Александр Мясников - 100 великих достопримечательностей Москвы Страница 47

Он разыскивал эти вещи сам и при помощи друзей, стал завсегдатаем букинистических и антикварных лавок. Он словно знал, даже, точнее, был уверен, что «театральная чепуха», усердно собираемая им, станет ценнейшим подспорьем для изучения истории отечественного и зарубежного театра.

Алексей Александрович всё больше и больше сближался с театральным миром.

Впервые Алексей Александрович показал свою коллекцию друзьям 11 июня 1894 года. 30 октября того же года Бахрушин организовал в родительском доме в Кожевниках выставку для всех желающих. Этот день он считал официальной датой основания своего музея.

На следующий год Алексей Александрович женился на Вере Васильевне Носовой, и в качестве свадебного подарка Бахрушин-отец подарил сыну участок земли в Замоскворечье, на углу Лужнецкой улицы (теперь ул. Бахрушина) и Зацепского Вала.

В 1896 году по проекту архитектора Карла Карловича Гиппиуса на этом участке был построен особняк в стиле ранней английской готики. Этот особняк с того времени и по сегодняшний день является главным зданием музея.

Молодые Бахрушины решили, что три комнаты в полуподвальном этаже нового здания отойдут под коллекцию, а остальные будут использованы для хозяйственных нужд. Но собрание театральных реликвий разрасталось как на дрожжах. Алексей Александрович разыскивал реликвии сам и с помощью приятелей, приобретал и получал в подарок от многочисленных друзей-актеров.

Алексей Александрович ни от чего не отказывался. По преданию, всегда в шутку приговаривал, мол, доброму вору всё впору.

Так, вместе со старинными музыкальными инструментами и нотами, автографами и рукописями актеров, писателей, драматургов появились портреты, картины и театральные эскизы художников и сценографов. В бахрушинской коллекции особое место заняли работы Ореста Адамовича Кипренского, Василия Андреевича Тропинина, Александра Яковлевича Головина, братьев Васнецовых – Виктора Михайловича и Аполлинария Михайловича, Ильи Ефимовича Репина, Михаила Александровича Врубеля, Мстислава Валериановича Добужинского, Константина Алексеевича Коровина, Боpиса Михайловича Кустодиева.

Бахрушин собирал не только личные вещи деятелей театра, но и предметы, отражающие его историю. Например, он долго мечтал приобрести в свою коллекцию принадлежности старинных кукольных театров «Вертеп» и «Петрушка», распространенных на Руси до организации театров с актерами-людьми. И его поиски увенчались успехом.

С завидной регулярностью пополнялись собрания театральных биноклей, дамских вееров, личных вещей актеров, предметов театрального быта. И понятно, что коллекция требовала все новых помещений. Полуподвальный этаж дома был занят целиком, потом часть жилого верха – детская, буфетная и коридор наверху, наконец, конюшня и каретный сарай во дворе.

К счастью Алексея Александровича, его жена так же страстно увлекалась театром и стала его единомышленницей и верной помощницей. За короткое время она научилась машинописи, освоила все тонкости переплетного дела, тиснения по коже, резьбе по дереву. Она стала профессиональным фотографом. Все эти свои знания и умения Вера Васильевна использовала для оформления коллекции. Она занималась сбором афиш премьерных спектаклей, материалов прессы, посвященных театральным событиям.

Дом Бахрушиных был очень гостеприимен. Среди гостей можно было встретить композитора Цезаря Антоновича Кюи, художника Василия Ивановича Сурикова, актёра, режиссёра и владельца театра «Эрмитаж» Михаила Валентиновича Лентовского, директора императорских театров Владимира Аркадьевича Теляковского, легендарную цыганскую певицу Варю Панину, знаменитую исполнительницу русских романсов Анастасию Дмитриевну Вяльцеву, многих актеров Малого театра, выдающегося лирического тенора Леонида Витальевича Собинова и многих других интересных людей. С радостью принимали и ведущую актрису Александринского театра, одну из организаторов и председателя Русского (ныне Всероссийского) театрального общества, основательницу убежища для престарелых актёров (Дом ветеранов сцены) Марию Гавриловну Савину. При первой возможности посещал дом Бахрушина и самый известный московский журналист Владимир Алексеевич Гиляровский.

В 1897 году Алексей Александрович Бахрушин был избран членом совета Российского театрального общества и возглавил Московское театральное бюро. Многие годы он вёл большую полезную работу в ВТО. Тогда же, в 1897 году, стал членом Московской городской думы и бессменным докладчиком по всем вопросам, связанным с театром.

