Герман Смирнов - Рассказы об оружии Страница 39

Успехи «щук» в 1944 году были закреплены весной 1945 года. Лодки этого типа достигли на Балтике рекордных результатов, пустив на дно за всю войну 51 транспорт, одну подводную лодку и два сторожевика противника.

Боевой опыт всех флотов свидетельствовал о замечательных качествах «щук», об их высокой надежности и живучести, не раз спасавших жизни их экипажам. Так, Щ-304 выдержала рекордное число атак вражеских противолодочных сил. В июньском походе 1942 года ее трижды обстреливала артиллерия, семь раз бомбила авиация, четыре раза — противолодочные корабли. Ее два раза атаковали подводные лодки, она 22 раза пересекала линии мин. Из 664 часов, проведенных на позиции, экипаж героев провел под водой 606.

Черноморская Щ-212 оказалась в не менее критической ситуации. От близкого взрыва мины на ней вышли из строя рули и освещение, накоротко замкнулась одна из групп аккумуляторной батареи. Самопроизвольно сработал двигатель одной из торпед, что нагрело корпус торпедного аппарата до температуры, при которой начала вспучиваться и обгорать краска. И тем не менее экипаж сумел удержать свой корабль на плаву и привести его в базу. Другая черноморская «щука» — Щ-205 — попала на минное поле противника. От близких взрывов вышло из строя освещение, рули, был поврежден прочный корпус, внутрь которого начала поступать вода. Но это не помешало экипажу самому справиться с повреждениями и продолжать боевой поход.

Но, пожалуй, ни одной из уцелевших «щук» не довелось выдержать столько испытаний, сколько их выпало на долю Щ-303. Еще в июле 1942 года, уклоняясь от вражеской атаки после торпедного залпа, она ударилась форштевнем о подводную скалу, потом на нее обрушился каскад глубинных бомб, взрывы которых причинили «щуке» немало повреждений. Несмотря на это, Щ-303 сумела оторваться от противника. Но когда три дня спустя она изготовилась к новой атаке, оказалось: удар настолько искорежил крышки торпедных аппаратов, что они не открывались.

Спустя год Щ-303 получила задание первой прорваться в Балтику. Это был трудный поход. Пытаясь обойти вражеские дозоры, «щука» угодила в противолодочную сеть. Едва освободившись, она снова запуталась в сети. Израсходовав почти весь запас электроэнергии, лодка сумела освободиться еще раз, но лишь затем, чтобы снова попасть в сеть. Попеременно принимая и откачивая воду из кормовой дифферентной цистерны и давая задний ход, командир буквально вырвал лодку из сети в третий раз. Обессиленная, с разряженными аккумуляторами и почти полностью исчерпанным запасом сжатого воздуха, «щука» легла на грунт. Уйти было невозможно, команда задыхалась, а враг сбрасывал серии глубинных бомб, от взрывов которых лопались баки аккумуляторов и через входные люки просачивалась вода.

Четверо суток пролежав на грунте, Щ-303 всплыла, чтобы зарядить аккумуляторы. Но всего через полчаса ей снова пришлось уйти под воду от противолодочных кораблей. Лишь уведя лодку на минное поле, командир за десять ночей сумел зарядить аккумуляторы и вернуться в базу.

Берлинское радио рано похоронило Щ-303, объявив об ее гибели. Гвардейская «щука» осталась в строю, до конца войны совершила немало боевых походов. И когда вышел срок ее службы, балтийские подводники установили рубку гвардейской Щ-303 на территории одной из баз как вечный памятник «самым удачным и самым удачливым» лодкам Великой Отечественной войны.

«Ил-2 НУЖНЫ НАШЕЙ КРАСНОЙ АРМИИ КАК ВОЗДУХ…»

Грандиозная битва за Берлин была в самом разгаре, когда советское командование отменило боевые вылеты штурмовиков: снаряды и бомбы этих самолетов могли поразить свои собственные наземные войска, ведущие ближние бои на улицах огромного города. Но, несмотря на запрет, командиры наземных частей продолжали обращаться в соединения штурмовой авиации за помощью.

«Вы не производите боевой штурмовки, — убеждали они авиационных начальников, — не бомбите, не стреляйте, а только пройдитесь раз-другой на бреющем над опорным пунктом, и этого нам достаточно… Фашисты, заслышав гул моторов «черной смерти», начинают укрываться, ослабляют огонь. А нам этого только и надо, чтобы ворваться в опорный пункт и уничтожить его».

