Борис Соколов - СССР и Россия на бойне. Людские потери в войнах XX века Страница 49

Среднюю долю женщин среди умерших заключенных можно оценить в 11,5 %, или в 45 тыс. человек. Доля мужчин призывных возрастов в избыточной смертности в тюрьмах и лагерях должна быть меньше, чем доля мужчин этих возрастов в общем числе расстрелянных в 1937—1938 годах, так как среди последних была ниже доля женщин и выше доля тех, кому к началу 1939 года должно было бы быть 10—49 лет. Ведь в войну многих заключенных призвали в армию, что значительно повысило долю непризывных возрастов в лагерном населении. Поэтому общую долю мужчин призывных возрастов в избыточной смертности ГУЛАГа можно оценить в три четверти от общего числа умерших мужчин, т. е. примерно в 260 тыс. человек.

Всего в 1941—1945 годах за контрреволюционные преступления было осуждено 476 615 человек, из которых к расстрелу было приговорено 42 139 человек (сюда не входят люди, приговоренные к смертной казни трибуналами в действующей армии)[464]. Вероятно, не менее 40 тыс. смертных приговоров приходится на период войны. Три четверти из них, возможно, относились к мужчинам призывного возраста, что составляет около 30 тыс. человек.

Прямые потери от депортаций примерно 2,3 млн немцев, финнов-ингерманландцев, карачаевцев, калмыков, чеченцев, ингушей, балкарцев, крымских татар и крымских греков, болгар, армян, турок и иранцев оцениваются в 0,5 млн человек[465]. Поскольку среди депортированных преобладали старики, женщины и дети, то мужчин призывных возрастов вряд ли было больше одной пятой среди погибших при депортации, т. е. около 100 тыс. человек.

Следует также оценить число умерших гражданских мужчин из состава призывных когорт на оккупированных территориях. Наиболее распространенная оценка числа советских евреев, уничтоженных нацистами, – 1,5 млн человек. Учитывая, что подавляющее большинство жертв холокоста, как и в случае депортаций «наказанных народов», осуществленных НКВД, были женщинами, детьми и стариками, можно предположить, что доля призывных возрастов вряд ли превышала 20 %, или 0,3 млн человек. Число жертв проводимого нацистами геноцида цыган оценивается на территории СССР в 30 тыс. человек. Среди них могло быть до 10 тыс. мужчин призывного возраста.

Общие потери советских партизан погибшими и пропавшими без вести оцениваются нами не менее чем в 100 тыс. человек[466]. Возможно, такими же были и потери противостоявших им коллаборационистских формирований. Предположим, что половина погибших партизан не служила в Красной Армии и что такая же доля не служивших там была среди погибших коллаборационистов. Тогда можно оценить жертв боевых действий среди мужчин призывного возраста на оккупированных территориях в 100 тыс. человек. Можно также предположить, что безвозвратные потери бойцов польской Армии Крайовой, Украинской повстанческой армии, а также потери антисоветских партизан в Прибалтике, не служивших прежде в Красной Армии и проживавших к 22 июня 1941 года на советской территории, в годы Второй мировой войны и послевоенные годы составили в совокупности не менее 100 тыс. человек. Жертвы главным образом немецких, но также и советских карательных экспедиций среди мужчин призывных возрастов, не служивших в Красной Армии и непосредственно не участвовавших в боевых действиях, оценить очень трудно. Предположим, что их было, как минимум, не меньше, чем погибших советских партизан, т. е. около 100 тыс. человек.

Таким образом, общее число жертв насильственной смерти среди мужчин призывных контингентов, не служивших в Красной Армии, можно оценить, просуммировав жертв избыточной смерти в ГУЛАГе, холокоста и партизанской борьбы, в 1,1 млн человек. На это число следует уменьшить численность призывных контингентов по переписи 1939 года.

Мужчины, составлявшие на момент проведения переписи 1939 года когорты 10—49 лет, гибли не только в Великой Отечественной войне, но и в двух вооруженных конфликтах, ей предшествовавших, – столкновении с японцами на Халхин-Голе в мае – сентябре 1939 года и в советско-финской войне в ноябре 1939 – марте 1940 года. На Халхин-Голе советские потери составили 9703 убитыми, пропавшими без вести, умершими от ран, болезней и несчастных случаев[467]. В советско-финской войне Красная Армия потеряла погибшими около 169,6 тыс. человек[468]. На эти потери, составившие в сумме 179,3 тыс. человек, надо уменьшить численность мужского населения призывных возрастов по переписи 1939 года.

