Юрий Стукалин - По закону револьвера. Дикий Запад и его герои Страница 5

Джесси Джеймс — величайший бандит Америки

О нем до сих пор спорят, его любят и ненавидят. Одни называют его хладнокровным убийцей, другие считают романтиком. Он вырос в богатой семье и получил хорошее образование. Кто знает, каких бы высот он достиг, если бы не пришла война. Она искалечила много жизней. Досталось и ему. Джесси учили проливать кровь, добиваться желаемого силой, и он был отличным учеником. Одним из лучших. Кто-то смог выстоять, преодолеть трудности и начать мирную жизнь. Он же пошел другим путем, став самым знаменитым бандитом Соединенных Штатов Америки…

Гэдс-Хилл был крохотным, ничем не примечательным поселком, затерявшимся среди лесов Миссури — на пятнадцать жителей приходилось три грубо сколоченных дома и почта, делившая помещение с торговой лавкой. Единственное, что немного скрашивало однообразную жизнь селян, так это железная дорога. Поезда, правда, не останавливались здесь, лишь сбавляли скорость, чтобы почтовики успели с платформы перекинуть друг другу мешки с почтой.

Пятеро всадников появились в Гэдс-Хилл 31 января 1874 года в 15.30 — Джесси и Фрэнк Джеймс, Артур Маккой и два брата Янгера. Они знали, что прибытие поезда ожидается в 16.00. Прежде еще никто не рисковал грабить поезда в штате Миссури, но банду это не пугало. Маленький Эми Дин, завидев незнакомцев в белых масках с прорезями для глаз, перепугался и с воплями ужаса побежал к дому. Он слышал, как вслед ему кто-то прокричал:

— Не бойся, малыш, мы не причиним тебе вреда!

Вооруженные револьверами и двуствольными дробовиками бандиты прошлись по домам, собирая жителей. Они не хотели, чтобы им помешали. Действовали налетчики решительно, но без излишней жестокости. День выдался морозным, и чтобы никто из согнанных на улицу пленников не замерз, бандиты помогли им развести большой костер. Затем один из налетчиков передвинул рычаг железнодорожной стрелки, чтобы состав прошел на запасной путь. Пока все шло по плану.

Железнодорожная станция Гэдс-Хилл

Поезд появился с опозданием на 45 минут. Кондуктор Чонси Элфорд выглянул наружу, всматриваясь вперед, и ужаснулся. На платформе стоял человек, отчаянно размахивавший красным флажком. Сигнал означал «впереди опасность». Соскочив на платформу из сбавляющего скорость поезда, Элфорд побежал к человеку, намереваясь узнать, в чем дело. Человек был в маске и вооружен. Элфорд застыл на месте, в тот же момент заметив, как поезд сворачивает на запасной путь. Он уже подумывал убежать, когда из-под платформы вдруг выскочили еще трое бандитов. Один из них вцепился в воротник его пальто и прошипел:

— Стой спокойно, или я снесу твою чертову башку!

Элфорд и не думал сопротивляться.

Когда из паровоза вытащили машиниста и кочегара, из окон вагонов повысовывались любопытствующие пассажиры, некоторые даже вышли на платформу.

— Что происходит? — спросил один из них из окна.

— А ну, убрали все головы, а то останетесь без них! — человек в маске угрожающе повел дробовиком.

Этого хватило, чтобы пассажиры, уяснив наконец, в чем причина столь долгой остановки, быстро исчезли в вагонах и притихли там.

Но бандиты все еще опасались проявлений нежелательного героизма со стороны пассажиров. Один из налетчиков пробежал с другой стороны состава, предупреждая, что если кто-то вздумает вмешаться, его друзья пристрелят и машиниста, и кочегара.

Пока двое бандитов добивались от пассажиров послушания, трое других вломились в почтовый вагон. Тщательно обшарив сейф и содержимое мешков, один из них попросил курьера дать ему квитанционную книгу. Не понимая, зачем она бандиту, курьер торопливо протянул книгу. Налетчик быстро пробежал глазами регистрационные записи, перелистнул на чистую страницу и неспешно вывел, подытоживая: «Ограблен в Гэдс-Хилл».

Теперь настала очередь пассажиров. Сперва им объявили, что бояться нечего и сейчас будут ограблены «только сукины дети, носящие на головах цилиндры». Затем, немного подумав, к «сукиным детям» прибавили еще и «чертовых янки вне зависимости от шляп».

— Работяги и леди могут не переживать, — сказал один из людей в масках, после чего попросил также приготовиться к осмотру «капиталистов».

