Олег Ивик - История свадеб Страница 48

Зевс вообще был не слишком верным мужем. Вскоре после бракосочетания он, не разводясь с женой, вступил в союз с другой своей сестрой, Деметрой. Маловероятно, что Зевс и Деметра отпраздновали свадьбу: надо полагать, они убоялись ревнивой Геры. Но люди восполнили этот пробел и решили дать Деметре официальный статус. В Элевсинском святилище недалеко от Афин греки ежегодно праздновали ритуальную свадьбу-мистерию, олицетворяющую брак Зевса и Деметры. Роль бога и богини исполняли верховная жрица Деметры и специальный жрец. После факельных шествий, жертвоприношений и прочих церемоний «Зевс» и «Деметра» уединялись для мистического союза. Правда, есть основания думать, что союз жреца и жрицы мистикой и ограничивался, ибо жрецу перед его началом давали выпить дозу цикуты, которая хотя и не была опасна для жизни, но начисто лишала его мужской силы. Однако же настоящий Зевс цикуты, видимо, не пил, потому что Деметра в положенный срок родила от своего божественного мужа не менее божественную дочь, которую назвали Персефоной.

Девушка была красавицей, но на ее горе в нее влюбился ее собственный дядя Аид. То, что Аид был родственником, никого особенно не смущало: у богов это дело обычное. Но вот его профессия – правитель загробного мира – не могла вызвать восторга ни у невесты, ни у ее матери. Поэтому Аид обратился со сватовством непосредственно к Зевсу и, получив согласие, умыкнул Персефону, даже не поставив Деметру в известность. В знак протеста Деметра перестала выполнять свои обязанности богини плодородия, и на земле наступил голод. В конце концов стороны пришли к соглашению и решили, что Персефона часть времени будет жить у мужа, а часть – у матери. Это был, наверное, первый «гостевой» брак в истории. Сегодня «гостевые» браки, когда супруги живут раздельно и лишь навещают друг друга, очень популярны на Западе. Но Аид вовсе не был уверен, что молодая жена будет навещать его, поэтому перед первым расставанием он дал ей проглотить зернышко граната. Не совсем понятно, почему это действо должно было привязать молодую жизнерадостную богиню, любительницу цветов, к ее старому и мрачному мужу. Однако же уловка подействовала: с той поры Персефона вот уже около четырех тысяч лет ежегодно возвращается к супругу, что каждый из нас может наблюдать лично при смене времен года. По утверждениям мифографов, Зевс выделил дочке немалое приданое: остров Сицилию, а по некоторым данным еще и греческий город Фивы, и полуостров Кизик.

Аристотель упоминает ритуальную свадьбу жены царя (а позднее архонта-царя) Афин и бога виноделия Диониса, которая ежегодно проводилась в резиденции царя, на северо-восточном склоне Акрополя. Но сведений о том, привлекал ли бог смертных помощников или исполнял супружеские обязанности лично, не сохранилось.

В Александрии было принято отмечать годовщину брака Афродиты и Адониса. Для этого на обозрение публики выставляли статуи богов, украшенные цветами и фруктами.

Если богам Междуречья для исполнения супружеских обязанностей требовалась помощь людей, то греческие боги, напротив, сами охотно приходили на помощь смертным мужьям. А если жены не хотели, то боги принимали облик их благоверных. Известно, что Алкмена, супруга Амфитриона, родила Геракла от Зевса, который проник в ее опочивальню под видом мужа.

Аналогичная история произошла в Спарте уже в историческое время, в V веке до нашей эры.

Супруга царя Аристона родила мальчика, которого назвали Демаратом. Царь высказал некоторое сомнение по поводу отцовства, но потом признал ребенка своим. После смерти отца Демарат унаследовал спартанский трон. Однако недоброжелатели усомнились в законности его прав, тем более что у Аристона больше не было детей ни от одной из жен и его считали бесплодным. По поводу происхождения наследника поползли самые противоречивые слухи. Запросили пифию, и она сообщила, что Аристон не был отцом Демарата. Тогда мать Демарата, не смея спорить с пифией, призналась, что к ней под видом супруга проник в опочивальню призрак божественного героя Астрабака из расположенного поблизости святилища. А потом, в ту же ночь, исполнил свои супружеские обязанности и сам Аристон. Так что если даже Аристон и бесплоден, то не бесплоден призрак Астрабака. А ребенок, родившийся от божества, имеет никак не меньше прав на спартанский трон, чем сын царя. Правда, это объяснение не всех удовлетворило, и Демарат потерял царство. Но оно, видимо, устроило персидского царя Дария I, который сделал Демарата своим гостем и советником.

