От Африки до Индии - Кир Булычев Страница 4

class="p1">Фараоны без особого уважения относились к труду своих предшественников, ради собственной славы всегда готовы были разорить чужой храм. Это в тех случаях, когда они лично ничего не имели против предшественника. А если в дело примешивались личные обиды или вражда… Эта драма наглядно видна в Карнаке — памятнике не только египетской архитектуры, но и монументе-драме египетской истории.

Изгнав из страны гиксосов, фараоны XVIII династии вновь объединили Египет и после ряда завоевательных войн расширили его далеко за пределы Нильской долины. Египет стал богат и могуществен, и это сразу отразилось на строительстве храма Амона.

Уже Аменхотеп I строит там алебастровый храм, также найденный в наше время в блоках и восстановленный археологами. Тутмос I сооружает три великолепных пилона, ведущих к храму, и гипостильный (колонный) зал, царица Хатшепсут строит зал из кварцитовых блоков для ритуальной ладьи Амона и ряд других строений, а также четыре высоких обелиска.

Но наследник Хатшепсут и её соправитель Тутмос III в первую очередь занимается тем, что старается стереть с лица земли всё, что связано с именем его тёти. У Тутмоса были основания её ненавидеть.

Когда умер великий фараон Тутмос I, он оставил царство сыну наложницы Тутмосу II, и тот, чтобы упрочить свои права на престол, тут же женился на своей сводной сестре, молодой и прекрасной принцессе Хатшепсут, дочери главной жены своего отца. Восемнадцать лет брат и сестра правили Египтом, и когда в 1501 году до нашей эры Тутмос II умер, то престол должен был перейти к его сыну, десятилетнему Тутмосу III, происхождение которого также оставляло желать лучшего: его матерью была незнатная наложница.

В первые два года правления юного Тутмоса ничего не менялось в государстве: управляя страной, Хатшепсут делала это от имени племянника. Но затем царице надоело оставаться на заднем плане, и произошёл бескровный переворот, в котором женщина объявила себя фараоном. В этом царицу поддержали могущественные вельможи, опасавшиеся, что с молодым фараоном к управлению страной придут жадные до власти и уставшие ждать своего часа стяжатели.

Почти двадцать лет Тутмос ничего не мог поделать со своей тёткой. Жизнь проходила, а энергичная царица оказалась на редкость живучей и никак не желала отдавать племяннику трон. Только тридцатилетним мужчиной Тутмосу удалось избавиться от тётки, которая умерла или была убита.

Все последующие годы своего правления Тутмос III выискивал по царству барельефы, статуи, надписи своей тётки и разрушал их, чтобы стереть с лица земли память о ней.

В Карнаке Тутмос решил разделаться с громадными тридцатиметровыми обелисками Хатшепсут. Казалось бы, самым простым методом борьбы с ними было свергнуть их и заменить своими. Но почему-то, возможно, из-за противодействия могущественных жрецов Амона, Тутмос не решился на это, а предпринял на редкость непроизводительную акцию: он приказал возвести стены и замуровать в них обелиски — никто не должен их видеть.

Для того чтобы замуровать тридцатиметровые обелиски, следует построить соответственные по высоте стены. Стена поднялась на двадцать метров, и почему-то на этом сооружение тюрем для обелисков было прервано. Вершины обелисков жирафьими головами возвышаются над тюремной стеной.

Зато с барельефами и надписями Хатшепсут Тутмос расправился беспощадно. Лица царицы сбиты долотом, картуши с её именем стёсаны. Правда, не везде: порой каменщики были нерадивы либо среди жрецов существовала какая-то оппозиция — все следы царствования Хатшепсут Тутмосу уничтожить не удалось.

Расправившись с памятью о тётке, Тутмос приступил к собственному вкладу в храм. Были поставлены два обелиска и несколько статуй, построен роскошный зал для «хебседа» — царского юбилея, перестроено большинство уже стоявших сооружений, выбиты барельефы, повествующие о военных подвигах Тутмоса, и, наконец, сооружён зал, получивший название «ботанического сада», потому что на его стенах изображены растения и животные Египта.

Два последующих фараона этой династии не внесли особых изменений в храмовой комплекс, зато Аменхотеп III (1411–1375 гг. до н. э.) взялся за перестройку храма с энтузиазмом. Он соорудил новый храм, окружённый полумесяцем священного озера, в котором поставил 600 двухметровых гранитных статуй богини Сохнет. Почему-то этим статуям довелось уже в наше время много попутешествовать — во всех крупнейших музеях мира есть делегаты этой многочисленной семьи. Одна из статуй стоит и в Санкт-Петербурге, в Эрмитаже. У священного озера Аменхотеп установил внушительную монолитную статую священного жука-скарабея и, наконец, воздвиг центральную колоннаду, увенчанную капителями в виде раскрытых цветков лотоса. Двадцатиметровые толстые колонны так велики, что на капители каждой из них может разместиться сто человек.

Аменхотеп III не ограничился работами в храме Амона. Не менее известен и его собственный заупокойный храм, сооружённый на другом берегу Нила, у которого стоят две громадные статуи фараона, известные как колоссы Мемнона. При нём же воздвигнут грандиозный третий пилон и храм Менту.

Когда мы сегодня отдаём должное Аменхотепу III, мы этим в первую очередь обязаны другому Аменхотепу, сыну Хапу, человеку с плоским скуластым лицом, большими, резко очерченными, почти негритянскими губами, крепким подбородком и узкими выпуклыми глазами. Статуя этого некрасивого, полного человека сохранилась в одном из храмов Карнака.

Если Имхотеп — первый гений истории, изобретатель пирамид и каменной архитектуры Египта, то тёзка фараона завершает создание нового типа классического храма. Зодчий Аменхотеп, сын Хапу, столь высоко ценился фараоном, что ему дозволено было построить свой собственный заупокойный храм в Фивах, где в упрощённой и ясной форме видно всё то, чего достигла египетская архитектура.

Принцип храма, задуманный архитектором Инени и разработанный в окончательной форме Аменхотепом, заключался в следующем.

Храм начинался от Нила. Там сооружался мол, к которому могли приставать ладьи, перевозившие в праздники статую божества. От воды к храму вела аллея сфинксов, которая завершалась у высоких торжественных пилонов, украшенных барельефами и надписями. Перед пилонами обычно стояли колоссы фараонов. Пройдя под пилоном, оказываешься в обширном дворе, окружённом с трёх сторон колоннами, далее попадаешь в гипостильный зал с двумя рядами главных колонн, образующих неф, и несколькими рядами колонн по бокам. Затем следует зал для ритуальной ладьи Амона и зал для статуи божества. Кроме того, в задней части храма расположено множество других помещений: сокровищницы, кладовые, архив и так далее. Комплекс храма дополняется парком и священным озером.

Эта схема могла варьироваться. Иногда бывало меньше залов, иногда больше, в уникальном храме, подобном Карнаку, оказалось куда больше пилонов и статуй фараонов, чем возможно для иного святилища, а в заупокойном храме самого зодчего Аменхотепа количество и размер помещений скромны и невелики.

В этой системе всё было продумано и проверено опытом поколений. Создавая на её основе великие храмы Фив, зодчие в первую очередь имели в виду воздействие храма на молящегося.

Когда торжественное шествие поднималось между рядами