто валялись в снегу рядом с умершими. Мрачное шествие сопровождали стервятники-грифы, радуясь обильной добыче.

Однажды над горами появились густые облака пепла Люди задыхались, слепли, их охватил невыразимый ужас Очевидно, началось извержение вулкана Котопахи. В одной легенде говорится, что в тот момент, когда был убит инка Атауальпа, вулкан пробудился и выбросил из своих недр огромную порфировую глыбу.

Наконец после невероятно тяжелого перехода отряд Альварадо добрался до высокогорного плоскогорья неподалеку от Риобамбы. В пути погибло, по меньшей мере, две тысячи индейцев, четвертая часть испанцев и большое количество лошадей.

Альварадо разрешил измученным воинам отдохнуть, а затем снова двинулся в путь. Вдруг солдаты заметили на тропе следы подков. Это значило, что их соотечественники уже прошли здесь, опередив Альварадо. Итак, все страдания, жертвы, затраченные на поход средства – все было впустую!

Действительно, сюда уже добрался комендант крепости Сан-Мигель Севастьян Беналькасар, один из самых безжалостных завоевателей Южной Америки. Ему надоела бездеятельная жизнь на побережье, в то время как другие обогащались, и он решил попытать счастья на свой страх и риск. Не удосужившись получить разрешения Писарро, Беналькасар отправился в Кито, где, по рассказам индейцев, Атауальпа хранил большую часть своих сокровищ. С восьмьюдесятью всадниками и ста двадцатью пехотинцами, прихватив с собой индейских воинов, Беналькасар по большой дороге инков достиг плоскогорья Кито намного легче и быстрее, чем Альварадо. На равнине Риобамбы отряд Беналькасара натолкнулся на отряды Руминави, одного из полководцев Атауальпы. Индейцы не могли противостоять стремительным атакам испанской кавалерии и стали прибегать к хитростям – выкапывали на дорогах широкие ямы, на дне которых укрепляли заостренные колья, а затем прикрывали эти ловушки дерном. Иногда они вырывали в земле ямки величиной с лошадиное копыто, чтобы кони ломали себе ноги, нарушая строй атакующих.

Но ни хитрости, ни отвага не помогали. Испанцы одерживали одну победу за другой и, наконец, взяли Кито, бывшую столицу Атауальпы. Руминави поджег дворец инки и бежал. На этот раз конкистадоры ничем не поживились – золота не было, индейцам удалось его спрятать. И тут Беналькасар, тяжело переживавший неудачу, получил сообщение, что к Кито приближается Альмагро, которого послал сюда Франсиско Писарро, узнав об экспедиции своего соперника Альварадо.

Альмагро встретился с Беналькасаром в долине Риобамбы и, объединившись с ним, стал поджидать соперников из Гватемалы. А те были чрезвычайно поражены и испуганы, увидев отнюдь не толпы индейцев, которых надеялись легко разгромить, а соотечественников, хорошо вооруженных и обученных. Казалось, сейчас начнется кровавая битва, но она не имела бы никакого смысла, так же, как не имело смысла их состязание в скорости – в Кито не было никаких сокровищ, «в раковине не оказалось драгоценной жемчужины», как образно выразился испанский историк Овьедо.

Начались переговоры. Альмагро заключил соглашение с Альварадо, откупившись от этого влиятельного и опасного соперника. За сто тысяч песо губернатор Гватемалы согласился отказаться от своих притязаний, отдать Франсиско Писарро свой флот – двенадцать больших и малых кораблей, – а также все запасы продовольствия и оружия. И все же Альварадо остался недоволен. Полученная им сумма якобы не покрыла расходов на экспедицию, и он потерпел значительные убытки. Альмагро, напротив, утверждал, что эта сумма втрое превысила издержки Альварадо. Но как бы там ни было, а мир был сохранен.