Роберт Шох - Мистерия пирамид. Тайна Сфинкса. Страница 4

Современная практика изучения Древнего Египта, предполагающая реальное обследование пирамид, придерживается другой точки зрения, в которой, однако, тоже есть элементы, базирующиеся на вере.

То, что мы называем современной египтологией, началось с вторжения войск Наполеона в Египет в самом конце XVIII в. Наполеон прибыл в страну пирамид не только с войском, но и с группой ученых, перед которыми стояла задача описать все, что они видели. Но наполеоновские «ученые», подобно средневековым христианским схоластам, апеллировали к собственной, предвзятой и тенденциозной картине мира, которая получила отражение в их описании пирамид.

С пренебрежением относясь к увиденному, как к жалким проявлениям отсталости исламского мира, и считая себя основателями новой мировой цивилизации во главе с Францией, эти «ученые» создали образ безнадежно отсталого Востока, заброшенного и затерянного во времени и не имеющего никакого отношения к тем мусульманам, которых они, французы, пришли покорять и завоевывать. Древний Египет показался им не воплощением исторического величия Востока, а символом его упадка и запустения.

Хотя язык и стиль описаний с тех пор изменились, сами взгляды на пирамиды во многом остались прежними. Взять хотя бы современную египтологию, которая видит в пирамидах лишь монументы в честь фараонов, воздвигнутые могущественным и многонаселенным теократическим государством. Любопытно, что эта точка зрения возникла и получила широкое признание в XIX и XX вв., ставших свидетелями возвышения мощных империалистических держав, опустошительных мировых войн и пика могущества самых одиозных тоталитарных режимов.

Во многом те же процессы имеют место и в пирамидологии. Если вы всерьез верите в некую утраченную мудрость и техническое всемогущество древних, в существование погибших цивилизаций и прежде всего - Атлантиды, в буквальное прочтение Ветхого Завета, в инопланетян и летающие тарелки и, наконец, в неминуемость Второго Пришествия, где взять лучшее место для поисков доказательств истинности веры во все эти тайны, чем немые камни Великой пирамиды?

В этой книге я попытался пробиться сквозь дебри пустой шумихи и заведомого абсурда, проанализировать все, что нам известно о Великой пирамиде, и приблизиться насколько это окажется в моих силах - к истине. Это очень важная миссия. Она поведает нам о духовных ценностях людей, живших очень далеко от нас и во времени, и в пространстве. И, что не менее важно, она расскажет нам о наследии цивилизации, в которой мы живем, и о человеческой природе, общей у нас с людьми, с которыми нас разделяют многие тысячелетия.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ОФИЦИАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ

Один из неписаных законов историографии основан на убеждении, что цивилизация, в общем и целом, со временем становится все более сложной и изощренной, неуклонно движется вперед, достигая все новых высот на пути прогресса. Конечно же, отдельные империи могут переживать взлеты и падения, - и этот процесс увековечен в известном труде Эдварда Гиббона «История упадка и разрушения Римской империи», а также запечатлен в культуртрегерских голливудских сериалах, описывающих закат Рима. Однако мы твердо верим, что в глобальном масштабе сегодняшний уровень цивилизации выше, чем тот, на котором находился род человеческий тысячу и уж тем более две тысячи лет тому назад. Подобное представление о неизбежности прогресса лежит в основе общепризнанной концепции истории, которая постепенно возводит нас к Великой пирамиде. В этом есть, конечно, доля истины - но лишь доля.

Произнесите: «Древний Египет» - и многим людям тут же припомнится бальзамирование, мумии и бесконечная подготовка к смерти. В действительности же Египет в глубокой древности был сосредоточен на мысли о смерти ничуть не более любой другой культуры. Вдоль Нила по постоянно подтопленным - во время сезонных разливов, - но плодородным землям тянулась цепь крупных египетских городов, деревень и земледельческих поселений. О повседневной жизни могли бы засвидетельствовать артефакты, сделанные из дерева, кожи, хлопка или папируса, но они быстро истлели и почти бесследно исчезли в горячей, прекрасно удобренной Нилом почве. Однако Древний Египет обручил смерть с пустыней, где зной и засуха прекрасно сохранили останки людей и множество принадлежностей похоронного ритуала. В результате мы знаем о смерти египтян значительно больше, чем об их жизни.

Что ни говори, а египтологам повезло: погребальные традиции и ритуалы содержат важные свидетельства о древнейшем этапе становления религии, о связанных с ней обрядах и верованиях. Проследив историю похоронных обрядов от древности до эпохи пирамид в Гизе и позже, мы станем очевидцами не только технического прогресса цивилизации, но и эволюции религиозных взглядов.

