Александр Андреев - Время Шамбалы Страница 4

Еще более невероятной для читателей этой книги покажется затея самого Барченко, пытавшегося в середине 1920-х — практически одновременно с Рерихом — передать тайны учения Калачакры-Дюнхор («Древней Науки») группе старых большевиков в Москве посредством чтения лекций, организованных начальником Спецотдела при ОГПУ Г. И. Бокием. Эти опыты по «скрещиванию» буддизма с ленинизмом оказались, увы, бесплодными. Да иначе, наверное, и быть не могло, ибо мощное дерево ленинизма не «переносило» инородных прививок. А десятилетие спустя советские идеологи громогласно объявили учение Шамбалы «орудием японского фашизма».

Н. К. Рерих, как и А. В. Барченко, ничуть не сомневался в реальности существования земной Шамбалы, полагая, что вступившие в контакт с ним и его женой восточные учителя Мория и Кутхуми как раз и являются «представителями Гималайского Братства». Вообще Шамбала для Рериха — это прежде всего великий символ Грядущего, «знак нового Времени», «новой эры могучих энергий и возможностей». Учение же Шамбалы (т. е. Калачакра) — «высокая йога овладения высшими силами, скрытыми в человеке, и соединение этой мощи с космическими энергиями»[16]. Такое учение, позволяющее человеку через синхронизацию или, лучше сказать, гармонизацию внутренних и внешних энергий осуществить свое высшее, космическое предназначение, Н. К. Рерих назвал Агни-йогой (Огненной йогой). Во время своего Тибетского путешествия, задуманного как религиозное посольство Западных буддистов к главе буддистов Востока — Далай-ламе (с целью объединения тех и других), Рерих то и дело мысленно уносится в направлении Шамбалы, которой отводит совершенно конкретное место на карте — северо-западную часть Тибетского нагорья (по-тибетски «Чантанг»). Едва перевалив хребет Поющей Раковины — Думбуре, Рерих тут же указывает своим спутникам, что поблизости начинается «запретная область» Гималайского Братства, «неведомая европейцами». Доступ на эту заповедную территорию, охраняемую самой природой (посредством ядовитых испарений многочисленных гейзеров и вулканов, разбросанных вдоль ее границ) закрыт для непосвященных, а вернее «незваных», ибо придти в Шамбалу без приглашения — «зова» ее владык — невозможно. В дневнике одного из спутников Рериха, Н. В. Кардашевского, мы находим довольно реалистичное, на первый взгляд, описание Шамбалы:

«За обедом Н. К. Р. говорит о месте нахождения Шамбалы — прекрасной, закрытой со всех сторон долине с субтропической растительностью, окруженной холодными и дикими пустынями, тянущимися на сотни квадратных миль и перерезанными неприступными горными системами. Приблизительно в таких же условиях находится и „Национальный парк“ Североамериканских штатов. После красивой Аризоны поезд пробегает неприглядную печальную пустыню с жалкой растительностью и чахлыми кустами. Наконец, последняя остановка, и нигде ничего особенного. Через несколько сот шагов от станции — балюстрада. Подойдите, взгляните вниз, и перед вами в глубине обрыва долина, и в ней — вся красота, вся роскошь залитого солнцем южного пейзажа»[17].

Однако в самом конце путешествия Рерих, под впечатлением от зрелища полного упадка буддизма в Тибете и в то же время глубоко оскорбленный поведением тибетских властей, не пропустивших его посольский караван в Лхасу, резко меняет свое мнение. Шамбала, как он теперь заявляет, не имеет ничего общего с Тибетом — этой «музейной редкостью невежества». В эссе «Шамбала Сияющая», написанном в Дарджилинге в 1928 г., мыслитель-мистик хотя и связывает по-прежнему понятие Шамбалы с существованием тайных горных обителей (называемых тибетцами словом «баюл»), тем не менее помещает эти обители (иначе ашрамы Махатм) в области высокогорных Гималаев, где процветает буддизм — в Бутане, Сиккиме и Непале, то есть за пределами собственно Тибета[18]. Исчезновение же Махатм из расположенных на юге Снежной страны владений Панчен-ламы (антипода Далай-ламы и истинного «духовного вождя» Тибета) Н. К. Рерих объяснил в своем трактате «Shambhala» так: наблюдая упадок буддийской веры — часть всеобщей деградации человечества в Железный век, Учителя, известные в этих местах под именем Азаров и Кутхумпа, стали покидать свои ашрамы и удаляться в самые недоступные уголки бескрайней горной страны. Для большей убедительности Рерих привел слова одного странствующего тибетского монаха:

