Роман Ключник - Первая мировая. Корни современного финансового кризиса Страница 45

После этого скандала Маяковский сразу стал знаменит, популярен, а его друзьями-опекунами соответственно стали М. Гершензон, Л. Гу- ревич, Волынский-Флексер, Гиппиус и т.п. А Горький, который был в этой же команде и защищал евреев от обвинения в шпионаже во время идущей войны, устроил Маяковского на постоянную работу в автошколу чертежником. Маяковский с таким рвением начал осваивать новое ремесло, что через год - в начале 1917 года начальник автошколы старый генерал Секретов наградил Маяковского медалью «За усердие». Но как только начались «революционные» события и стали арестовывать полицейских, то Маяковский пригласил солдат и арестовал своего начальника и отправил старого беспомощного генерала в тюрьму, и этим своим «подвигом» Маяковский очень гордился и бахвалился долгие годы. И в наступившей упоительной свободе Маяковский сладостно выпустил из себя самое темное и низменное, громогласно приводя в упоительный сатанинский восторг уличную «революционную» свору своими эпатажными откровениями: «Я люблю смотреть, как умирают дети», или безумными призывами:

.Время пулям По стенкам музеев тенькать. Стодюймовками глоток Старье расстреливай! А почему не атакован Пушкин? А прочие генералы-классики?

«Золотые времена» для этого безумного дикаря, варвара 20-го века, опасного дурака наступят - когда власть в России захватят большевики. Ситуацию среди «творческой» интеллигенции в этот период очень хорошо отразил в своём исследовании Николай Кузьмин (книга «Возмездие», М. 2004 г.), которую настоятельно рекомендую прочитать. Н. Кузмин:

«Чтобы не допустить "насилия над демократией", столичная интеллигенция сколотила «Союз деятелей искусства». В первую очередь они постарались привлечь на свою сторону Ольгу Львовну, жену Керенского, патронессу всех зрелищных мероприятий в Петрограде. Культурные силы столицы размежевались на две неравные группы. «Комиссии» во главе с Горьким и Шаляпиным противостоял «Союз», в котором верховодили Маяковский, Мейерхольд, Леонид Андреев и Сологуб. Длительную борьбу пришлось вести за судьбу Зимнего дворца. Недавняя царская резиденция вызывала у солдат особенную ненависть. Горячие головы из Петроградского Совета приняли решение превратить Дворцовую площадь в кладбище - похоронить там жертвы революции в постоянный укор самодержавию!. Горький и Шаляпин отправились к председателю Петроградского Совета Чхеидзе. Всё-таки социал-демократ, должен внять и распорядиться не безобразить красивейшую площадь в самом центре столицы. Чхеидзе, жгучий брюнет с лихорадочно горящими глазами, не дождался, пока Горький окончит свою речь.

- Жер-ртвы р-революции должны быть похор-ронены под окнами тир-ранов! - провозгласил он словно с митинговой трибуны». Но когда эти интеллигенты 20-го века(!) сообразили, что Зимний дворец пуст, и в окнах никого нет, то от этой «блестящей» идеи разочарованно отказались. Но это были ещё «ягодки», масонские «ягодки». Где-то на этой планете, за пределами России в разных столицах различных государств пребывали вожди большевиков. В начале марта большевики из Совета нашли в Швейцарии беспечно прожигающего жизнь в окружении двух женщин Бланка-Ленина; и в следующей главе заглянем к нему.

ГЛАВА ШЕСТАЯ. Опять прозевал революцию

И здесь для исследователя наступает довольно интересная и непонятная ситуация, - вроде бы идет война, которая должна «обострить общественные отношения и создать революционную ситуацию», но то ли она затянулась слишком долго, и не видно было конца и революционного эффекта от неё, то ли взгрустнули социал-демократы от распада очередного Интернационала, то ли большевики во главе с Бланком- Лениным просто устали и состарились. Ленин, сидя в эмиграционной тиши, отходит в 1915 году от активной политической, революционной деятельности, и даже перестаёт наблюдать за происходящими в России событиями. И в свои 45 лет он решает, наконец-то, хорошо изучить философию Гегеля. Читателю, который внимательно прочитал особенно первую книгу этой серии, несомненно, будет интересно и даже забавно наблюдать процесс постижения Лениным в этот период философии. Вот несколько цитат от Ильича по этому поводу:

«Результат сложения + и - будет нуль. Результат противоречия не есть только нуль»,

«.как интересно было Гегелю это "исчезновение" бесконечно малых, "это среднее между бытием и небытием". Без изучения высшей математики всё сие непонятно», - обратите внимание какие интересные проблемы беспокоили в этот потенциально революционный период Ленина.

