Арсений Рагунштейн - Сокровища погибших кораблей Страница 48

«Золотая лихорадка» в Австралии

Вслед за калифорнийской, «золотая лихорадка» вспыхнула на другом материке — в Австралии.

О том, что в Австралии могло быть золото, было известно задолго до начала всеобщего безумия. Периодически аборигены приносили европейским поселенцам мелкие золотые самородки. Небольшие залежи были найдены в 1841 году в Синих горах, в 1846 году—в Новом Южной Уэльсе. Однако считалось, что это лишь единичные находки, не имеющие значения. Всё изменилось, когда за дело взялся бывший калифорнийский старатель Харгрев.с В апреле 1851 года, вернувшись из Америки, он решил поискать золото в родных краях, и оказалось, что притоки рек Соммерс-Хилл и Люиспондс также содержат богатейшие золотые россыпи. Затем золото было найдено во многих местах Нового Южного Уэльса и Виктории.

Всего за три месяца было добыто более 70 пудов[5] золота на сумму 70 тысяч фунтов стерлингов. Позже именно здесь будет найден самый большой золотой самородок в истории человечества — «Плита Холтермана», из которой выплавили 93 кг золота

В январе 1852 года несколько колонистов Тасмании после восьминедельного поиска золота возвратились домой и принесли от 3 до 25 тысяч франков в золоте каждый. Это вызвало такой энтузиазм, что в течение следующих шести месяцев четыре тысячи молодых колонистов бросили работу и отправились в Викторию на поиски драгоценного металла.

Другой, не менее вопиющий случай произошёл в декабре 1851 года. Золотоискатели, вернувшиеся с приисков Балларат, потратили в Мельбурне столько денег, что все полицейские ушли из города на прииски. В отчаянии губернатор затребовал из каторжной колонии в Тасмании 200 каторжников. Именно им поручили полицейские функции, не опасаясь, что они сбегут, ведь в этом случае им грозило возвращение на каторгу.

Только на приисках Балларата в короткий промежуток времени было найдено более 700 тонн золота, что стало абсолютным рекордом в истории золотодобычи. И в наши дни Австралия сохраняет одно из первых мест в мире по добыче этого драгоценного металла.

Как и в случае с Калифорнией, в Австралию ринулись толпы золотоискателей. Однако здесь их ждали ещё большие испытания, поскольку этот континент, превращенный Англией в одну большую каторжную колонию, был совершенно необжит людьми. А те, кто там проживал, являлись либо аборигенами, либо, что ещё хуже, каторжниками, приговорёнными к наказанию за самые опасные злодеяния.

Отдельной проблемой была транспортировка найденного золота в метрополию. Зачастую кораблям приходилось совершать кругосветные путешествия, чтобы сначала доставить золотоискателей, а затем с трюмами, полными золота, вернуться домой. Многочисленные бури и штормы, как в случае с клипером «Генерал Грант», приводили к настоящим жизненным трагедиям в этом безлюдном уголке мира. О судьбе многих кораблей, отправившихся в долгое плавание, дома так никогда ничего и не узнали.

Подобная история произошла, например, с деревянным фрегатом «Мадагаскар». Готовясь отправиться в последний рейс, он стоял в заливе Хобсон. После того как на борт поднялись пассажиры, в трюмы судна поместили 68 390 унций золота. Накануне отплытия 11 августа 1853 года на борт поднялись детективы полиции и арестовали нескольких пассажиров, которые оказались грабителями из банды, ограбившей золотоискателей. Несмотря на то что расследование задержало отплытие судна почти на месяц, «Мадагаскар» всё же вышел в рейс в направлении Лондона. Предполагалось, что в начале декабря парусник достигнет английских берегов. Однако после выхода в море его больше никто не видел. В июле 1854 года «Мадагаскар» был официально объявлен пропавшим без вести. Предполагалось, что он мог затонуть от столкновения с айсбергом. Однако это так и не было доказано.

