Дэниэл Тризман - История России. От Горбачева до Путина и Медведева Страница 5

Наиболее очевидной наивностью Горбачёва было ведение долгих телефонных переговоров в феврале 1991 года, когда он пытался убедить президента Буша в том, что тот сможет заставить Саддама Хусейна покинуть Кувейт, так как вторжение по суше, проводимое США, оказалось ненужным. Это был решающий момент для мировоззрения Горбачёва, в котором дипломатия заменила применение силы. Помощник Черняев наблюдал смущенно-восхищенным взглядом, как Горбачёв разговаривал с Бушем старшим, Андреотти, Мубараком, Ассадом, Миттераном, Колем, Кайфу, Рафсанджани и другими мировыми лидерами. На самом деле уже был отдан приказ о вторжении Ирака в Кувейт.

Оглядываясь назад, мы теперь удивляемся, как эффективно Горбачёв нейтрализовал оппозицию из вооруженных сил и внешнеполитического ведомства, для которых его односторонние уступки больше были похожи на капитуляцию. Некоторые сравнивали советского лидера с Чемберленом в Мюнхене и рассматривали его глобализм как фиговый листок, прикрывающий поражение. Хотя враждебность США и НАТО больше не была явно направлена на Советский Союз, он, казалось, пожертвовал большим, чем получил в ответ. Согласно договору о РСМД, СССР согласился сократить количество ракет средней дальности более чем в 13 раз по сравнению с США и в 5 раз – ракет ближней дальности. Даже сторонники Горбачёва в этом сомневались.

Результаты внешней политики Горбачёва не соответствовали его заявленным целям. Несмотря на его просьбы, мировые лидеры не отказались от применения силы. Ядерное оружие было сокращено, но не отменено, и продолжало распространяться в новые страны. Государственные деятели по-прежнему придерживались политики удовлетворения всевозможной выгоды. На самом деле ослабление советских военных сил положило начало эпохе одностороннего отказа США от ядерного оружия, при которой, оставаясь сверхдержавой, они все больше устанавливали свою силу по всему миру. Русские могли только наблюдать, как военный альянс под руководством Вашингтона распространялся на восток по всей Европе. Это был союз, который воспринимал Россию как главного потенциального противника. Горбачёв завершил разделение Европы ценой того, что пустил Россию под откос. Согласившись отдать больше, чем его противник, он изменил мир. Российским руководителям, сменившим Горбачёва, задавали вопрос: стоили ли изменения в стране уступок Горбачёва?

В период между попытками превратить мир в безъядерную зону, Горбачёв намеревался восстановить советскую экономику. В первые 60 лет существования СССР в экономике страны произошли значительные достижения. В течение двух поколений страна крестьян стала одной из самых образованных в мире: к концу 1950-х годов 98,5 % россиян в возрасте от 10 до 49 лет умели читать. Советские математики стали инициаторами современной теории вероятности и топологии. Советские рабочие построили крупнейшие в мире металлургический и алюминиевый заводы. Ученые страны запустили первый искусственный спутник, отправили первого человека в космос и спроектировали крупнейший в мире арсенал ядерных боеголовок.

К началу 1980-х годов это стремление к новизне однако продвигалось еле-еле. Объективные эксперты в области советской экономики указывают две причины. Во-первых, в стране выпускалась не та продукция. Во-вторых, она была некачественной.

Интересы потребителей всегда учитывались в последнюю очередь. В 1990 году в Советском Союзе произвели почти в 2 раза больше станков, чем в США, в 4 раза больше бульдозеров и в 50 раз меньше женского нижнего белья. К тому времени было не то чтобы голодно, но большинство советских детей «вырастали, ни разу не попробовав бифштекса, обычного сыра (в продаже был только плавленый), апельсинов или бананов». В 1989 году у четверти русского населения в домах не было удобств, у трети не было горячей воды. Менее одной семьи из трех имели телефон. В России было больше врачей на душу населения, чем в любой другой стране, но двое из пяти выпускников советских медицинских заведений не умели читать ЭКГ, из-за отсутствия в больницах скальпелей некоторые хирурги прославились тем, что удаляли аппендицит, используя безопасную бритву. В 1991 году в стране насчитывалось в 3 раза меньше персональных компьютеров на душу населения, чем в Чешской Республике, в 10 раз меньше, чем в Южной Корее и в 50 раз меньше, чем в США.

