Анатолий Ляпидевский - Как мы спасали челюскинцев Страница 4

и земли, которые до революции считались недоступными, но они научились бороться с Арктикой. И это самое главное. Я знал, что среди челюскинцев имеется много закаленных полярников, знающих методы борьбы с Арктикой. Я знал, что челюскинцы имеют крепкую коммунистическую ячейку, способную создать сплоченный коллектив.

Не было никакого сомнения, что этому коллективу, отважно бросившемуся по поручению партии и правительства на завоевание Великого северного морского пути, партия и правительство сейчас же придут на помощь всей мощью великой страны, давно уже ставшей на такую ступень, при которой можно бороться не только с врагами советского государства, но и со льдами.

Уже 14 февраля, в день получения радиограммы т. Шмидта о гибели „Челюскина", по поручению заместителя председателя Совнаркома СССР т. Куйбышева на совещании у С. С. Каменева намечались первые шаги по организации помощи челюскинцам. Еще не закончилось это совещание, я еще редактировал проект постановления о намечаемых мероприятиях, как мы получили извещение, что по инициативе товарища Сталина создана правительственная комиссия по оказанию помощи челюскинцам. Через несколько часов эта комиссия приступила к работе.

Основной трудностью, с которой столкнулась комиссия в своей работе на первом же заседании, было огромное расстояние, отделявшее лагерь Шмидта не только от Москвы, но и вообще от индустриальных центров нашей страны. В первую очередь решено было мобилизовать и бросить на помощь местные средства Чукотского полуострова. Комиссия немедленно назначила чрезвычайную тройку на Чукотке под председательством начальника станции на мысе Северном краснознаменца Петрова. Этой тройке было поручено мобилизовать собачий и олений транспорт, а также немедленно привести в летную готовность самолеты, которые в тот момент были на Чукотском полуострове.

Эти силы были однако невелики. На мысе Северном в это время был самолет «Н-4» с пилотом Кукановым. Этот самолет осенью 1933 года проделал огромную работу — он вывозил пассажиров с зазимовавших у мыса Шелагского судов Наркомвода и на одном из последних перелетов получил повреждение шасси. Необходимо было срочно в условиях полярной зимы, метелей и морозов привести этот самолет в готовность. На полярной станции Уэллен стояли два самолета «АНТ-4» с летчиками Ляпидевским и Чернявским и «У-2» с летчиком Конкиным. Единственное, на что можно было надеяться, это на самолеты Ляпидевского и Чернявского. Но и здесь мы опасались за состояние материальной части.

Базы горючего имелись в бухте Провидения, в Уэллене и на мысе Северном. От мыса Северного до лагеря Шмидта было 287 километров, а от Уэллена, где стоял «АНТ-4», — 265 километров. Необходимо было перенести базу горючего в точку побережья, ближе всего лежащую к лагерю Шмидта. По предложению т. Каменева, комиссия принимает решение поручить чрезвычайной тройке на Чукотском полуострове с помощью мобилизованного собачьего и оленьего транспорта перебросить горючее из Уэллена и мыса Северного в Ванкарем.

На первом же заседании комиссия предложила Главному управлению Севморпути наладить бесперебойную связь с лагерем Шмидта и с Чукотским полуостровом.

Уже на следующий день из донесений т. Петрова комиссия могла притти к выводу, что местных средств на Чукотке будет недостаточно для оказания помощи челюскинцам. Поэтому комиссия немедленно наметила целый ряд мероприятий.

По ее предложению выделяется звено самолетов «Р-5» во главе с т. Каманиным. Лучшие полярные летчики, в том числе Василий Молоков и другие, отправляются на помощь челюскинцам. Уже через несколько дней самолеты грузятся во Владивостоке на пароход для переброски на Камчатку, чтобы оттуда пуститься в труднейший перелет к движущейся среди полярных льдов точке лагеря Шмидта.

Комиссия, имея в виду чрезвычайную трудность перелета самолетов с Камчатки, решает бросить через Европу, Атлантический океан и Америку на Аляску резервную группу. В нее входят летчики Леваневский, Слепнев и я в качестве уполномоченного комиссии.

Постановление о нашем выезде на Аляску состоялось в ночь на 16 февраля. 17 февраля вечером мы были уже в Берлине.