Жаль, что ему многое было непонятным, и часто можно встретить его высказывания: «Темна вода», «Тут вообще тьма тёмного» и т. д. Ленин поэтому старался упрощать: «Чушь об абсолюте. Я вообще стараюсь читать Гегеля материалистически: Гегель есть поставленный на голову материализм - то есть я выкидываю большей частью боженьку, абсолют, чистую идею и т. д.».

Этот метод не только оригинальный, но просто «гениальный» - и что там осталось в «сухом остатке» после выбрасывания?.. Вот ещё из этой серии, Ленин: «Небо-природа-дух. Небо долой: материализм». - Классно, не правда ли?! Этому «учёному» в России стоит ещё множество памятников, не говоря уже о его совершённом фашизме.

Давайте ещё насладимся мудростями великого вождя. Ленин: «Материалист возвышает знание материи, природы, отсылая бога и защищающую его философскую сволочь в помойную яму». В общем - Ленин весело проводил время с удивленным и изумленным на небесах Гегелем. Мне это очень напоминает второй период жизни философа Шеллинга, в усугубленном варианте.

В оценках Гегеля Ленин придерживался соответственно принципа «диалектики»: «Бога жалко!! Сволочь идеалистическая!!» или - «Мистик - идеалист-спиритуалист Гегель.». Иногда Ленин хвалил эту «сволочь»: «Действительно история есть база, основа, бытие, за коим идёт сознание» или - «Нельзя вполне понять "Капитала" Маркса, не поняв всей Логики Гегеля».

Некоторые моменты философии Гегеля Ленин понял довольно хорошо, в частности, момент диалектики - «диалектика есть учение о том, как могут быть и как бывают тождественными противоположности». Ленин даже пытался применить истины, обнаруженные им в этом аспекте философии на практике - «лишь поднятые на вершину противоречия, разнообразия становятся подвижными и живыми по отношению одно к другому». В ракурсе этой истины Ленин и настаивал на проигрыше России в первой мировой войне. Ленин даже пытался на достойном уровне критиковать Гегеля: «не сумел понять диалектического перехода от материи к движению, от материи к сознанию - второе особенно», - да, переход у Гегеля от бессознательного духа к сознательному подробно не рассмотрен. Иногда Ленин, изучая философию, например - Фейербаха, углублялся до очень важных мировоззренческих философских вопросов, но давал неправильные ответы:

«Если бы человек имел больше чувств, открыл ли бы он больше вещей в мире? Нет. Важно против агностицизма». От незнания возможностей и пределов познавательной способности человека, его истинного взаимоотношения с Бесконечным Миром у Ленина было крайне оптимистичное, шапкозакидательское настроение: «Тот, кто стоит на точке зрения развития, не имеет права говорить о "непознаваемости" "вещи в себе"».

Но вот Гегель пройден - что дальше, идёт 1916 год? Ленин вспомнил революцию 1905 года, сделал небольшой анализ и нашёл себе оправдание, что у него было мало людей. Затем Ленин обратил внимание на роль евреев в революционном движении и, как и Маркс, с удовольствием отметил, что они в нём играют ведущую роль: «И теперь евреи имеют, кстати сказать, ту заслугу, что они дают относительно высокий процент представителей интернационалистского течения по сравнению с другими народами». С каких-то пор слово «интернационалист» во многих случаях стало политесным синонимом слова «еврей».

Что дальше? Благополучная Швейцария, спокойствие, тишина, делать абсолютно нечего, тоска, скукотища. Это просто стонут 29 и 30 тома и 1915-1916 ленинские годы. Ленину 46 лет от роду.

И вот Ленин нашёл себе занятие - он начинает чему-то учить, наставлять, обучать хорошенькую молодую еврейскую девушку - Инессу Арманд, живущую по соседству. Разгорелся классический бурный роман пожилого человека. Иногда Ленин умудряется читать лекции местной скучающей публике на исторические темы, на вообще общие темы, и вообще обо всём. Наступил 1917 год. - и что делал в это время Ленин? Поток взаимных писем Ленина с Иннесой Арманд стремительно увеличился. Обмен писем с ней происходит почти каждый день, только часть этих писем составляет почти весь 30-й том ленинских «трудов». Ленин забыл о далёкой России, совершенно не знал - что там происходит, какие есть проблемы и т. д., умилялся Инессой Арманд в благополучной Европе и на собрании местной социалистической молодежи 22 января 1917 года в Цюрихе грустно говорил: «Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв в этой грядущей революции».