Олег Ивик - История человеческих жертвоприношений Страница 40

Сага умалчивает о том, как уладские воины распоряжались самими головами врагов. Но известно, что в дни Самайна для отпугивания нечистой силы на стенах домов и на частоколах вокруг крепостей вывешивали человеческие головы и черепа. А когда настоящих голов не хватало, их делали из тыквы, надеясь, что духи не заметят подмены. Отсюда и пошел обычай тыквенных голов на Хэллоуин — праздник, который возник после объединения языческого Самайна с христианским Днем всех святых.

В пятом веке Ирландия была крещена святым Патриком, который и по сей день остается главным святым ирландского пантеона. Христианизация произошла на редкость мирно: ирландцы в основном не возражали против смены религии, а новообращенные христиане во главе с Патриком вместо того, чтобы уничтожать языческие народные традиции, постарались ввести их в новое русло. Тем не менее, по преданию, Патрик расколол молотом идола, стоявшего на равнине Маг Слехт в окружении двенадцати других каменных истуканов. Идол назывался Кромм Круах; в средневековом памятнике ирландской литературы «Старина мест» о нем говорится: «ему, бесславному, должны были они принести своих первенцев, с множеством стенаний, пролить их кровь вокруг Кромм Круаха…»

Неизвестно, приносились ли идолу в жертву животные или люди. Но если в далекой древности в дни Самайна и существовал обычай сжигать в костре человеческую жертву — возможно, преступника, — ™ еще в дохристианские времена вместо человека в огонь стали бросать чучело. Отсюда же идет и древний обычай, и поныне сохранившийся у кельтских народов Британии. За три дня до Хэллоуина рано утром, с первыми лучами солнца, они разводят вблизи села большой костер и трое суток поддерживают в нем огонь. В ночь Хэллоуина юноши ломают овсяную лепешку, метят один кусок углем и тянут их по жребию. Тот, кому достается черный кусок, должен прыгнуть через огонь.

О традициях и религии древних германцев известно значительно меньше, чем о традициях и религии кельтов. Античные авторы писали о них гораздо реже уже по той причине, что германские племена в основном не были подчинены Риму. И даже само понятие «германцев» у римлян было весьма расплывчатым. Во времена Гая Юлия Цезаря так стали называть все народы, проживавшие к востоку от Рейна и к северу от верхнего и нижнего Дуная. Позднее Диодор Сицилийский, не вдаваясь в подробности, окрестил их всех кельтами. Попытки завоевать германцев не увенчивались успехом, и только безумный император Калигула однажды сделал вид, что ему это удалось, и даже собирался справить триумф по этому поводу (но его отговорили).

История «завоевания» германцев Калигулой подробно описана Светонием. Однажды безумному императору «пришло в голову предпринять поход в Германию». Он действительно отправился на границу империи, но «так как воевать было не с кем, он приказал нескольким германцам из своей охраны переправиться через Рейн, скрыться там и после дневного завтрака отчаянным шумом возвестить о приближении неприятеля». Все было так и исполнено, после чего Калигула разыграл в пустом лесу потешную погоню и вернулся, неся вместо отбитого у врага оружия ветви деревьев. Несколькими днями позднее он «взял в плен» нескольких мальчиков, которые давно находились при нем в качестве заложников от варварских вождей.

«После этого он обратился к заботам о триумфе. Не довольствуясь варварскими пленниками и перебежчиками, он отобрал из жителей Галлии самых высоких и, как он говорил, пригодных для триумфа, а также некоторых князей: их он приберег для торжества, заставив не только отрастить и окрасить в рыжий цвет волосы, но даже выучить германский язык и принять варварские имена».

Император к этому времени был уже абсолютно безумен; через четыре месяца после «победы» он погиб от рук заговорщиков. Но в вопросе о германцах его точка зрения не отличалась оригинальностью: кельтов, перекрашенных в рыжий цвет, римляне действительно вполне могли принять за германцев.

Сообщения античных авторов о нравах германских племен редки и не вполне достоверны. Информация об их религиозных воззрениях достаточно скудна, но человеческие жертвоприношения в ней упоминаются. Тацит пишет о том, как в девятом году новой эры в Тевтобургском лесу римляне потерпели сокрушительное поражение от объединенных сил нескольких германских племен. После этого «…в ближних лесах обнаружились жертвенники, у которых варвары принесли в жертву трибунов и центурионов первых центурий». Он же сообщает, что из богов германцы «больше всего чтят Меркурия и считают должным приносить ему по известным дням в жертву также людей».