Как можно отказать в таких просьбах? Штурмовики были снова подняты в воздух, и в течение трех последних дней войны воевали не пушки и бомбы этих самолетов, а тот условный рефлекс, который они выработали у противника за предшествовавшие 1407 дней войны. А о том, какой это был рефлекс, достаточно красноречиво говорили те, кто испытал на себе действие этих самолетов. «Я пережил ряд налетов штурмовиков, — показывал на допросе пленный немецкий унтер-офицер, — и сделал заключение, что более ужасного в войне, чем эти налеты, я не встречал». Ему вторил фашистский офицер-танкист: «На нашу группу танков — их было не меньше сотни — обрушились русские штурмовики. Эффект их действий был невиданный. При первой же атаке одна группа штурмовиков подбила и сожгла около двадцати танков». Не случайно среди немецких солдат за советским штурмовиком укрепились прозвища «черная смерть», «адская мясорубка».

Что касается отношения к штурмовику наших воинов, то можно смело утверждать: не было у нашей пехоты самолета более любимого и уважаемого, чем штурмовик, который за его характерный профиль прозвали «горбатым». Лица солдат светлели, когда в самые критические минуты боя низко над землей появлялись «летающие танки», когда их пушечный и пулеметный огонь рассеивал вражескую пехоту, а бомбы и реактивные снаряды сжигали вражеские танки и сметали с лица земли вражескую артиллерию. Командующие армиями в годы войны в своих донесениях не раз отмечали: «Работой штурмовиков наземные части очень довольны».

Ведущая роль штурмовой авиации в Советских ВВС в годы войны нашла свое отражение и в количестве награжденных летчиков. Наибольшее число Героев Советского Союза дала не истребительная авиация, как можно было ожидать, а именно штурмовая. 881 летчик-штурмовик был удостоен этого высокого звания. Среди летчиков-истребителей насчитывалось 840 Героев Советского Союза. Но если летчики-истребители сражались на машинах разных марок и типов — на «ишаках», «мигах», «яках», «лавочкиных», — то летчики-штурмовики все свои подвиги совершили на одной машине — на прославленном Ил-2!

Ни одна страна в мире не имела самолета, равного Ил-2 по боевым качествам, и ни один самолет в мире не был построен в таком количестве, как Ил-2. Эта машина прошла всю войну от первого до последнего дня. Потребность в штурмовиках была большей, чем в любых других самолетах, и если за первое полугодие 1941 года было выпущено 249 «илов», то всего за годы войны на фронт поступило 40 тыс. ильюшинских штурмовиков, которые с начала 1944 года составляли одну треть всех боевых самолетов советской авиации.

«Штурмовики, — писал Главный маршал авиации А. Новиков, — своей большой численностью, помноженной на великолепные боевые качества, в значительной мере компенсировали некоторую нехватку у нас бомбардировщиков. Помимо того, Ил-2 значительно меньше зависели от капризов погоды, чем бомбардировщики: они могли действовать в очень сложных метеорологических условиях, лишь бы позволяла видимость». Высокую оценку Ил-2 получил и у союзников. «Русские, — писал после войны английский авиационный специалист Э. Ли, — первыми применили реактивные снаряды для поддержки наземных войск и создали первоклассный штурмовик Ильюшина».

«Первоклассный штурмовик Ильюшина»… Появлению этого конструкторского шедевра предшествовала долгая предыстория.

В критические летние дни 1919 года, когда конница белого генерала Мамонтова ринулась в рейд по тылам Советской Республики, красные военлеты впервые стали штурмовать наземные войска на своих разболтанных, видавших виды «ньюпорах» и «фарманах». Внезапно появляясь из-за холмов, они на бреющем полете проносились над вражескими колоннами, поливая их пулеметным огнем, сбрасывая небольшие бомбы и пугая коней ревом моторов.

Этот боевой опыт не был забыт: в 1926 году штурмовая авиация в Советских Военно-Воздушных Силах оформилась в самостоятельный род авиации. Штурмовики должны были с помощью пулеметов и осколочных бомб поражать наземные войска противника и бомбардировать объекты, расположенные близ линии фронта. С такими задачами могли справляться штурмовики, переделанные из разведчиков и легких бомбардировщиков, — тихоходные двухместные самолеты деревянной конструкции, вооруженные бомбами и пулеметами. Поскольку живучесть их была невелика, они должны были штурмовать цель с одного захода на максимальной скорости и на предельно малой высоте — 5—25 м.

Однако ни для кого не составляло секрета, что в недалеком будущем понадобятся штурмовики другого типа — быстроходные бронированные машины с мощным пулеметно-бомбовым вооружением, способные действовать на поле боя с малых высот. В 1930–1934 годах советские конструкторы разработали несколько образцов тяжелых бронированных штурмовиков. Но совместить в гармоничной конструкции высокую по тем временам скорость (250 км/ч), мощное вооружение (8—10 пулеметов и бомбы) и бронирование кабины и двигателя оказалось не так-то просто.