Большим любителем божественных свадеб слыл римский император Цезарь Марк Аврелий Антонин Август, вошедший в историю как Гелиогабал. Он с детства был жрецом бога солнца Гелиогабала, от которого и получил свое прозвище. Не удовлетворяясь обычным жреческим служением, старательный император решил выступить в роли свата для своего небесного покровителя. Он потребовал, чтобы для брака с богом в императорскую опочивальню перенесли почитавшуюся римлянами статую Афины Паллады. Воля императора была исполнена, но самому солнечному богу брачная инициатива не понравилась. Каким-то образом он сообщил своему любимцу, что не желает иметь супругой богиню войны, да еще и облаченную в полное боевое вооружение. Тогда император потребовал для бога новую жену. На этот раз он решил сочетать Гелиогабала с финикийской богиней Астроархой (которую карфагеняне отождествляли с Луной), утверждая, что Луна будет самой подходящей супругой для Солнца. Статуя богини была доставлена в Рим с огромным количеством золота. Помимо этого император организовал сбор средств на «приданое» богини, после чего она была по всем правилам «выдана замуж» за бога Солнца. А гражданам Римской империи было приказано «предаться всенародно и частным образом всевозможному веселью и пиршествам, так как боги вступали в брак».

Свадьбы богов отнюдь не отошли в прошлое. Жители Бенгалии по сей день ежегодно отмечают бракосочетание богини Земли и бога Солнца Дхарме. Обряд приурочен к цветению дерева сал. В жертву Солнцу приносится домашняя птица. А потом справляется обычная веселая свадьба с барабанным боем и песнями, танцами и возлияниями. Заместителями жениха и невесты на этом празднике становятся местный жрец и его жена. Как пишет Фрезер, «по окончании церемонии все едят, пьют, веселятся, танцуют, поют непристойные песни и в заключение предаются отвратительнейшему разгулу. Цель этого обряда – побудить землю рожать в изобилии».

В XIX веке у вотяков Малмыжского уезда случилось подряд несколько неурожаев. Их приписали деятельности зловредного бога Керемета. Поскольку умилостивить бога было не в человеческих силах, вотяки решили, что его может перевоспитать положительное женское влияние. Бога надумали женить на добродетельной богине плодородия Мукильчин. Но богиня обитала далеко, в священной роще вотяков Куры. Туда была отправлена специальная делегация, которая после свадебного пира вырезала в роще кусок дерна и в нарядной повозке, со звоном свадебных колокольцев, привезла «невесту» своему богу. Заключенный таким образом брак действительно оказал на злокозненного Керемета самое положительное влияние. Недород прекратился, и все было бы хорошо, но вотяки Куры предъявили свои претензии. С тех пор как божественная «невеста», вырезанная из родной земли, покинула Куру, там, в свою очередь, начался неурожай. Видимо, богиня после свадьбы перенесла все свое внимание на земли мужа.

Не только боги вступают в брак. Духи помельче тоже женятся, причем очень часто они требуют себе невест из рода людей. Особенно славились этим духи, обитавшие некогда в Америке. В одном селении в Перу четырнадцатилетнюю девушку выдали замуж за камень, имевший форму человека. Веселая свадьба длилась три дня. Правда, исполнить должным образом свои супружеские обязанности дух камня не смог, и жена сохранила девственность (по крайней мере, по официальной версии). Тем не менее брак считался законным, и юная супруга, приносившая от имени всего народа жертвы своему каменному мужу, пользовалась большим уважением соплеменников.

Индейское племя алгонкинов каждый год, с началом рыболовного сезона, выдавало двух юных алгонкинок замуж за духа рыболовных сетей. Предание гласит, что давным-давно рыбаков стали преследовать неудачи; никто не знал, как помочь горю. Но однажды к ним явился мужчина, который представился духом невода. Он объяснил, что потерял жену и ищет другую, но не может отыскать ни одной девственницы. Не имея возможности исполнять долг супружеский, дух категорически отказывался выполнять долг служебный. Горе-рыбаки решили удовлетворить придирчивого духа, а чтобы претензий ни по поводу девственности, ни по поводу количества невест не возникало, за него выдали замуж сразу двух совсем маленьких девочек. Однако индейцам не слишком хотелось видеть своих дочерей женами рыболовной сетки. А может быть, они боялись, что девочки, когда вырастут, не смогут соблюсти чистоту, столь любезную духу. Во всяком случае, брачный контракт с неводом заключается ровно на один год. На свадебном пиру рыболовная сеть расстилается между двумя невестами, которым исполнилось шесть-семь лет. Жениха просят наловить в грядущем сезоне побольше рыбы. Часть ее, конечно же, получают «жены». А на следующий год дух приглашается на новую свадьбу… Женатая сеть стала давать настолько больше рыбы, чем холостая, что слух об этом дошел до индейцев племени гуронов, которые вскоре переняли у алгонкинов этот полезный обычай.