«Многим из нас в жизни доводилось встречать Азаров и Кутхумпа и снежных людей, которые им служат. Только недавно Азары перестали появляться в городах. Они все собрались в горах. Очень высокие, с длинными бородами, они внешне напоминают индусов…

Кутхумпа теперь больше не видно. Раньше они совершенно открыто появлялись в области Цанг у Манасаровара, когда паломники ходили к священной горе Кайласа. Даже снежных людей теперь редко увидишь. Обычный человек, в своем невежестве, ошибочно принимает их за призраки. Есть глубокие причины, почему именно теперь Великие не появляются так открыто. Мой старый учитель много рассказывал мне о мудрости Азаров. Мы знаем несколько мест, где жили эти Великие, но в настоящее время эти места опустели. Какая-то глубокая причина, великая тайна!»[19]

Идеи Блаватской, Рериха и других эзотеристов-визионеров довольно неожиданно получили дополнительный стимул после публикации осенью 1933 г. (когда к власти в Германии только что пришли фашисты) романа-утопии английского писателя Джеймса Хилтона «Потерянный горизонт»[20]. В этом произведении Хилтон необычайно увлекательно и, главное, правдоподобно изобразил расположенный в одной из труднодоступных горных долин — где-то в западном Тибете — буддийский монастырь-«ламасерию» Шангри-ла, населенный представителями различных народов, в том числе и европейцами. Благодаря каким-то тайным знаниям и особым практикам, эти люди сумели подчинить себе ход времени, замедлив его течение. Они живут замкнутой общиной — мирно и счастливо, погрузившись в занятия науками и искусством, не ведая тревог и забот, терзающих остальное человечество. Роман Хилтона в короткое время приобрел большую популярность на западе, многократно переиздавался и даже был экранизирован (в 1937-м г.) американским. режиссером Фрэнком Капра. С легкой руки Хилтона слово Shangri-La прочно вошло в английский язык в значении «воображаемый земной рай, убежище от тревог современной цивилизации»[21]. Такое название присваивают обычно роскошным отелям, ресторанам, горным курортам и прочим «райским уголкам» на земле, а президент Ф. Д. Рузвельт даже назвал так свою летнюю резиденцию в горах Мэриленда (впоследствии переименована в Кэмп Дэвид).

Возможно ли существование в наше время где-нибудь в недоступной горной долине Трансгималаев — Тибета или другой точке земного шара подобного эзотерического братства, хранящего какие-то неведомые остальному человечеству знания? Едва ли. Во всяком случае можно сильно сомневаться, что такое братство существует на тщательно контролируемой Китаем территории Тибетского Автономного Района. И потому нынешние эзотерики все чаще говорят о Шамбале невидимой, скрытой то ли в подземных пещерах, то ли в «параллельном мире», то ли на другой планете. В то же время ученые — прежде всего востоковеды-тибетологи — продолжают поиск страны, послужившей прообразом мифической Шамбалы. На сегодняшний день существует несколько гипотез относительно возможного местоположения буддийского «парадиза» на картах древнего мира. Так, ряд ученых (Б. Лауфер, П. Пеллио, Д. Ньюман) связывают Шамбалу с процветавшими в VII–X веках нашей эры буддийскими городами-государствами Таримского бассейна в Восточном (Китайском) Туркестане, где некогда пролегал Великий Шелковый путь[22]. Другой регион поисков — обширная территория между Ираном и западной Индией. Согласно гипотезе отечественного тибетолога Б. И. Кузнецова, Шамбала — это древний Иран эпохи Ахеменидов (VI–IV в. до н. э.). К такому неожиданному выводу ученый пришел в результате расшифровки древней географической карты из тибетско-шаншунского словаря 1842 г. Термин Шамбала, как утверждает Кузнецов, использовался индийцами для названия Ирана и может быть переведен как «держатели мира (блага)»[23]. Из Ирана же индийцы заимствовали и зурванитское учение о Бесконечном Времени — Зерван Акарана, которое затем было положено в основу буддийской системы Калачакра. Зурванизм — возникшая в рамках ортодоксального зороастризма ересь — исповедовался, главным образом, Сасанидскими царями (III–VII в. н. э.). Зурваниты считали, что только Время — бесконечное, вечное и никем не сотворенное — является источником всего сущего. М. Бойс предполагает, что такое учение было создано западными иранскими магами под влиянием древней вавилонской традиции, согласно которой история делится на большие временные циклы и внутри каждого из них все события периодически повторяются[24].