В 1913 году отец отдал в распоряжение Алексея Александровича ещё один особняк, и он также вскоре доверху был забит. И тогда Алексей Александрович Бахрушин решил передать свою коллекцию Российской академии наук. В торжественной речи по случаю этого события он сказал: «Когда во мне утвердилось убеждение, что собрание моё достигло тех пределов, при которых распоряжаться его материалами я уже не счёл себя вправе, я задумался над вопросом, не обязан ли я, сын великого русского народа, предоставить это собрание на пользу этого народа».

После роковых событий октября 1917 года Алексей Александрович не покинул родину. Бахрушин стал одним из очень немногих московских меценатов, чья деятельность продолжалась и при советской власти. Он был назначен «заведующим Театральным музеем Театрального отдела Народного комиссариата по просвещению имени А. Бахрушина». И на этом посту оставался до конца дней. Сохранив и даже пополнив удивительную коллекцию русского Версаля.

Марфо-Мариинская обитель

Их называют Марфины сёстры. И считают примером бескорыстия и любви к людям. Точнее, само выражение «Марфины сёстры» давно уже стало у москвичей синонимом любви к людям.

Впервые сестры милосердия Марфо-Мариинской обители появились в Москве в 1909 году.

Марфо-Мариинская обитель милосердия

Основательницей этой общины милосердия стала вдова убитого террористами московского генерал-губернатора Сергея Александровича Елизавета Фёдоровна.

Великий князь Сергей Александрович, бывший генерал-губернатор Москвы (отставлен 1 января 1905 года), дядя царя был в феврале того же года убит взрывом бомбы, брошенной террористом-эсером Иваном Каляевым. Убийство великого князя Сергея Александровича потрясло русское общества. Это убийство осудили даже вожди зарубежных радикалов-террористов. Российские же радикалы цинично шутили, что великому князю пришлось «пораскинуть мозгами».

Елизавета Фёдоровна, узнав о трагедии, исполнила всё так, как, она знала, желал бы её муж. Одно из подтверждений тому – попытка спасти гибнущую душу убийцы Каляева. Елизавета пошла к нему в тюрьму на третий день после злодеяния. Она подарила ему Евангелие и маленькую иконку, призвав его к покаянию.»…Дело 4–го февраля, – писал Каляев, – я исполнил с истинно религиозной преданностью… религия моя – социализм и свобода». В мае И.П. Каляев был повешен в Шлиссельбургской крепости по приговору суда, невзирая на то, что о его помиловании просила вдова убитого, которая по-христиански простила убийцу.

После трагической кончины мужа Елизавета Фёдоровна полностью меняет образ жизни. В 1907 году Елизавета Фёдоровна учредила общину сестер милосердия под названием Марфа-Мариинская обитель. Община начала работать в феврале 1909 года.

В основу Марфо-Мариинской обители милосердия был положен устав почти что монастырской общежительной жизни. Святейший Синод утвердил чин посвящения сестёр обители как чин посвящения в диаконисы. При посвящении диаконисам вручались чётки, наперсный крест и белое диаконисское покрывало – мафорий. О предназначении обители Елизавета Фёдоровна писала: «Обитель Милосердия хочет принять на себя диаконисское служение женщины, как оно выразилось в древней Церкви и как освящено Апостолами, святыми женами-мироносицами и подвигами сонма подвижниц». После утверждения этого устава в обительской церкви святых Марфы и Марии по разработанному Святейшим Синодом чину епископом Трифоном были посвящены в звание крестовых сестер любви и милосердия 17 сестёр обители во главе с великой княгиней Елизаветой. Великая княгиня постриглась в монахини под именем Варвары.

В тот день великая княгиня Елизавета впервые со дня гибели Сергея Александровича сняла с себя траур и облачилась вместе с сестрами в белое сестринское одеяние. А на другой день за Божественной литургией митрополит Московский Владимир возложил на сестер нагрудные кипарисовые кресты на белых лентах и знаки их иноческого достоинства, а великую княгиню Елизавету Фёдоровну возвёл в сан настоятельницы обители.

Великая княгиня одевалась, как все сестры, только свой крест носила на резной цепочке. Она не любила чёрный цвет. И будучи настоятельницей, в будничные дни одевалась в хлопчатобумажное белое или серое одеяние, приличное её сану, а в праздники носила монашеские одежды из белой шерсти.