Леонид Репин - Затерявшиеся в тайге Страница 4

Холод был жуткий. Так нам по крайней мере казалось. Стыли ноги, руки, грудь, спина, даже лицо, казалось бы привыкшее к колебаниям температуры. Часто приходилось вставать, подбрасывать дров. Мы думали, что запасли их достаточно, а весь запас огонь сожрал почти моментально.

Единственное, что нам оставалось в таком положении, это сесть поближе к костру-только так можно было согреться. Решили бодрствовать до тех пор, пока сон не сморит.

Мы сидели, обхватив руками колени, глядя в огонь и не в силах отвести глаз от него. Плавно возносятся к небу алые листья с горящих ветвей - они долго тлеют и, не успев погаснуть в полете, так же плавно опускаются обратно в костер. Тихо, безветренно...

Как-то против желания подумалось вдруг: хорошо бы сейчас забраться с головой в спальный мешок, застегнуться на все застежки, чтобы ни единой щели не оставалось, да и надышать побольше тепла.

17

В Москве, думая о том, каково нам придется в тайге, я нарочно воображал самое худшее, надеясь на то, что на самом деле жизнь окажется несколько легче. Я думал, что грибы и ягоды только изредка будут нам попадаться, что днем и ночью зарядят проливные дожди, начнутся заморозки, а комары и всякая прочая нечисть нам житья не даст,- я так думал, чтобы внутренне подготовиться ко всем неприятностям. И все же я и представить не мог, что первая ночь окажется настолько холодной. Это было единственной неприятной неожиданностью первого дня, поскольку от комаров мы кое-как отбивались. А ночью от холода они и вовсе попрятались.

Грибов оказалось в тайге много. Мы их встречали чуть ли не на каждом шагу и обязательно наклонялись за ними: как знать, вдруг пойдут дальше такие места, где грибы не растут... Собирали и костянику, но не оставляли на завтра, а тут же съедали. Кислые сочные ягоды хорошо утоляли жажду. У нас была в полиэтиленовой фляге вода, но ее решили экономить по вполне понятным причинам. Мы еще совсем не знали тайгу и плохо представляли, как и где можно в ней найти воду.

Утром раскочегарили посильнее костер, и Леша поставил в огонь котелок, налив в него немного воды и бросив порезанные подберезовики и моховики. У нас было ничтожное количество соли - половина маленького пузыречка из-под лекарства,-хранившейся, как величайшая ценность. В то утро я впервые отвинтил его крышечку, зацепил пальцем соли столько, сколько смогло уместиться на самом конце, и бережно высыпал 8 варево. Интересно, что за блюдо получится...

Из кармана брюк Алексей извлек складной охотничий нож, в нем была достаточно удобная ложка, приподнял крышку котелка, подцепив ее веточкой, и зачерпнул немного темно-коричневой жидкости. Обжигаясь, он снял пробу и удовлетворенно сказал: "А ничего получилось! Вполне можно есть!" Тогда, пустив ложку по кругу, мы быстро опустошили котелок.

Блюдо получилось довольно оригинальное: по консистенции нечто среднее между супом и кашей. Плохо, конечно, без соли. То, что я положил, не улучшило вкуса-слишком уж мало. Можно было бы и вовсе не класть. Но все-таки какая никакая, а

еда. Могло оказаться, что и такой не было бы.

Поев горячего и ощутив приятную теплоту в животах, мы тут же воспрянули духом и единодушно пришли к заключению, что так вполне можно жить.

Потом, загасив костер, снова двинулись в путь. Куда?.. Разве не все равно нам куда?

Низкие, тяжелые облака неспешно тянулись, почти цепляясь за кроны самых высоких деревьев, и мы даже предположительно не могли бы сказать, в какой стороне сейчас солнце. А когда мы окончательно поверили в то, что всерьез заблудились, сразу стало как-то спокойнее. Ведь это, собственно, и было одной из главных задач - заблудиться настолько основательно, насколько это возможно. А уж потом самостоятельно - без компаса и без какой-либо помощи со стороны вернуться. Желательно к тому же поселку, из которого вышли.

И вот мы снова идем по тайге, обходя стволы упавших деревьев, поднимаясь по склонам сопок, а затем спускаясь по ним уже с другой стороны.

Странные ощущения испытываешь, когда идешь неизвестно куда.

...Однако вернемся к тому, как я начал готовиться к своей экспедиции. Я решил все же пополнить свои более чем скромные познания в ботанике и медицине и, если удастся, проследить связь между ними - для пользы дела. Сначала я взялся за труды о грибах и в одной из книжек прочел: "Бледная поганка тянет из земли фаллоидин. Если гельвелловая кислота хорошо растворяется в воде и начисто уходит из гриба при кипячении, а также при сушке, то фаллоидин сохраняет свою токсическую активность даже после двадцатиминутной варки и при температуре сто градусов и не растворяется при этом в воде, сохраняясь в грибных тканях".

