Луис Ламур - Железный шериф Страница 4

— Ну… — нахмурился Чайлдерс, — я должен подумать.

— Со Суини мы с тобой сдерем кучу денег, такой уж он бестолковый. Другого такого шанса у нас не будет. Думаю, его можно расколоть тысяч на двадцать-тридцать. Я могу достать еще двадцать, а если ты выложишь шестьдесят, мы его обчистим. Это не спор, а конфетка.

— Это уйма денег, — пробормотал Чайлдерс.

— Конечно. Нам за год столько не получить. Черт возьми, ты зарабатываешь столько же у себя в салуне за три года. Если человек дурак, давай отберем у него деньги, пока это не сделали другие.

— А как Моррисси? Он с нами?

Локлин пожал плечами. — Пока он ни с кем. Бьюсь об заклад, что когда он увидит, сколько мы имеем, ему тоже захочется разбогатеть на дармовщинку, но Джон не игрок. Он заправляет игорными домами, но сам никогда не садится к столу.

Это было десять лет назад или даже больше. Шанаги вспомнил день скачек. Он выехал на Мейд, нарочно забросанной пылью и неухоженной, словно это и вправду была тягловая лошадь. Но Шанаги нервничал, потому что скрыть ее породу было невозможно.

Уэйд Хэмптон стартовала хорошо и на дальнем повороте обгоняла Мейд на три корпуса. Затем Том перестал сдерживать Мейд, и она радостно, предвкушая победу, понеслась вперед. Когда они прошли под финишной лентой, Мейд выигрывала полкорпуса.

Моррисси предупредил его: — Слушай, парень, если станешь выигрывать, не давай ей показать себя полностью, понял? Мы используем ее еще раз.

Мейд выиграла, и Суини, Локлин и Миррисси поделили между собой шестьдесят тысяч долларов.

Шанаги рассказал о скачках Маккарти, и старый кузнец бросил работу и выпрямился.

— Да, я слыхал об этом. Значит, ты тоже приложил сюда руку? Как тебе не стыдно? Это же чистое надувательство. Вам всем должно быть стыдно. Если б только об этом узнали их старухи-матери!

— Но мистер Локлин тоже потерял много денег, — запротестовал Шанаги.

Маккарти сплюнул. — Если ты в это веришь, ты, должно быть, еще больший простак, чем я думал. Ты видел деньги Локлина? А кто-нибудь вообще их видел?

— Все закладные были у Галлагера. Он сказал…

— Как же, Галлагер! Он сам один из них! Поверь, парень, Локлин был приманкой, он уговаривал Чайлдерса. Локлин много говорил, однако на деле был в доле с остальными. А что касается Моррисси, то он-то все и придумал. Они сделали вид, что Моррисси здесь не при чем, поэтому его никто не подозревает. Это хитрый мужик, не забывай это. Выставил свою кандидатуру в сенат штата, и можешь быть уверен, его изберут. Не связывайся с ним, парень, не то попадешь за решетку!

За подготовку Мейд и скачки Моррисси дал ему пятьсот долларов. Это было больше денег, чем его бедный отец видел за всю свою жизнь. На эти доллары Шанаги приоделся и снял хорошую комнату. Три сотни он положил в банк, который порекомендовал Маккарти.

Он скакал на Мейд еще три раза прежде чем стал слишком тяжелым для жокея. К шестнадцати годам он был ростом пять футов девять дюймов — таким он и останется на всю жизнь — весил около ста шестидесяти фунтов, но выглядел сухим и жилистым. Иногда он проводил тренировочные бои с самим Джоном Моррисси, и старый ирландец был в бою беспощаден. Шанаги имел преимущество в росте и длине рук, однако ему пришлось учиться уходить от ударов, входить в клинч и легко перемещаться по рингу.

Хотя Шанаги был средневесом, удар его по силе не уступал тяжеловесу, и несколько раз его выставляли на бой с ничего не подозревающими деревенскими парнями, превосходящими его по комплекции и росту. Конечно, Шанаги побеждал.

О Бобе Чайлдерсе и его семье он ничего не слышал, однако через несколько месяцев, выходя на Файв Пойнт, увидел похожего на Боба юношу и решил, что это его сын. Тот стоял на углу вместе с двумя спутниками.

— Тот самый, — сказал один из них, показывая на Тома. — Он был жокеем.

Плотный парень, который был похож на Чайлдерса позвал его: — Эй, ты! Иди сюда!

Шанаги помедлил. Он понимал, что на них не следует обращать внимания, но что-то в тоне этого парня показалось ему оскорбительным. — Хочешь поговорить, — ответил он, — подойди сам.

— Я подойду, и будь ты проклят!

Теперь Шанаги был уверен, что это сын Боба Чайлдерса. Это был крепкий и сильный молодой человек, намного превосходивший по весу Тома. Шанаги стоял и ждал, не выпуская из поля зрения двоих его друзей. Когда Чайлдерс приблизился, Том заметил, Что эти двое тоже двинулись к нему. Значит, предстоит драка не с одним, а сразу с тремя. Чайлдерс ступил на тротуар.