В Додинастический период (ок. 4500—3100 гг. до н.э.), в те времена, когда Мен (Мина) еще не объединил обе части Древнего Египта под единой политической властью, в похоронных обрядах, характерных для египтян севера и юга, было много общего, но были и отличия. По данным раскопок, повсеместно, то есть и в Верхнем (на юге), и Нижнем (на севере) Египте, хоронили в песчаной почве, на значительном удалении от возделываемых участков земли, в могилах овальной или прямоугольной формы. Усопших клали на левый бок, заставляя останки принять позу эмбриона. Считалось, что могила является утробой Великой Матери, которая вынашивает погребенное тело как младенца, ожидающего своей реинкарнации.

В Нижнем Египте хоронили лишь тело покойного. В то время как в Верхнем Египте еще во времена, предшествующие 4500 г., был известен обычай рядом с усопшим хоронить массу полезных вещей, которые могли бы пригодиться ему в последующей жизни. Этот обычай, известный некогда лишь в Верхнем Египте, постепенно получает повсеместное распространение и становится отличительным признаком Древнего Египта в целом.

В поздний Додинастический период мертвое тело клали на подстилку из тростника или шкуру козла и погребали лицом на запад, ибо именно оттуда ожидали приход новой жизни и воскресения. Вещи, похороненные вместе с почившим, свидетельствуют о его общественном положении. Чем роскошнее найденные предметы быта, тем выше было положение покойного на социальной лестнице. В могильных кладах чаще всего встречаются кремниевые ножи, мотыги, скребки, украшения, отшлифованные камни - то есть вещи, которые могли понадобиться усопшему в следующей жизни.

К концу этой эпохи египтяне стали уделять все более пристальное внимание отделке самой могилы. Иногда они выкладывали стены могильной ямы высушенными на солнце кирпичами из необожженной глины, которой также обмазывали кладку. Что же касается самих тел, то их пока еще не мумифицировали, но горячий песок часто сам отлично предохранял их от тления. Между высыханием тел в силу счастливой случайности и сознательным овладением искусством постройки гробниц прошло много времени, потребовавшегося египтянам для культурного возрастания и овладения секретом противостояния тлению.

Стремление победить смерть стало ведущей тенденцией в Раннединастический период (2920—2575 гг. до н.э.). Политически Египет был объединен, но по-прежнему властно заявляли о себе два самостоятельных культурных центра: один - на севере, другой - на юге. В результате хоронили в двух регионах: в Саккаре на севере (близ современного Каира) и в Абидосе на юге (примерно в 90 милях к северу от Луксора, если двигаться вдоль Нила). Подобно тому как в Додинастический период хоронили лицом на запад, так и теперь Абидос и Сак-кара расположились на западном берегу Нила. Ученые долго спорили о том, на каком из этих древних кладбищ похоронены первые фараоны Египта. Сегодня почти все египтологи согласны с тем, что кладбищем для них служил Абидос.

Могильники фараонов I абидосской династии (2920— 2770 гг. до н. э.) представляют собой все те же могильные ямы, известные нам по Додинастическму периоду, но несколько более искусно обработанные. Могильщики вырывали яму, достаточно большую для того, чтобы в ней можно было разместить и тело, и вещи усопшего, а затем выкладывали ее кирпичами из необожженной глины. Далее над могильной ямой возводили опирающуюся на столбы с перекладинами дощатую кровлю, увенчанную сооружением из торчащих прямо в небо брусьев. Подобные надземные сооружения не дошли до наших дней, несмотря даже на то, что некоторые из них, возможно, представляли собой вымощенные глиняными кирпичами могильные холмы или курганы, возведенные из валунов и песка, с целью сохранить в веках память о месте погребения.

Во время правления I династии кроме предметов могильного клада в могиле захоранивали и принесенных в жертву слуг. Например, фараон Джер, или Дьер (ок. 2900 г. до н.э.), погребен в окружении сотен казненных ради него слуг. Поскольку могильный клад в будущей жизни должен был снабдить усопшего всем необходимым, то человеку, привыкшему в сем бренном мире к услугам множества людей, заменяющих ему собственные руки и ноги, и на другом берегу бытия было бы невозможно обойтись без многочисленной прислуги. Заклание дворцовой прислуги, призванной разделить с господином тяготы посмертного странствия, приобрело религиозный смысл.