Александр Мясников - 100 великих достопримечательностей Москвы Страница 40

Зелень садов с ранней весны до поздней осени скрывала дома. Так что наименование этой кольцевой магистрали Садовой было вполне закономерно.

Но тут возникала проблема. Более чем 15–километровая длина улицы. Нахождение в разных районах и полицейских частях вызывало естественную путаницу. Тогда было принято решение разделить улицу на двадцать отдельных улиц и площадей. Но, чтобы принадлежность к Садовой «читалась», прибавлять к основному названию Садовая местные названия. Так появилась Садово-Кудринская, Садово-Триумфальная, Садово-Спасская, Садово-Сухаревская улицы.

В восточной и южной половине кольца, где сады с деревьями были устроены позже, улица долго сохраняла, а частью сохраняет и ныне названия валов: Земляной, Коровий, Зацепский, Крымский.

В западной же части кольца в 1820 году посреди улицы были устроены Зубовский и Смоленский бульвары.

Севернее бульваров для торговли были оставлены площади Смоленско-Сенная и Смоленский рынок и плац для Подновинского гулянья. Новинский бульвар на месте плаца появился только в 70–х годах XIX века.

В других местах Садовую улицу прерывали такие торговые площади, как Угольная, Дровяная Серпуховская, Калужская, Крымская, Зубовская.

В 1870–х по кольцу Садовой были проложены пути для конки – трамваев на конной тяге. В 1912 году конку сменил электрический трамвай. Маршрут назывался «Б», который в народе именовали «букашкой».

В 1930–е годы, в соответствии с планом перепланировки Москвы, Садовое кольцо было соединено и заасфальтировано. В 1937 году для расширения проезжей части были снесены все сады. Через Москву-реку были переброшены новые мосты – Крымский и Краснохолмский. Тогда же трамваи линии «Б» сменили троллейбусы. К 1963 году было полностью организовано кольцевое движение.

С 1960–х годов улицы постепенно превратились в проспекты. На них строились тоннели, развязки, эстакады и подземные переходы.

И с тех пор по ним бесконечным потоком днём и ночью несутся машины. И, кажется, что уже ничто не напоминает о былых временах. Разве что название кольца – Садовое. Но порой в несмолкаемом шелесте колёс можно услышать и шелестящий трепет листвы неповторимых московских садов.

Дом Апраксиных – Трубецких («дом-комод»)

Этот дом называют жемчужиной елизаветинского барокко. И, как у всякой драгоценности, у него есть свои легенды, тайны и загадки.

История началась в 1764 году, когда землю на Покровке купил подпоручик лейб-гвардии Измайловского полка граф Матвей Фёдорович Апраксин. Новый покровский землевладелец происходил из очень древнего и именитого рода, давшего России многих замечательных людей. Его отец Фёдор Матвеевич – стольник Петра, легендарный адмирал, глава Адмиралтейского приказа, строивший Азовский флот. После смерти адмирала его сыну Матвею достался большой участок в Петербурге на Фонтанке. Это знаменитый Апраксин двор.

В 1764 году Матвей Апраксин женился на фрейлине Екатерине Ивановне Гендриковой. Тогда-то и купил он просторный земельный участок на Покровке, где решил построить дом. Тот самый, который стоит и поныне.

С возведением этого дома и связана первая загадка. Дело в том, что к этому времени в моду уже вошёл классицизм. Он пришёл на смену барокко, модному во времена императрицы Елизаветы Петровны. А ко времени строительства дома и в Москве, и в Петербурге предпочтение отдавалось классицизму, столь любимому новой императрицей Екатериной II Алексеевной.

Причины столь неожиданного решения вернуться назад, к елизаветинскому барокко, называют разные. Но скорей всего Матвей Апраксин мог просто поступить своевольно, как барин, как и было принято среди многих богатых московских вельмож.

Но, как бы там ни было, а в Москве появилась архитектурная жемчужина – редчайший образец гражданского елизаветинского барокко. Лепнина, раковины, коринфские колонны, богатый декор не мог никого оставить равнодушным. Дом сразу назвали московским Зимним дворцом. Правда, в миниатюре. А затем за причудливую архитектуру и форму он получил и другое прозвище – «дом-комод».

Дом Апраксиных – Трубецких («дом-комод»)

Имя архитектора – вторая загадка дома. Легенды приписывали дом самому Варфоломею Варфоломеевичу Растрелли. Исследователи выражались более осторожно: неизвестный мастер круга Растрелли. Некоторые предлагали имя крепостного графа П.Б. Шереметева Ивана Петровича Аргунова. Ведь Иван Петрович был не только талантливым художником, но и архитектором, принимал участие в строительстве знаменитого дворца-театра в Останкино.