— Вы все — шайка воров, — сказал он, — сейчас я тебя проучу!

— Твой отец ставил на скаковую лошадь и проиграл, — сказал Шанаги. Он сам напросился. Нечего было бахвалиться.

— Бахвалиться? — Парень угрожающе поднял увесистый кулак. — Я проучу…

Шанаги давно понял принцип, который гласил: "Если собираешься драться, не трать время на разговоры". Когда молодой Чайлдерс подошел к нему почти вплотную, Шанаги быстро сделал шаг вперед и ударил левой в голову, а правой в живот. Удар поймал противника на встречном движении и оказался для него совершенно неожиданным. Физически сильный, Чайлдерс мало дрался и всегда много говорил, прежде чем поднять кулак. На этот раз он произнес лишь "у-уф", зашатался и сел. Шанаги развернулся, нырнул в переулок, добежал до конца и, резко свернув, поднялся по пожарной лестнице на последний этаж ближайшего дома.

Этот район он знал хорошо. Выскочив на крышу, Шанаги пробежал по ней, перепрыгнул через узкое пространство, отделяющее один дом от другого и помчался дальше. Скоро он был в нескольких кварталах от места стычки. С последней крыши он спустился к себе домой.

Через несколько дней он встретился с Джоном Моррисси.

— Да, парень, сказал Джон, — попали мы в переделку. Мало того, что у Боба тупая голова, оказывается часть денег принадлежала его брату, Эбену, а это совсем другое дело. Эбен Чайлдерс — хитрая и подлая тварь. А ты подрался не с сыном Боба, а с сыном Эбена, так что ты нажил себе врага.

Шанаги не придал этому значения. Ну, нажил он себе врага, ну и что? У него были враги и до этого случая. Тем не менее тогда он мало знал о Эбене Чайлдерсе, поэтому и не беспокоился. Драгой больше, дракой меньше — какая разница? Он дрался пол-жизни и ничего, кроме этого как следует делать не умел.

— Запомни, что Эбен ненавидит всех. Он потерял много денег, но, хуже того, из него сделали посмешище, а он этого не любит, очень не любит.

Прошел слух, что Чайлдерс нанимает людей для беспощадной войны против Моррисси, у Чайлдерса было для этого достаточно влияния в городе. Неожиданно Моррисси обнаружил, что перед ним закрылись двери, которые до того были гостеприимно распахнуты, однако Шанаги почти ничего не знал, кроме обычных, услышанных в баре сплетен.

Но однажды, когда он возвращался из Бауэри, из подворотни выскочили несколько человек и бросились к нему. — Переломайте ему ноги! — закричал кто-то. — Переломайте ему ноги и пальцы!

И опять они не учли его близкое знакомство с городом. Том неожиданно побежал не от них, а на них, и его железный кулак повалил первого нападавшего. Перепрыгнув через упавшего, Шанаги метнулся к пожарной лестнице и, взбежав на один пролет, ухватился обеими руками за верхнюю ступеньку и каблуками разбил лицо ближайшему бандиту. Тот грохнулся вниз, увлекая за собой остальных. Шанаги снова ушел по крышам.

Когда Том с опаской спустился на тротуар невдалеке от своего дома, он тихо постоял в дверном проеме, оглядывая улицу в оба конца. Он устал. Шанаги хотелось лишь добраться до комнаты и упасть на кровать, но обстоятельства заставляли быть осторожным.

Том хотел уже выйти из укрытия, как заметил движение в ночной тени подъездной арки напротив входа в свой дом. Был ли это безобидный пьянчужка или поджидающие его люди Чайлдерса?

Рисковать он не решился и опять поднялся на крыши. Почти через квартал он спустился к кузнице Маккарти. Она была закрыта, поэтому он забрался в стоящий рядом фургон, натянул на себя запасной брезент и заснул.

Шанаги разбудил звон молота Маккарти. Он сел, потирая глаза. Высокие борта фургона закрывали двор и кузницу, Том не видел, что там делается. Том встал и одним прыжком перемахнул через борт. Как только его ноги коснулись тротуара, он услышал за спиной топот бегущих ног. Шанаги мгновенно прошмыгнул под фургоном и оказался на другой стороне.

Один из нападавших кинулся за ним под фургон, и Шанаги ударил его ногой по голове, повернулся и оказался лицом к лицу с двумя противниками, обежавшими фургон с обоих концов.

— Вот он! Хватай его! — заорал один.

В дверях кузницы вдруг возник Маккарти с молотом в руке.

— По одному! — крикнул он. — Иначе разобью кому-нибудь черепушку!

Первым бросился на Шанаги плечистый "бык" из команды Чайлдерса. Он был огромного роста, широкий, со светлыми волосами и цветущим лицом. В ту же секунду, как "бык" поднял две, смахивающие на окорока руки, Том понял, что тот возможно и хорош в уличной драке, но понятия не имеет о боксе. Парень кинулся, широко замахнувшись правой, целясь Шанаги в голову, однако Том легко нырнул под удар, сделал шаг вперед и нанес два удара снизу в живот.