Только спустя много лет женщина, умиравшая в Новой Зеландии, на исповеди рассказала священнику, что она является одной из пассажирок «Мадагаскара». Она была нянькой маленького ребёнка, когда взошла на борт судна. Когда корабль обогнул мыс Горн и вышел в Южную Атлантику, часть команды и пассажиров подняла бунт, убив офицеров и тех членов команды, кого они считали подозрительными. Захватив золото и имевшихся на борту женщин, бунтовщики погрузились в две лодки и подожгли судно. Только одна лодка достигла побережья Бразилии, а вторая пропала в океане. Впрочем, воспользоваться результатами грабежа мятежникам не удалось. Лодка перевернулась в полосе прибоя, и всё золото ушло на дно. Тропические болезни и нездоровый климат расправились с теми, кто выжил. Только двое мужчин и женщина добрались до поселений, где разошлись в разные стороны. Хотя эта история не была подтверждена документально, её можно считать единственным свидетельством судьбы пропавшего парусника.

Такая судьба ждала многие парусники, обслуживавшие австралийские линии, о чем будет сказано ниже.

Вслед за Австралией в 1886 году «золотая лихорадка» вспыхнула на юге Африки, где в районе Витватерсранда были найдены богатые прииски, однако очень быстро все золотоносные прииски попали под власть крупных компаний, и мелкие золотоискатели были вынуждены искать счастья в других местах.

Клондайк

Последняя вспышка великой «золотой лихорадки» произошла на самом краю света. В конце XIX века Аляска, купленная США у России в 1867 году, представляла собой самое обычное, необжитое и малонаселённое захолустье с крайне суровым климатом. Всё изменилось в 1896 году, когда на притоке реки Юкон — Клондайке было найдено золото.

Суровые условия Крайнего Севера существенно отличались от других регионов золотодобычи. Старателям приходилось преодолевать многочисленные сложности. Практически всё необходимое для жизни приходилось нести на себе через заснеженные перевалы. Эту героическую борьбу с природой очень романтично описал Джек Лондон, сам побывавший в шкуре золотоискателя.

В отличие от других мест, золотоискателю на Аляске требовалось значительно больше предметов обихода. Каждый старатель вёз с собой несколько пар крепкой обуви, нижнего белья, несколько смен верхней одежды, возможно шубу, ружье с патронами, лопату, мотыгу, топор, множество маленьких и больших гвоздей, провиант на несколько месяцев и прочие мелочи, без которых было невозможно выживание в дикой природе, — спички, табак, посуда, одеяла и т.п. Всё это можно было приобрести и в портовых городах по прибытии на место, но за значительно более высокую цену.

По прибытии на Аляску необходимо было также купить собак и сани для транспортировки грузов к золотым полям. Если же денег не было, всё это приходилось нести на собственных плечах. Совершено естественно, что при столь суровых условиях выжить и добиться успеха можно было, только объединяя усилия, поэтому, как правило, золотоискатели отправлялись в путь небольшими группами.

По прибытии на место необходимо было не просто застолбить участок, а серьёзно обжиться, построив прочную бревенчатую хижину, так как, в противном случае, выжить холодной зимой было практически нереально. Короткое лето старатели проводили не только в поисках золота, но и в подготовке к зимовке, заготавливая дрова и провиант. И тем не менее золотодобыча на Клондайке росла бурными темпами, что показывает ниже приведённая таблица добычи золота:

Год — Добыча золота в тоннах

1900 — 11,9

1905 — 23,8

1906 — 33,2

1910 — 24,3

1915 — 25,1

1920 — 12,6

В 30-е годы XX века добыча стабилизировалась на уровне 15—20 тонн, что было превосходным показателем

В истории XIX век навсегда останется эпохой великих «золотых лихорадок», которые охватили весь мир и стали причиной не менее яростной страсти к золоту, которое так и не достигло банковских сейфов и упокоилось на дне моря, вместе с многочисленными клиперами и пароходами.

«Биркенхед»

История «Биркенхеда» отличается от прочих подобных трагедий тем, что впервые британский военный флот использовал в качестве средства транспортировки своих грузов и солдат железное судно вместо традиционных деревянных кораблей.

В конце XVIII—начале XIX века европейские кораблестроители стали испытывать серьёзную нехватку строительного леса Одновременно процесс промышленной революции привёл к появлению массового производства листовой стали, которая стала всё чаще использоваться при постройке морских судов. Несмотря на активное внедрение металла в коммерческом транспорте, в британском адмиралтействе смотрели на это с большой долей скептицизма, полагая, что железные корабли менее надёжны и тонут гораздо быстрее деревянных. Кроме того, считалось, что в железном корпусе корабельный компас будет показывать неправильное направление, а починить пробоину станет практически невозможно. Именно этим объясняли столь долгое оттягивание введения новых технологий.