При отсутствии рыночной конкуренции, которая дисциплинирует предприятия, отсутствии творческого начала промышленное производство превратилось в посмешище. Советским заводам нужно было на 60 % больше стали, чем это требовалось в США, чтобы произвести только 75–80 % от всего выпускаемого в Штатах оборудования. Даже советские коровы давали вдвое меньше молока, чем американские. По некоторым оценкам, две трети промышленного оборудования России в 1991 году было устаревшим. В США средний срок службы материального имущества был в пределах 17 лет; а в Советском Союзе – 47 лет. Качество было настолько низким, что многие товары можно было продать только по принуждению. В 1986 году советские колхозы и совхозы обязали купить 12 тысяч комбайнов, хотя они этого не хотели. В конце 1980-х годов в Армении «были просто уничтожены горы некачественной обуви».

Даже советские коровы давали вдвое меньше молока, чем американские.

Огромное количество советских предприятий представляли большую опасность для экологии, были слишком огромными, чтобы продуктивно работать, или располагались в удаленных районах с неподходящими климатическими условиями. Такой подход имел смысл лишь для большей части незаселенной Сибири. По словам бывшего руководителя национальной энергетической компании, гораздо дешевле было бы переселить жителей большинства сибирских и дальневосточных городов, чем реструктуризировать их энерго– и электросистемы. Короче говоря, как уже сказали, большая доля предприятий функционировала неэффективно: производила товары, востребованные немногими потребителями, располагалась в неподходящих местах и использовала энергозатратные, экологически вредные технологии. Можно было сэкономить государственные средства, если закрыть эти непродуктивные предприятия[11] и отправить неиспользованные материалы на экспорт, получив прибыль для импорта потребительских товаров.

Первые шаги Горбачёва в экономике были скромными. Для «ускорения социально-экономического развития» он приступил к устранению недостатков системы, уволив наиболее коррумпированных и безуспешных чиновников, дисциплинировав рабочих и усилив пропаганду. В первые два года своей деятельности Горбачёв заменил 60 % региональных и местных партийных секретарей. В то же время ускорение означало увеличение количества промышленных инвестиций для развития технологического прогресса. Чиновники заявили, что к 1990 году инвестиции в легковое машиностроение увеличатся на 80 %. Заводы работали круглосуточно.

Одной из причин низкой производительности было пьянство на работе, поэтому Горбачёв вполне логично нацелился на борьбу со злоупотреблением алкоголем. Производство водки, вина и пива сократилось, продавалось спиртное только в определенные часы. В период с 1980 по 1987 год объем продажи водки упал почти на 60 %. И народ стал повально заниматься домашним самогоноварением, что стоило правительству огромных сумм в виде упущенных доходов от налогов – розничная торговля алкоголем приносила до 20 % налоговых поступлений. До сих пор многие считают данную тактику Горбачёва главной грубой ошибкой. Владелец одного виноградника покончил жизнь самоубийством после того, как у него на участке выкорчевали редкие сорта винограда, привитые еще в XIX веке для производства вина по заказу императорского двора. Хотя, как я обсуждаю это в главе 10, возможно, Горбачёв спас более 1,2 миллиона жизней. Уровень смертности резко упал, а когда спустя несколько лет алкогольные ограничения были отменены, показатели смертности опять возросли.

Вторая кампания, начатая в мае 1986 года, была нацелена на нетрудовые доходы и спекуляцию. Была объявлена борьба с организованной преступностью. На самом деле теневая экономика перед распадом Советского Союза компенсировала неудачи плановиков. Около 20 миллионов человек – это 12 % населения трудоспособного возраста – занимались подпольной деятельностью, начиная от ремонта обуви и продажи видеокассет и заканчивая строительством и абортами. Зачастую жертвами кампании Горбачёва оказывались бабушки, выращивающие огурцы и продающие их возле станций метро, или фермеры, чьи личные подсобные хозяйства немного смягчали дефицит потребительских товаров. В Волгоградской области прокуроры нанимали головорезов, чтобы разломать сотни теплиц, в которых выращивали помидоры. Цены на сельскохозяйственных рынках выросли.

Для повышения качества потребительских товаров на промышленные предприятия страны было направлено 70 тысяч государственных инспекторов. В течение первого месяца эксперимента среди всех предприятий Москвы только пятая часть выпущенной продукции получила хорошую оценку. Ни один автоматический токарный станок, произведенный на станкостроительном заводе «Красный пролетарий» не был надлежащего качества. Постепенно стандарты смягчались, но все же 15 % выпускаемой продукции в 1988 году было отбраковано. В результате возникли трудности в системе снабжения, снизились объемы производства, планы не выполнялись, были отменены премии для рабочих, что вызывало недовольство на производстве. Эта кампания также стала «обрастать… взяточничеством», как сказал помощник Горбачёва Вадим Медведев. Потихоньку от нее отказались.