От Тацита мы знаем и о германской богине Земли и плодородия Нерте (Нертус) — она имела священную рощу на одном из островов у берегов нынешней Швеции, и ей приносили в жертву рабов, топя их в озере.

«…Они все вместе поклоняются матери-земле Нерте, считая, что она вмешивается в дела человеческие и навещает их племена. Есть на острове среди Океана священная роща и в ней предназначенная для этой богини и скрытая под покровом из тканей повозка; касаться ее разрешено только жрецу. Ощутив, что богиня прибыла и находится у себя в святилище, он с величайшей почтительностью сопровождает ее, влекомую впряженными в повозку коровами. Тогда наступают дни всеобщего ликования, празднично убираются местности, которые она удостоила своим прибытием и пребыванием. В эти дни они не затевают походов, не берут в руки оружия; все изделия из железа у них на запоре; тогда им ведомы только мир и покой, только тогда они им по душе, и так продолжается, пока тот же жрец не возвратит в капище насытившуюся общением с родом людским богиню. После этого и повозка, и покров, и, если угодно поверить, само божество очищаются омовением в уединенном и укрытом ото всех озере. Выполняют это рабы, которых тотчас поглощает то же самое озеро. Отсюда — исполненный тайны ужас и благоговейный трепет пред тем, что неведомо и что могут увидеть лишь те, кто обречен смерти».

Имя Нертус — это точный скандинавский эквивалент имени Ньёрд (так звали у скандинавов бога моря, ветра и огня). Возможно, богиня была сестрой Ньёрда. Но ее брат удостоился значимого места в скандинавском пантеоне, а Нертус, возможно, из-за своей кровожадности, так и осталась в памяти потомков лишь благодаря Тациту.

Тацит описывает ритуалы, которые германские племена свевов проводили в священных лесах:

«В установленный день представители всех связанных с ними по крови народностей сходятся в лес, почитаемый ими священным, поскольку в нем их предкам были даны прорицания и он издревле внушает им благочестивый трепет, и, начав с заклания человеческой жертвы, от имени всего племени торжественно отправляют жуткие таинства своего варварского обряда. Благоговение перед этою рощей проявляется у них и по-другому: никто не входит в нее иначе, как в оковах, чем подчеркивается его приниженность и бессилие перед всемогуществом божества. И если кому случится упасть, не дозволено ни поднять его, ни ему самому встать на ноги, и они выбираются из рощи, перекатываясь по земле с боку на бок. Все эти религиозные предписания связаны с представлением, что именно здесь получило начало их племя, что тут местопребывание властвующего над всеми бога и что все прочее — в его воле и ему повинуется».

Ритуальные убийства в священных рощах описаны и более поздними авторами. О них повествует, например, живший в девятом веке Адам Бременский, который

в своей книге «Деяния архиепископов гамбургской церкви» подробно описывает святилище в Убсоле (ныне — Упсала в Швеции):

«Теперь скажем несколько слов о верованиях свеонов. У этого племени есть знаменитое святилище, которое называется Убсола и расположено недалеко от города Сиктоны… Около святилища растет большое дерево с раскидистыми ветвями, зеленеющее и зимой, и летом, и никто не знает, какова природа этого дерева. Там также находится источник, где язычники совершают жертвоприношения, ввергая в него живого человека: если он не всплывает, то это обозначает, что желание народа осуществится.

…Ко всем их богам приставлены жрецы, ведающие племенными жертвоприношениями. Если грозит голод или мор, они приносят жертву идолу Тора, если война — Водану, если предстоит справлять свадьбы — Фриккону. Свеоны, кроме того, имеют обычай каждые девять лет устраивать в Убсоле торжество, собирающее жителей всех областей страны. От участия в этом торжестве не освобождается никто. Цари и народы, вместе и поодиночке, все отсылают свои дары в Убсолу, и, что ужаснее всего, те, кто уже принял христианство, вынуждены откупаться от участия в подобных церемониях. Вот как происходит жертвоприношение. Из всей живности мужского пола приносится девять голов: считается, что их кровь умилостивит богов. Тела же этих животных развешиваются в близлежащей роще. Эта роща священна для свеонов, потому что, согласно поверью, благодаря смерти и разложению жертв ее деревья становятся божественными. Один христианин рассказывал мне, что видел в этой роще висевшие вперемежку тела собак, лошадей и людей, общим числом 72. А о многочисленных нечестивых магических песнопениях, которые они обычно исполняют, совершая обряд жертвоприношения, лучше будет вообще умолчать».