Затем с определенной долей уверенности стали называть Дмитрия Васильевича Ухтомского. Он был главным архитектором Москвы в период правления императрицы Елизаветы Петровны и считается одним из создателей московской архитектурной школы. И что важно – учеником Варфоломея Варфоломеевича Растрелли. Это он, главный мастер московского елизаветинского барокко, построил великолепную колокольню в Троице-Сергиевой лавре, а в Москве – церковь Никиты Мученика в Старой Басманной.

И если принять версию, что архитектором дома Апраксина был Дмитрий Васильевич Ухтомский, то понятно, что это его главное гражданское творение. Он был выстроен в соответствии с законом петровского времени – по «красной линии» улицы, с парадным фасадом, обращённым на Покровку. Возможно, и уже с овальным залом в центре. Позднее там была устроена домовая Благовещенская церковь.

При Апраксине домового храма не было. Матвей Федорович приписался к соседней Воскресенской церкви. С 1769 года имена его и домочадцев появляются в исповедной книге храма.

В 1772 году Апраксины по каким-то неясным обстоятельствам расстались с домом на Покровке. Строение приобрёл лейб-гвардии капитан-поручик князь Дмитрий Юрьевич Трубецкой.

Роскошную усадьбу Апраксиных на Покровке Дмитрий Юрьевич Трубецкой приобрёл на средства, вырученные от продажи кремлевского владения. Это владение Трубецких в центре Кремля существовало с 1612 года. Дмитрий Тимофеевич Трубецкой прославился в Смутное время. В 1611 году вместе с Прокопием Ляпуновым и Иваном Заруцким он собрал первое народное ополчение и участвовал в боях за Москву. В 1612 году вместе со вторым ополчением освобождал столицу от наёмников, за что получил титул «Спаситель Отечества». Трубецкой ратовал за созыв Земского собора и даже был претендентом на царский престол. Заняв в октябре 1612 года Московский Кремль, Дмитрий Тимофеевич Трубецкой облюбовал себе бывшие палаты Бориса Годунова и поселился в них. В своём новом владении он устроил небольшую домовую Благовещенскую церковь. Только в 1771 году по указу императрицы Екатерины II казна выкупила это последнее частное владение в Московском Кремле. На этом месте должно было возводиться здания Сената.

Дмитрий Юрьевич Трубецкой перевёз на Покровку и домовую Благовещенскую церковь. Так в особняке появился собственный храм.

Городская усадьба на 89 лет перешла к новым владельцам. Домом владели четыре поколения князей Трубецких.

С начала XIX века с домом на Покровке связаны имена многих выдающихся писателей и деятелей культуры. Александр Сергеевич Пушкин знал этот дом с раннего детства. У Трубецких бывал и маленький Фёдор Тютчев. Будущий известный историк Михаил Петрович Погодин преподавал дочерям Трубецкого. Дом на Покровке был связан с судьбой Льва Николаевича Толстого. Князь Дмитрий Юрьевич, первый владелец из рода Трубецких, был прадедом писателя по материнской линии.

В 1861 году юнкер лейб-гвардии конного полка князь Иван Юрьевич Трубецкой и его мать Ольга Фёдоровна продали дом на Покровке Московскому университету. В доме была открыта 4–я мужская гимназия. Эта гимназия выделялась среди казенных гимназий и даже соперничала со знаменитой 1–й мужской гимназией на Волхонке – старейшей в Москве, основанной в 1804 году. 4–я гимназия была классической гимназией высшего разряда – с двумя древними языками, латынью и греческим, что давало право после её окончания поступать в Московский университет. Она славилась великолепным преподавательским составом. Среди выпускников гимназии – Николай Жуковский, «отец русской авиации», и академик Алексей Шахматов. В этих стенах гимназист Константин Станиславский, тогда еще Алексеев, познакомился с Саввой Морозовым, будущим меценатом его театра. В гимназии на Покровке учились братья Ремизовы, в их числе будущий писатель Алексей Ремизов, чье творчество Марина Цветаева назвала «живой сокровищницей русской души и речи».

После революции гимназия была закрыта, закрыта была и домовая церковь. Дом заняли обычные коммуналки. С коммуналками соседствовали разные учреждения. С 1924 года здесь находилось общежитие студентов Московского института инженеров транспорта. Коммуналки же стали постепенно расселяться только после войны, и на втором этаже расположился Дом пионеров.