Надо бы хорошенько запомнить, как выглядит эта бледная поганка...

"...Не удалось еще спасти ни одного человека, съевшего бледную поганку. Лекарства бессильны против нее".

Час от часу не легче... Выходит, нашлись-таки смельчаки, которые отважились проверить на себе действие яда этой поганки... И вот, пожалуйста, ни одного не спасли... Надо поискать, может быть, найдутся еще полезные сведения о фаллоидине, и разузнать, не попадается ли он еще в каких-либо грибах.

Вот: "Действие фаллоидина на организм человека может быть сравнимо с отравлением ядом змей".

Нет, этот вопрос надо изучить досконально. На всякий случай надо запомнить симптомы, узнать, как протекает болезнь.

Это я тоже нашел: "Первые признаки отравления этим грибом проявляются через 10-12, иногда даже через 30 часов после принятия пищи и заключаются в головной боли, в головокружении, нарушении нормального зрения и беспокойном состоянии. Больной ощущает сильную жажду, жгучую боль в желудке, судороги в конечностях. Вслед за этим наступают холероподобные признаки в виде желчной рвоты или поноса... Сильные боли ощущаются в печени и в животе, особенно при надавливании. Появляется обильный пот, холодеют конечности..."

Я холодел, читая все это.

"Через несколько часов в приступах наступает затишье, продолжающееся два часа, но затем приступы снова возобновляются, больной слабеет, впадает в забытье, пульс у него становится нитевидным и неправильным, а через день-два наступает смерть".

Я был готов дать себе клятву никогда не есть какие-либо грибы, чтобы исключить всякую возможность отравления фаллоидином. Только после этого я вновь взялся за книгу.

"Токсическое действие фаллоидина настолько сильно, что 4 мг его достаточно для отравления кошки, 25 мг-смертельная доза для собаки, а для человека среднего веса - 30 мг..." Интересно, какой у меня сейчас вес... Ведь должна же быть в тайге и другая какая-то пища, другие грибы... Надо только узнать, что можно безбоязненно есть. И я снова вернулся к поискам. В одном научном труде я нашел: "Предубеждение, существующее у людей, заставляет их порой проходить равнодушно мимо пищи из-за ее непривычности. Например, пять кузнечиков дают 225 ккал. В теле улитки содержится восемьдесят процентов воды".

Вот он, выход! Будем есть кузнечиков и улиток. Жаль только, не сказано, сколько килокалорий в улитке. Но как бы то ни было, сведения о съедобном и несъедобном, почерпнутые из научной литературы, укрепили мой оптимизм и прибавили немного уверенности. Что-нибудь из того, что можно будет есть, мы в тайге найдем обязательно. В этом меня заверил и классик американской литературы Генри Дейвид Торо, человек, оставивший все блага цивилизации и поселившийся в лесу в одиночестве, в доме, построенном собственноручно. В своей книге "Уолден, или Жизнь в лесу", вышедшей в середине прошлого века, Торо писал: "...убеждение и опыт говорят мне, что прокормиться на нашей земле - не мука, а приятное времяпрепровождение, если жить просто и мудро". Ну а жить проще, чем собирались жить мы, было бы уже невозможно.

Кроме того, у меня скопился изрядный запас чрезвычайно практичных советов, которые надавали товарищи по работе, узнав о том, в какую экспедицию я собираюсь отправиться. Почему-то случилось так, что в основном советы касались неожиданной встречи с медведем. Поэтому у меня невольно сложилось впечатление, что советчики в свое время хаживали на медведя с рогатиной. Среди рекомендаций были такие:

"За малиной лучше не ходите: повышается вероятность встречи с медведем".

"Медведь нападает даже на тигра и, победив, съедает его. Свирепый хищник. Это только в сказках он добренький. Его лучше обходить стороной".

Еще одна информация: "По бурелому медведь может развивать скорость до семидесяти километров в час. Но попытаться убежать, конечно, можно..." Тут же подумалось: нет уж... В таком случае вряд ли и олимпийский чемпион в спринтерском беге сумеет удрать от медведя...

Другое мнение: "А я слышал, что опытные охотники убегают от него вверх по склону сопки. У медведя очень длинные когти, и они не дают ему быстро бежать вверх. Кроме того, его собственный вес тянет назад".

Совет интересный, но он породил такую немедленно возникшую мысль: а если медведь сверху спускаться будет? Тогда куда нам податься?