Бандиты вели себя вежливо, весело шутили, кланялись женщинам, трепали по волосам детей. У мужчин они осматривали ладони — тех, у кого на руках обнаруживались мозоли, оставляли в покое, обчищая лишь тех, у кого руки были ухоженными. Один из пассажиров был пьян:

— Ребята, — он протянул свою фляжку. — выпить не желаете?

— Нет, сэр, — рассмеялся стоявший поблизости налетчик, — вдруг вы туда спиртное подмешали.

Не тронули они и священника, который тут же предложил им задержаться немного, чтобы он помолился за них. Ему ответили, что сейчас некогда, но вечером он вполне может проделать это и без их присутствия. Но не всем так везло. Случилось быть в поезде пассажиру с ненавистной для всех южан фамилией Линкольн. Ох и натерпелся он от бандитов!

— Чертовых уродов с такой фамилией надо стрелять на месте! — заорал ему в ухо ближайший из налетчиков.

Убивать его, однако, не стали. Лишь вывернули карманы, отобрав имевшиеся у него 200 долларов. Линкольн позже с полной уверенностью заявлял, что грабителем был сам Коул Янгер.

Неизвестно почему, но бандиты считали, что на поезде скрытно едет один из детективов агентства Пинкертонов. Каждого мужчину они пристрастно расспрашивали, не является ли он «мистером Пинкертоном», который «находится у них в розыске». Нескольких подозреваемых даже подвергли перекрестному допросу. Поиск, однако, результатов не дал.

Но какими бы красивыми ни были заявления «благородных грабителей», едва бандиты увидели у одной из женщин 400 долларов — перепуганная бедняжка машинально протянула им деньги, — они сразу забыли о своих правилах. Деньги перекочевали в карманы бандитов. Женщина ехала вместе с ребенком, и ни у кого из налетчиков не возникло вопроса, на что она будет кормить его в ближайшие дни.

Когда бандиты посчитали, что взять больше нечего, они направились к выходу. Один при этом декламировал строки из Шекспира[8]. Другой грабитель подошел к Линкольну и передал ему листок бумаги, на котором им была заранее написана короткая статья об ограблении. В целом описание совпадало с действительностью, только для суммы награбленного предусмотрительно было оставлено пустое место. Линкольну поручалось передать статью газетчикам, чтобы те «не извращали факты». Озаглавлена она была скромно: «Самое дерзкое зарегистрированное ограбление».

Воззвание губернатора Миссури Томаса Криттендена с объявлением награды за поимку Фрэнка и Джесси Джеймсов, выпущенное в июле 1881 года.

Пожав на прощание руку машинисту, налетчики прихватили трех чужих лошадей и ускакали. Трудно с точностью сказать, сколько составила их добыча в тот день. Точно известно лишь, что не менее 2500 долларов.

На следующее утро была организована погоня из трех десятков добровольцев. Около двух недель гнались они за ускользающими бандитами, узнавая по пути, что те останавливались поесть и отдохнуть на попадавшихся фермах, где производили на хозяев хорошее впечатление, «вели себя благовоспитанно» и щедро платили. Стараясь уйти от погони, грабители не жалея гнали своих лошадей, отчего их часто приходилось менять. На одной ферме они заплатили за свежую лошадь 130 долларов — цену, за которую можно было купить двух неплохих скакунов. Но от постоянной гонки уставали не только бандиты и их лошади. Когда истощенным преследователям стало ясно, что поймать грабителей не удастся, они повернули домой…

Семья Джеймсов: Джесси Джеймс (третий слева в верхнем ряду). его будущая жена Зи Миммс, приемный отец Рубен Сэмуелс (второй слева во втором ряду), мать Зерельда Миммс. Снимок сделан предположительно в октябре 1868 года.

Джесси Джеймс родился 5 сентября 1847 года в графстве Клэй, штат Миссури. Отца своего, Роберта Джеймса, он не помнил. Когда мальчику было два года, в Калифорнии нашли золото, и Роберт отправился в дальний путь, надеясь разбогатеть и перевезти туда семью. Но его, как и многих других золотоискателей, убила пневмония. Так его жена Зерельда Миммс осталась одна с двумя маленькими сыновьями — Александром Франклином[9] и Джесси. Она была беременной, когда муж уезжал, и через несколько месяцев родила дочку, которую назвала Сюзанной.

Одной было тяжело прокормить столько ртов, и вскоре Зерельда снова вышла замуж, но брак не сложился. Третий брак, заключенный ею в 1855 году, оказался удачным. Врач Рубен Сэмуелс был человеком богатым и владел огромным поместьем. От этого союза появились на свет еще двое дочерей и сын Арчи, родившийся умственно отсталым. Рубен оказался достойным мужем и хорошим отцом. Поместье его процветало, по хозяйству семье помогали чернокожие рабы…