Гарт Лиддел - Стратегия непрямых действий Страница 46

Первые, весьма преувеличенные, сообщения командующих армиями о пограничных боях создали у германского верховного командования впечатление о якобы достигнутой решительной победе. Однако сравнительно небольшое число взятых в плен вызвало у Мольтке сомнения и заставило его произвести более трезвую оценку обстановки. Пессимизм Мольтке в сочетании с возродившимся оптимизмом у его командующих армиями привел к новому изменению плана, который содержал в себе семена поражения.

Когда 26 августа левое крыло английских войск отошло к югу от сильно разрушенного Ле-Като, 1-я немецкая армия под командованием Клюка снова повернула на юго-запад. Хотя это направление было выбрано им отчасти вследствие неправильного определения вероятного пути отступления английских войск, оно все же соответствовало первоначальной задаче Клюка - проведением глубокого обходного маневра. Выйдя в район Амьен - Перонн, где в это время выгружались переброшенные из Лотарингии первые подразделения вновь сформированной 6-й французской армии, Клюк вынудил 6-ю армию к быстрому отходу и таким образом сорвал план Жоффра - переход в ближайшее время в наступление.

Но, едва совершив этот маневр, Клюк был вынужден снова повернуть к юго-востоку. Чтобы ослабить давление на англичан, Жоффр приказал соседней армии (Ланрезака) задержаться и нанести ответный удар преследующей 2-й немецкой армии (Бюлова). Почувствовав угрозу, Бюлов запросил у Клюка помощи. Наступление Ланрезака 29 августа было остановлено, и Бюлову помощь не потребовалась, но тем не менее Бюлов попросил Клюка выйти со своей армией в тыл французам, с тем чтобы отрезать пути отступления армии Ланрезака. Прежде чем согласиться, Клюк обратился за разрешением к Мольтке. Мольтке получил этот запрос в тот момент, когда он нервничал по поводу того, что французы ускользают из его клещей, и в особенности из-за разрыва, который образовался между 2-й и 3-й армиями немцев. Поэтому Мольтке одобрил изменение направления движения Клюка, что означало отказ от первоначального глубокого обхода Парижа с запада. Теперь фланг совершающих обходный маневр немецких войск должен был обходить Париж с востока, через оборонительный рубеж. Сокращая ширину фронта и переходя к более прямым действиям ради безопасности, Мольтке пожертвовал многообещавшими перспективами, которые были заложены в глубоком обходном маневре, предусмотренном в плане Шлиффена. Мольтке хотел уменьшить риск, но получилось обратное. Последовал контрудар с роковыми для Германии последствиями.

Решение немецкого командования отказаться от первоначального плана было окончательно принято 4 сентября. Мольтке составил другой план, в котором ставились более ограниченные цели по окружению центра и правого крыла французских войск. Центр немецких войск (4-я и 5-я армии) должен был нанести удар в юго-восточном направлении, в то время как левое крыло (6-я и 7-я армии), двигаясь с боями в юго-западном направлении, должно было прорвать укрепленную полосу между Тулем и Эпиналем; созданные таким образом "клещи" должны были сомкнуться западнее Вердена. Правое крыло (1-я и 2-я армии) должно было наступать в западном направлении с задачей сдержать любой контрманевр, который французы попытались бы осуществить из окрестностей Парижа.

Однако французы начали контрманевр раньше, чем новый план немцев был введен в действие.

Жоффр не сумел быстро учесть представившийся благоприятный момент и продолжал отступление, в то время как военный губернатор Парижа Галлиени правильно оценил обстановку. Галлиени понял значение поворота армии Клюка и 3 сентября приказал 6-й армии Монури приготовиться к контрудару но открытому правому флангу немцев. Весь следующий день в штабе Жоффра бушевал спор между военным секретарем Жоффра майором Гамеленом, который настаивал на немедленном контрнаступлении, и генералом Вертело, считавшимся самым большим авторитетом в Генеральном штабе. Вертело решительно возражал против контрнаступления. Вопрос был разрешен и согласие Жоффра было получено только тогда, когда, в тот же вечер, Галлиени связался с Генеральным штабом по телефону. Убедившись в правильности решения, Жоффр всегда действовал энергично. Всему левому крылу было приказано развернуться и снова перейти в общее наступление б сентября.