Следует учесть, что в Красной Армии в годы Великой Отечественной войны служило большое число женщин. Не менее 800 тыс. женщин были призваны в качестве добровольцев, причем многие служили в боевых частях в качестве летчиков, зенитчиц, снайперов, пулеметчиц, минометчиц и автоматчиц[469]. А на заключительном этапе войны в армию мобилизовывались женщины с освобожденных территорий и из числа «остарбайтеров». Вероятно, в общей сложности в Красной Армии служило не менее 1 млн женщин, из которых до 100 тыс. могло погибнуть или умереть от болезней и в плену. В.С. Мурманцева также полагает, что в Красной Армии служило более 1 млн женщин[470].

В отличие от германского банка данных безвозвратных потерь, в российском ОБД «Мемориал» есть значительное число карточек на погибших женщин-военнослужащих. Например, есть такая карточка на снайпера Розу Шанину, 1924 года рождения, даже две, причем во второй, описывающей ее захоронение в Калининградской области, указано ее отчество – Сергеевна, что не совпадает с ее традиционным отчеством – Егоровна в опубликованных биографиях. Также в биографиях упоминается, что Роза Шанина 28 января 1945 года погибла в бою, тогда как в биографиях утверждается, что в этот день она скончалась от ран[471].

Всего на фамилию Шанина в ОБД «Мемориал» удалось найти 16 персоналий. За исключением дублей и оставшихся в живых остаются четверо Шаниных, которые точно являются погибшими военнослужащими, а также одна Шанина, которая является пропавшей без вести вольнонаемной сотрудницей военторга, и еще одна Шанина – это погибшая медсестра без воинского звания. Кроме того, Наталья Шанина, 20 лет, была похоронена в Германии 24 августа 1944 года. О ней нельзя с уверенностью сказать, была ли она военнопленной или относилась к «восточным рабочим».

Учитывая, что значительное число женских персоналий обнаружилось при запросе на далеко не самую распространенную русскую фамилию Шанина, можно предположить, что число женских персоналий в базе данных составляет существенную величину. Однако в ответ на запросы по отдельным годам рождения, в частности, 1920-м и 1924-м, ОБД выдает по 1000 исключительно мужских персоналий. Это, вероятно, объясняется особенностью программы, которая в первую очередь выдает мужские персоналии. Поэтому нет возможности оценить, какую часть картотеки ОБД «Мемориал» составляют женские персоналии.

В Объединенном банке данных безвозвратных потерь «Мемориал» на запросы на самые распространенные русские фамилии «Иванова», «Смирнова», «Кузнецова» и др. выдается более 500 или даже 1000 персоналий (это предельное число персоналий, которое может выдавать в ответ на один запрос данная компьютерная программа)[472]. Конечно, в базе данных есть двойной счет. Кроме того, в базе данных иногда встречаются захороненные в Германии «восточные рабочие», не служившие в Красной Армии. Но то, что жертвы среди женщин-военнослужащих исчисляются десятками тысяч, сомнений не вызывает. С учетом потерь среди женщин общее число мужчин, погибших в Красной Армии, следует уменьшить до 26,8 млн человек.

Теперь необходимо оценить, какая часть мужчин из когорт 10—49 лет в 1939 году могла умереть естественной смертью до начала 1959 года. Для этого воспользуемся способом приблизительного расчета естественной ожидаемой смертности для данных возрастных когорт за выбранный период, используя повозрастные коэффициенты смертности для 1938—1939 и для 1958—1959 годов[473]. Для этого численность мужского населения каждой из когорт мы умножаем на величину средней для данной когорты смертности в период 1939—1959 годов, а затем умножаем на число лет в периоде (20). Для мужчин когорты 10—19 лет численностью около 21 714,0 тыс. человек ожидаемая естественная смертность за период составит примерно 1194,3 тыс. человек. Для когорты 20—29 лет численностью около 18 598,9 тыс. человек этот показатель составит примерно 1441,4 тыс. человек. Для когорты 30—39 лет численностью около 14 620,4 тыс. человек естественная смертность составит примерно 1535,1 тыс. человек. Наконец, для когорты 40—49 лет численностью около 8 763,1 тыс. человек величину естественной смертности можно оценить примерно в 1384,6 тыс. человек. В сумме естественную смертность для мужчин когорты 10—49 лет в период 1939—1959 годов можно оценить в 5555,4 тыс. человек. Однако данное число представляется существенно завышенным, поскольку у мужчин призывных контингентов из-за начала Второй мировой войны было гораздо меньше шансов умереть естественной смертью, чем можно было судить на основе довоенных теоретических расчетов. Как мы уже установили, среди мужчин контингента 10—49 лет около 28,1 млн человек уже к середине 1945 года умерли не естественной, а насильственной смертью. Эти мужчины составляют около 44,4 % от общей численности когорт 10—49 лет. Поэтому величину естественной смертности за 1939—1959 годы надо уменьшить, согласно данной пропорции, до 3088,8 тыс. человек.