На самолете мы перелетели в Лондон, а оттуда вышли в Атлантический океан по направлению к Нью-Йорку. После самолета движение на быстроходном атлантическом пароходе нам кажется чрезвычайно медленным, и мы невольно считаем часы нашего пути и откладываем пройденные мили на карте Атлантического океана. В Америке мы узнаем о том, что летчик Ляпидевский на своей тяжелой матине «АНТ-4» сделал смелый прыжок из Уэллена в лагерь Шмидта и спас женщин и детей. Но наша гордость героическим подвигом товарища омрачается известием о том, что в следующем

ПОСТАНОВЛЕНИЕ СОВНАРКОМА СССР

Совет народных комиссаров Союза ССР постановляет:

Для организации помощи участникам экспедиции тов. Шмидта О. Ю. и команде погибшего судна „Челюскина" образовать Правительственную комиссию в следующем составе: зам. председателя СНК СССР тов. Куйбышев В. В. (председатель), тов. Янсон Н. М. (наркомвод), тов. Каменев С. С. (зам. наркомвоенмора), тов. Уншлихт И. С. (нач. Главвоздухофлота), тов. Иоффе С. С. (зам. нач. ГУСМП).

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ СОЮЗА ССР

В. МОЛОТОВ (СКРЯБИН)

УПРАВЛЯЮЩИЙ ДЕЛАМИ СОВЕТА НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ СОЮЗА ССР

И. МИРОШНИКОВ

Москва, Кремль 14 февраля 1934 г.

полете Ляпидевский затерялся. Это еще более обостряет наше желание как можно скорее попасть на Аляску и оттуда на Чукотку. В экспрессе мы мчимся через Америку к Тихому океану и здесь узнаем, какой грандиозный размах приобретают мероприятия правительственной комиссии по оказанию помощи челюскинцам. Нас извещают о том, что лидер советских ледоколов — краснознаменный "Красин" — постановлением комиссии бросается в кругосветное плавание через моря, никогда не видавшие льдов, и таким образом подкрепляет силы, которые волею Советского союза направляются к лагерю Шмидта. Мы узнаем далее, что трое из лучших советских летчиков — Водопьянов, Галышев, Доронин — начинают свой грандиозный перелет из Хабаровска на Чукотский полуостров. Еще несколько позднее нас извещают, что из Владивостока выходит корабль „Совет" с двумя дирижаблями, аэросанями и вездеходами.

Достаточно было наметить на карте несущиеся сквозь полярные метели самолеты, пробивающиеся во льдах пароходы, чтобы увидеть грандиозный поток самых разнообразных технических средств, брошенных правительством на спасение челюскинцев. Эти силы не смогут остановить морозы, льды и снежные бури!

Достигнув тихоокеанского побережья, мы получили распоряжение форсировать наше продвижение на Аляску. Поэтому, не задерживаясь нигде, первым пароходом мы вышли из города Сиаттль на север. Чтобы выгадать хотя бы несколько дней, мы договорились с одним из лучших аляскинских летчиков, Джо Кроссеном, о том, чтобы он встретил нас на канадской территории. В Скагвэе, в южной части Аляски, мы покидаем пароход и на поезде через несколько часов попадаем в Канаду в город Вайтхорс. Уже в окно вагона видим на небольшом аэродроме самолет Джо Кроссена, прибывшего из центральной части Аляски — города Фербенкса. К вечеру мы в Фербенксе. Здесь по распоряжению посла СССР в Америке т. Трояновского мы принимаем два самолета „Консолидэйт Флейстер" и после их испытания начинаем самостоятельный перелет в Северную Аляску и затем на Чукотский полуостров.

При перелете от среднего течения реки Юкона к городу Ному мы попадаем в трудные условия, в которых мои спутники показывают свое искусство самолетовождения и удивляют своей смелостью американцев. Почти половину этого перелета обе машины идут в снежном шторме, идут бреющим полетом вдоль телеграфной линии на высоте верхушек телеграфных столбов. Каждая оплошность пилота, каждый упущенный момент мог привести к трагедии. Но советские пилоты оказались на высоте и своим появлением в Номе привели в восхищение все население города.

Здесь я получил распоряжение правительственной комиссии, переданное по телеграфу: немедленно вылететь на Чукотский полуостров с летчиком Леваневским, а Слепневу с его машиной и механиком оставаться в Номе до выяснения положения в Ванкареме.

На следующий день, 29 марта, с пилотом Леваневским и его механиком американцем Армстидтом я вылетаю из Нома в Ванкарем. Сводка, полученная нами перед вылетом, говорила о прекрасной летной погоде вдоль побережья Аляски, Берингова пролива и в районе мыса Дежнева. Дальше на запад погода ухудшалась, и в Ванкареме, согласно сводке, стояла облачность на высоте 500 метров. Такие условия нельзя признать блестящими для полета; но перелет был вполне возможен, особенно если учесть его цель.

Попрощавшись с гостеприимным Номом, через полчаса мы уже были в районе острова Диомида. Паш пилот делал воздушный салют над невидимой линией советской границы, проходящей мимо Диомида.