E. Ножинъ - Правда о Портъ-Артуре Часть I Страница 38

Начальникъ военныхъ сообщеній".

Градоначальникъ Сахаровъ, понявъ, что штабъ раіона обуяла углеманія, и сознавая, что не уголь важенъ для Артура, а несравненно более ценные матеріалы, пишетъ следующее:

"Начальнику штаба укрепленнаго раіона. Назначенный комендантомъ станціи подпоручикъ Терскій распоряжается отправкой въ Артуръ различныхъ грузовъ общества китайской восточной жел. дор., не поставляя меня даже въ известность о своихъ действіяхъ. Между темъ, согласно полученныхъ мною указаній отъ наместника и правленія, грузы общества могутъ быть передаваемы не иначе, какъ по приказанію, данному мне лично начальникомъ укрепленнаго раіона. Независимо сего, при изложенномъ образе действій коменданта станціи, я совершенно лишенъ возможности исполнять получаемыя мной срочныя требованія морского и военнаго ведомства, такъ какъ вагоны съ таковыми грузами не отправляются въ Артуръ, а задерживаются комендантомъ станціи, несмотря на мои неоднократныя требованія. Въ виду изложеннаго прошу не отказать давать распоряженія объ очереди отправленія грузовъ общества китайской дороги непосредственно мне, причемъ требованія эти будутъ мною въ точности исполнены.

"Къ сему позволю себе присовокупить, что при наличіи двухъ паръ поездовъ въ сутки и при правильной ихъ нагрузке представляется полная возможность вывести изъ Дальняго уголь и все прочіе грузы общества китайской дороги, которыхъ еще остается на сумму до двухъ милліоновъ рублей.

"Градоначальникъ Сахаровъ. 9-го мая 1904 года, No 1563"

Это пишется за четыре дня до киньчжоускаго боя. Инженеръ Сахаровъ уверенно говоритъ, что "при наличіи двухъ паръ поездовъ" можно вывезти все грузы общества, которыхъ осталось на сумму до 2-хъ милліоновъ рублей.

Изъ этого письма явствуетъ, что покойный Сахаровъ никакъ не предполагалъ, что Киньчжоуская позиція будетъ такъ быстро оставлена. Очевидно, онъ былъ убежденъ, что если мы и оставимъ позицію, то задержимся сначала на Тафашинскихъ, а затемъ и на Нангалинскихъ высотахъ.

Въ ответъ на это была получена следующая телеграмма:

"Дальній. Инженеру Сахарову, копія коменданту станціи.

"Комендантъ станціи распоряжается по моему указанію и ему точно предписанъ порядокъ погрузки и отправки груза въ Артуръ. Весь уголь, имеющійся въ Дальнемъ, исключая 1000 тоннъ кардифа для катеровъ, подлежитъ безусловной отправке въ первую очередь. Начальникъ укрепленнаго раіона приказываетъ категорически немедленно вывозить уголь, чей бы онъ ни былъ. Если вы сделали распоряженіе не выдавать коменданту угля, то прошу васъ отменить и не задерживать сосредоточенія необходимыхъ для крепости запасовъ". (Повторяю, угля для обслуживанія эскадры было вполне достаточно. Запасъ былъ плохого качества, но обильный запасъ).

"Начальникъ военныхъ сообщеній ю мая 1904 г., No 1563"

Получивши такую энергичную отповедь, градоначальникъ Сахаровъ телеграфируетъ контръ-адмиралу Григоровичу:

"Командиру порта, Артуръ".

"Просимые вами матеріалы: тиковое дерево, железо, парусина и другіе погружены мною въ вагоны, но вторыя сутки задержаны на станціи вновь назначеннымъ комендантомъ подпоручикомъ Терскимъ, несмотря на мои настоятельныя требованія объ ихъ немедленной отправке.

"Градоначальникъ Сахаровъ, 10 мая 1904 г., No 1569"

Отправивъ эту телеграмму, онъ получаетъ запросъ:

"Дальній. Инженеру Сахарову. Копія коменданту станціи.

"Прошу телеграфировать, какой именно грузъ морского и военнаго ведомства заключается въ груженыхъ вагонахъ. Входящій No 548 отъ 10 мая.

"Начальникъ военныхъ сообщеній".

Все это происходитъ за три дня до киньжоускаго боя. Начальство занимается литературой, "по военнымъ обстоятельствамъ" оглавляемой, а грузы недвижно пребываютъ въ Дальнемъ.

Далее: получивъ этотъ "по военнымъ обстоятельствамъ" запросъ, градоначальникъ отвечаетъ:

"Портъ-Артуръ. Подполковнику Іолшину.

– "Погружено и готово къ отправленію 40 вагоновъ съ матеріалами изъ главнаго склада железной дороги. А именно: тиковое дерево, манильскій и стальной тросъ, олифа, краски, стекло, железо, – круглое и кровельное, болты, гайки, винты, толь, свинецъ, медь, олово, парусина и приводные ремни. Кроме того, погружено 8 платформъ съ электрическими принадлежностями и механическими станками и 10 вагоновъ съ цементомъ, по требованію морского ведомства, и, наконецъ, 2 вагона съ делами управленія. Частныхъ грузовъ никакихъ не отправлялось и отправлять таковые до перевозки всехъ грузовъ железной дороги я безусловно воспрещаю.