5 сентября Монури начал наступление, и по мере усиления его давления на уязвимый фланг немцев Клюк вынужден был перебросить туда сначала часть своей армии, а затем и все остальные силы. Вследствие этого между 1-й и 2-й немецкими армиями образовался разрыв в 50 км, прикрытый только кавалерийским заслоном. Клюк пошел на этот риск, соблазненный быстрым отступлением английских войск в противоположном от разрыва направлении. Даже 5 сентября, вместо того чтобы повернуть обратно, англичане продолжали отходить на юг. Но этот отрыв от противника невольно явился косвенным и непреднамеренным залогом причины победы союзников. Когда англичане повернули обратно и Бюлов узнал, что их войска направляются в образовавшийся между немецкими армиями разрыв, он отдал приказ 9 сентября об отступлении 2-й армии. Вследствие этого временное преимущество, которого добилась 1-я немецкая армия над Монури, было сведено на нет тем, что она своими действиями поставила себя в изолированное положение; поэтому она в тот же день отошла назад.

11 сентября по приказу Мольтке началось общее отступление немецких войск. Попытка осуществить частичный охват французских войск в районе Вердена не удалась, так как обход крепости с юга, который должны были совершить 6-я и 7-я армии, сорвался вследствие того, что немецкие войска не смогли преодолеть оборонительные сооружения на восточной границе Франции. Трудно понять, как немецкое командование могло столь слепо рассчитывать на успех недостаточно организованного фронтального штурма французских оборонительных сооружений. Ведь такой штурм еще до войны считался настолько безнадежным, что немецкое командование приняло единственно правильное решение наступать на Францию через Бельгию, нарушив ее нейтралитет.

Таким образом, исход сражения на Марне был решен в результате дезорганизации немецких войск. Дезорганизация немецких войск была вызвана ударом Монури по правому флангу немцев, что привело к появлению трещины в слабом месте их обороны, а это, в свою очередь, потрясло морально немецкое командование.

Обходный маневр Клюка, его дальнейшее наступление в западном направлении после захвата Ле-Като были настолько же ценными для срыва второго плана Жоффра (намечавшего быстрый переход в наступление) и организованного франко-английского отступления, насколько его последующее наступление к центру Франции, прямо на противника, оказалось гибельным для немецкого плана. Мы можем также отметить, что стратегические действия Мольтке становились все более прямыми и что фронтальный штурм французских позиций немецким левым крылом не только дорого обошелся, но и не дал никаких стратегических преимуществ.

Было бы слишком смелым характеризовать отступление Жоффра как непрямые действия. На Марне совершенно случайно представилась такая возможность, но он даже не думал об этом раньше. Удар Галлиени был нанесен как раз вовремя, прежде чем 1-я и 2-я немецкие армии смогли занять новые позиции, прикрывающие фланги основной группировки немецких войск. Но этот удар был слишком прямым, чтобы дать решающие результаты, и оказался бы еще более прямым, если бы был нанесен южнее Марны, как Жоффр предполагал сделать вначале. Можно отметить, что в конечном счете действия, которые вынудили немцев отступить, были непрямыми, но произошло все это до смешного случайно. Случайным оказалось "исчезновение", отрыв от противника английских экспедиционных сил и их, к счастью, запоздалое появление снова против растянутого и ослабленного стыка немецких войск правого крыла. Французские критики упрекали англичан за медлительность действий, не понимая того, что такая медлительность оказалась на руку англичанам. Если бы английские экспедиционные силы перешли в наступление раньше, то вряд ли немецкий стык был бы так ослаблен. Наступление Монури не могло привести к решающим результатам, так как оно уже было остановлено, в то время как два немецких корпуса, взятые со стыка, все еще были на марше и не могли оказать никакого влияния на исход сражения.

Однако, анализируя причины немецкого отступления, мы должны принять во внимание одно обычно упускаемое обстоятельство. Дело в том, что немецкое верховное командование очень болезненно реагировало на сообщения о высадках английских войск в Бельгии, которые могли создать угрозу их тылу и коммуникациям. Это заставило его подумать об отступлении даже раньше, чем началось сражение на Марне. 3 сентября представитель германского штаба верховного командования подполковник Хенч прибыл в 1-ю армию с самым последним предостерегающим приказом и сообщил: "Сведения плохие, 7-я и 6-я армии остановлены перед рубежом Нанси-Эпиналь, 4-я и 5-я армии встретили сильное сопротивление. Французы перебрасывают по железной дороге войска со своего правого фланга к Парижу. Англичане непрерывно высаживают в Бельгию свежие войска. Имеются слухи о наличии русских экспедиционных сил в Бельгии. Отступление становится неизбежным". Чрезмерная боязнь немецкого командования довела до того, что три батальона морской пехоты, высадившиеся в Остенде, за двое суток увеличились в глазах немецких генералов до корпуса в 40 тыс. человек. Русские, как говорят, были плодом воспаленного воображения английского железнодорожного проводника. В Уайт-холле, пожалуй, следовало бы поставить памятник "Неизвестному проводнику". Историки вполне могут прийти к заключению, что слухи о высадке крупных сил в Остенде вместе с мифом о прибытии русских войск явились главной причиной победы на Марне.