"Градоначальникъ Сахаровъ, 10 мая 1904 г., No 1571"

Получается следующій ответъ:

"Дальній. Инженеру Сахарову. Копія коменданту станціи.

"Изъ всего указаннаго вами груза подлежатъ отправке лишь 8 вагоновъ съ электрическими принадлежностями. Все остальные вагоны немедленно должны быть погружены углемъ, равно какъ и трюки, которые въ крепости необходимы. (Входящій No градоначальства 549)

"Подполковникъ Іолшинъ".

Считаю тутъ уместнымъ сказать, что заведующій военными сообщеніями покойный подполковникъ Іолшинъ совершенно не повиненъ во всемъ этомъ "упорстве" съ перевозкой угля. Генералъ Стессель не желалъ и не слушалъ ничьихъ разумныхъ советовъ. У него были личные счеты съ градоначальникомъ Сахаровымъ, и поэтому онъ старался делать ему непріятности, чуть-ли не подчинивъ градоначальника, въ деле отправки грузовъ, коменданту станціи – подпоручику. Генералу нужно было свести счеты, а насколько это вредно отразится на общемъ деле, его не безпокоило. Онъ привыкъ действовать по "обстоятельствамъ мирнаго времени".

Подполковникъ Іолшинъ зналъ нравъ генерала. Что онъ ни предпринималъ, онъ не достигалъ никакихъ благихъ результатовъ и, въ конце концовъ, лишь точно исполнялъ веленія начальника раіона.

После последней телеграммы обстоятельства въ Дальнемъ начинаютъ принимать характеръ сказки изъ "Тысячи и одной ночи".

Вотъ что телеграфируетъ Сахаровъ:

"Портъ-Артуръ. Весьма срочно. По военнымъ обстоятельствамъ.

"Подполковнику Іолшину.

"Комендантъ станціи Дальній выдалъ вагоны для перевозки частнаго имущества "Кунста и Альберса", но отказывается отправлять погруженные уже вагоны съ грузами общества железной дороги и даже такими, которые экстренно потребованы морскимъ и военнымъ ведомствами, несмотря на мои настоятельныя требованія. Такимъ образомъ, сегодня вечерній поездъ отправляется въ составе только девяти вагоновъ, а остальные груженые вагоны комендантъ отправлять не разрешаетъ.

"Градоначальникъ Сахаровъ. No 1572"

Получается ответъ, очевидно писанный подъ диктовку самого начальника укрепленнаго раіона генералъ-лейтенанта Стесселя. Зная лично покойнаго подполковника Іолшина, оценивая въ немъ въ высшей степени интеллигентнаго, разумнаго человека, доблестнаго, геройски храбраго офицера,- я не могу допустить, чтобы онъ лично, безъ чьего бы то ни было давленія, могъ написать такой ответъ.

Вотъ онъ:

"Дальній. Инженеру Сахарову. Копія коменданту.

"Советывалъ бы обратиться съ этой просьбой къ одному изъ соответствующихъ агентовъ дороги.

"Начальникъ Квантунскаго раіона немедленно приказалъ выслать все трюки въ крепость.

Подполковникъ Іолшинъ, No 1578".

11-го мая, въ 6 ч. 30 м., получается следующая телеграмма:

"Дальній. Инженеру Сахарову.

"Сделать распоряженіе о немедленномъ снятіи всехъ проводовъ электрическаго освещенія города Дальняго. Для немедленнаго принятія этихъ проводовъ назначается лейтенантъ Ромашевъ, также безотлагательно вышлите лабораторію и находящагося при ней химика въ Артуръ въ распоряженіе генерала Белаго, No 285.

Стессель".

"Портъ-Артуръ. Генералу Стесселю.

"285. Провода электрическаго освещенія будутъ сняты и переданы лейтенанту Ромашеву. Лабораторію сегодня отправляю, но химика не имею. No 1646" – скромно отвечалъ градоначальникъ Сахаровъ.

12-го мая, въ 12 ч. 21 м. пополудни была получена телеграмма, свидетельствовавшая, что въ укрепленномъ раіоне начали бить тревогу и объ угле забыли.

"Начальникъ укрепленнаго раіона приказалъ немедленно вывозить все медикаменты Дальнинской аптеки.

"Подполковникъ Іолшинъ. No 57".

Пока квантунская Шехерезада сочиняла сказку о Дальнемъ,- незаметно подкрался день и бой 13-го мая.

Когда въ стороне Киньчжоу раннимъ утромъ загремела орудійная канонада, дальнинцы далеки были отъ мысли, чемъ кончится для нихъ этотъ злосчастный день.

Орудійный гулъ усиливался, но въ Дальнемъ все было покойно, жизнь шла обычнымъ путемъ. Если у кого и закрадывалось сомненіе о счастливомъ исходе боя, то во всякомъ случае они никакъ не предполагали, что 13-ое мая былъ ихъ последній день въ Дальнемъ. Если кто и смотрелъ съ недоверіемъ въ тревожное будущее, то прекрасно сознавалъ на горькомъ опыте предыдущаго, что надежда перебраться въ Артуръ неосуществима.